Младший сын князя. Том 8
Шрифт:
— Ничего страшного, отец, — сказал Тимофей, смотря мужчине в глаза. — Ты прав, я не хочу становиться аристократом. Текущая жизнь меня более чем устраивает. В обозримом будущем я не думаю, что изменю своё мнение. Однако я не прочь время от времени поддерживать связь.
— Спасибо, Тимофей, — ответил мужчина, рукавом скрывая стекающую по щеке слезу.
* * *
— Выходит, ты наладил отношения со своим отцом? — спросил я Тимофея после того, как выслушал его краткий
— Можно и так сказать, — кивнул мой слуга. — Он искренне раскаивался за свои поступки. Ему через многое пришлось пройти. А так я хотя бы смог облегчить его душевную боль. Да и мне, пожалуй, эта встреча пошла на пользу.
— Доброе у тебя сердце, Тимофей, — покачав головой, ответил я парню.
Всё-таки я не ожидал, что дело по итогу примет такой оборот событий. При первой встрече я подумал, что он просто хочет любой ценой не дать угаснуть своему роду. А по факту оказалось всё куда глубже, чем я мог подумать.
В любом случае главное то, что вряд ли я когда-нибудь ещё вернусь к этой теме. Я ничего не имею против общения Тимофея с главой рода Тарасовых.
Тем более у Михаила Юрьевича, как я подозреваю, есть запасной вариант если и не родить нового наследника, то хотя бы усыновить талантливого мага и сделать из него достойного наследника. Правда, в каком положении тогда окажется Вячеслав — хороший вопрос.
А ведь в тот момент я даже не подозревал, что этот парень решит в ближайшее время доставить мне и Тимофею проблем.
Глава 24
На следующий день после того, как Тимофей поговорил со своим отцом, я вместе с ним полетел обратно в город, чтобы разгрести накопленные документы, помочь работникам наладить процесс работы. Одним словом, почти всё оставшееся лето мне придётся провести за работой.
Даже сейчас я, жутко уставший, возвращался поздней ночью с завода, засидевшись за отчётами и предложениями работников, как можно было бы ещё сильнее усовершенствовать броню.
По сути, они вместе со мной пытались добиться результата, чтобы броня могла выдержать не одно, а несколько попаданий заклинанием четвёртого круга. Правда, это было не так просто сделать, как хотелось бы, ибо увеличение защиты несло за собой новые проблемы.
Например, мы могли увеличить толщину доспехов, но тогда начинала страдать манёвренность, и сидящий в ней человек начинал походить на черепаху, спрятавшуюся в свой панцирь.
Бывало и так, что специалисты предлагали менять сплав или даже варианты рунных цепочек. Последние не были рунными магами, но прекрасно разбирались в рунных символах и их комбинациях. Однако из-за этих решений, как правило, броня могла выдержать попадания, а сидящий в ней человек — уже нет.
Сюда же можно было включить проблемы с заменой и ремонтом доспехов, расход энергетических кристаллов на поддержание работы рун, и многое другое. Вариантов улучшить броню предлагали много, но работали из них далеко не все.
Что ни говори, а разбирательство со всем этим сжирало очень много времени и сил. Впрочем, когда делаешь что-то новое,
— Молодой господин, я, кстати, всё забываю спросить вас об одной вещи, — выбил меня из мыслей Тимофей, сидевший за рулём магокара.
— Если ты про новых бойцов, то Анна сказала, что отец пришлёт мне на помощь ещё пятьдесят слуг, — ответил я Тимофею. — Они все маги второго и третьего круга, так что бесполезными точно не будут.
— Я не про это, — через зеркало заднего я увидел, как мой слуга качает головой. — Анна с Вадимом же теперь вместе работают, как напарники, верно?
— Верно, — кивнул я, облокачиваясь поудобнее на спинку сиденья и беря в руки апельсиновый сок. — Анна сама попросила взять его в качестве своего заместителя, поскольку он хорошо справляется с работой. По крайней мере, когда не срабатывает его «удача». А к чему ты спрашиваешь?
— Я не так давно видно этих двоих вместе, — стал объяснять Тимофей. — Анна даже почти не делала ему замечаний. При этом как бы сказать… Она стала вести с ним по-другому. Добрее, что ли? Я сколько её знаю, она к Вадиму никогда так не относилась. Вот и я, как командир «Черных львов», вынужденно задумался, что именно произошло. То ли Вадим резко изменился в лучшую сторону, то ли у Анны к нему стали проявляться чувства. А может, всё вместе.
— Я об этом не задумывался, — ответил я Тимофею, отпивая сок из стакана. — Вадим и впрямь стал трудоголиком. Если Анна что-то чувствует к парню, то я ничего не имею против. Разве что на одни задания вместе их брать не получится. Сам понимаешь, из-за чувств и стресса всё может закончиться плачевно.
— Понимаю, — сказал Тимофей и немногим погодя добавил: — Приятно видеть, что вы заботитесь о слугах и позволяете сильно больше, чем многие другие хозяева.
— Слуги тоже люди и у них есть право на счастливую жизнь, — ответил я парню.
В общем-то, я прекрасно мог понять чувства Анны и Вадима. Я сам полюбил целительницу на войне, хотя такие «рабочие» отношения в военное время напрочь были запрещены. По, опять же, понятным причинам.
Однако чувствам всё равно не прикажешь и если я так смогу осчастливить верных мне людей, то разве у меня есть причины отказывать им в этом? Вовсе нет. Наоборот, чем выше лояльность слуг, тем больше они будут отдаваться своей работе.
Поэтому я нисколько не против таких отношений. Тем более, запрети я подобное своим слугам, то сам упал бы в собственных глазах. В ином случае выходило, что я сам в прошлом мире встречался с тем, с кем не мог этого делать, а теперь то же самое запрещал своим слугам.
Я уже молчу о том, что даже запрети я им встречаться, чувства не исчезнут по щелчку пальца. Их можно на время подавить, но беспокойство и волнения никуда не пропадут. И по сути, получится схожая история с Рязанским и Юлией Смирновой, когда оба (по крайней мере со, слов Гиневарда) любят друг друга, но вынуждены играть свои роли.