Младший сын князя
Шрифт:
— Увы… — развёл руками парень. Так и не скажешь, то ли бахвалится так, то ли ещё что. — Отец сообразил меня оставить на присмотр местным, только я ушлым был, подгадал момент, да сбежал. Как меня тогда не поймали, даже не знаю, — задумчиво почесал он затылок. — А отцу очень хотелось помочь. У меня ещё и ножик свой был. Думал, если на меня медведь нападёт, так я ему ножиком в глаз, и не будет медведя, — хвастливо заявил Вадим.
— А отца ты как собирался найти?
— Так снег же шёл, — хмыкнул он. — По свежему следу легко сориентироваться даже ребенку, если даже его быстро заметает. Вот я и пошёл к отцу. А в лесу тишина такая, даже птицы не поют. Почувствовал я, что уж больно поспешил
— Соболезную, — сказал я, разрушая эту тишину, уже понимая, чем могла закончиться подобная история.
— Да не стоит. Просто пока зверь истекал кровью, он успел добежать до отца и его цапнуть. Прямо так по ноге, разрывая кожу до кости. Всё это время батя мой в него стрелял, так что это был последний удар зверя до того, как он издох, но и этого хватило, — вздохнул Вадим. — Отец сначала кричал от боли, а затем потерял сознание. Я не знаю, как смог дотащить его до деревни… Неважно это было в тот момент. Там его чуть подлатали, кровь остановили, а затем на вертолёте забирали. Как он не истёк кровью и выкарабкался — даже не знаю. Но ногу ему ампутировали, он больше не мог работать, потом осложнения начались… Так и умер в итоге, в долгах и мучениях. А я вынужденно отправился в сиротский дом. Там у меня нашли дар, а затем я попал к вам, в ваш род на обучение.
— Твой отец, может, поступил безрассудно, решив пойти на охотой на опасного зверя, но благородно, — неловко поддержал я его, не зная, какие слова утешения подойдут лучше.
— Спасибо. Я сначала злился на себя, ведь не приди я тогда в лес, что всё могло быть иначе. Потом на него, что он вообще согласился помочь тем людям. Однако когда я стал из года в год от них получать конверты с письмами благодарности и гостинцами, то понял, что мой отец в их глазах был героем, спасшим всех тех людей от голодной смерти, — на лице Вадима появилась едва заметная улыбка. — В общем, что-то мы разговорились с вами. Биометрию уже в следующий раз проверим. Вам ещё же вроде с Тимофеем спарринговаться надо, верно?
— Это да. Он давно ждёт боя со мной. Видимо, хочет реванша, — рассмеялся я, переводя тему. Не хотелось, чтобы парень начал грустить из-за прошлого.
Когда я узнал о сегодняшнем спарринге, то у меня сразу же появилось чувство нетерпения. Хотелось полностью оценить свои способности, чтобы понять, в каком направлении мне лучше двигаться. В который раз хочу это сделать, но всё немного не то. Будто чего-то прямо-таки не хватало, чтоб выложиться на все сто.
Может, в этот раз мы будем соревноваться не в магии, а в мастерстве ближнего боя, но это всё равно будоражило разум. Как-никак, чтобы победить вот этим неповоротливым телом, придётся выложиться не то что на все сто, а сломать собственные лимиты.
Прямо как когда-то в моём мире… Что ж, видимо, придётся частично пройти тот же путь, что и тогда. И как бонус узнать, что там так тревожит Тимофея.
Впрочем, я и так догадываюсь что.
Поэтому прямо сейчас, после небольшого отдыха, я, уже без брони, стоял в боевой стойке на той же арене, на которой сражался с Тимофеем. И глядя в его глаза, я чувствовал, что он совсем не собирается
Глава 19
Правила боя были просты. Проигрывает тот, кто не сможет продолжить сражение или упадёт на пол и окажется на спине дольше, чем на десять секунд. Можно использовать любые средства, будь то кулаки, ноги или грязные приёмы. Исключение разве что пах, уши и глаза.
Ну, пах оно и понятно, надо всё-таки иметь возможность продолжать свой род, и мало ли что случится после удара, там, глядишь, и целитель не спасёт. С глазами то же самое — деликатное довольно место, которое тяжело лечить. Ну а уши… Был один неприятный инцидент в роду, после которого трогать уши категорически запрещалось. Да и в целом мы же здесь занимаемся тренировкой, а не проводим реальный бой, где все средства хороши, если хочешь выжить.
Собственно, вот и все правила, озвучив которые, нам дали разрешение на бой.
— Я смотрю, твоё прошлое поражение не даёт тебе покоя, — произнёс я, глядя на то, как Тимофей изучает меня, как своего противника. Как я стою, как держу руки, куда можно ударить, куда и как я сам атакую, и всё то остальное, что необходимо при оценке врага. — Неужто просто хочешь взять реванш, и поэтому ходил таким угрюмым всё это время?
На мои слова Тимофей практически никак не отреагировал, продолжая смотреть с тем же изучающим взглядом.
— Желание победить есть у всякого в крови. Проигрыш — лишь новый опыт, чтобы стать лучше и сильнее. Меня же интересует нечто другое, — спокойным, но одновременно твёрдым и низким голосом ответил парень.
— И что же это, позволь поинтересоваться? — с небольшим азартом сказал я, всем видом показывая, что наслаждаюсь ситуацией, ну и тем самым пытаюсь вывести противника из себя.
— Сейчас узнаете, — в этот момент на его лице будто мелькает тень, и он зверем бросается на меня.
Я спокойно, и в то же время быстро просчитываю, с какой стороны может прилететь удар, и заранее готовлюсь ставить блок, чтобы следом контратаковать.
Он больше меня габаритами, и у него есть преимущество в силе. Поэтому резко летящий мне в грудь снизу вверх правый кулак я блокирую не прямо, а наискосок, позволяя костяшкам неприятно зацепить кожу. Но тем самым не выхожу на жёсткий блок, который не смог бы удержать, и отделываюсь лишь малой кровью
Видя промах, парень практически сразу же, той же рукой резко меняет траекторию и, разжимая кулак, хватает меня за левый край одежды на плече, и вместе с тем делая подсечку, разворачивается и опрокидывает вперёд всем телом через спину.
Вернее, пытается, поскольку я резко хватаю его за шею и ногами цепляюсь за торс, тем самым повисая на нём мёртвой хваткой.
Только вот физической силы по сравнению с настоящим воином мне катастрофически не хватает, и уже в следующий момент он на чистой силе разжимает руки и опрокидывает меня на пол, выбивая из легких напрочь весь воздух так, что не вздохнуть. Что уж говорить об том, чтоб подняться, особенно, когда на тебя сверху давит рука, намекая, что лучше не дёргаться.
Я проиграл, и это оказалось гораздо быстрее, чем я предполагал. А всё по одной простой причине — Тимофей банально в разы крепче меня телосложением. Это как обычный человек выйдет сражаться против того же медведя на руках. Шансов у первого победить второго почти нет.
Но кто я такой, чтобы просто так сдаваться?
— Уф, один — ноль, выходит, в твою пользу, — сказал я, поднимаясь с пола и слегка пошатываясь, когда Тимофей убрал свою руку. Несмотря на наличие татами на полу, мой слуга выбил у меня весь воздух из груди, да и чего скрывать — было больно. — Готов ко второму раунду?