Млечная пуля

Ч.С.В.

— Ты чего орешь?

— Что?

— Ты глухой? — твердо произнес Глеб. — Ты тогда бутылку пива зачем украл?

— Когда? — опешил Фома. — Как вы смеете так разговаривать?

— Я тебя спрашиваю...

— Не помню.

А я вот думаю, что ты просто охамел. Свидетели были, когда Коробченков с тобой ругался? — спросил Глеб на повышенных тонах.

— Ну, были. И что?

— Сколько ты заявлений накатал?

— Много. А можно мне другого следователя? Не привык общаться с такими хамами.

— Нет.

Нельзя, — отрезал Глеб. — Я из «Млечного». Дальше писать некуда. Только в прокуратуру. И их ты уже успел осчастливить...

— Он мне челюсть сломал, понимаете?! Челюсть! А вы глумитесь!

— Я только вижу, что некий Фома Буераков бездоказательно пытается привлечь к ответственности соседа за замечание.

— Но...

— Слушай меня внимательно. Если по этому делу твоя деревянная голова додумается меня тревожить или любого полицейского в округе, то я каждый день буду вызывать тебя с повесткой в управление.

— Не имеете право!

— Ты о своих правах заговорил? Похвально. Но Коробченкова в этих же самых правах ущемляешь. Требуешь за свои проблемы с алкоголем деньги у гражданина, который посчитал нужным остановить вандализм во дворе? Так? Или нет?

— Нет...

— Ты сам хорош. Пиво украл. Буянил. Или думаешь, что сломанная челюсть по пьяни делает тебя неуязвимым? По поводу закона... Я могу пригласить свидетелей по делу о краже алкоголя. Этого хочешь? Допрос допустим только несколько часов в день. И вандализм тебе еще припомню. Повестка или свобода?

— Что?

— Выбор, — сказал Глеб. — Здесь и сейчас. И еще... Ты деньги у Коробченкова просил?

— Только пятьсот рублей, — выпалил Фома без зазрения совести.

— Попахивает мошенничеством.

— Как так?

— Наш разговор записывается, — солгал Глеб.

— Извините, господин полицейский. Я понял! Понял! — нервно заорал Фома, поняв, что лучше не спорить. — Я готов извиниться перед парнишкой.

— Лучшим извинением будет, если ты прекратишь транжирить время правоохранительных органов из-за своей глупости. Ты не понимаешь, что Коробченкова может вызывать следователь, который только приступил к своим обязанностям в третьем участке?

— Больше не буду... Простите... Усвоил... Слово мужика даю...

— На днях тебе придет бумага об отказе в возбуждении уголовного дела. Вижу, что ты умело пользуешься бюрократической проволочкой. Если хоть одно новое заявление появится у меня на столе по этому делу, то пеняй на себя. Я с тебя спрошу о мошенничестве, вандализме и краже. Надеюсь, что ты понял. Иначе...

— Больше этого не повториться, господин полицейский.

— Лучше не отказывайся от своих слов.

— А вы занимаетесь разбитыми дорогами? — уклончиво спросил Фома.

— Ты дурак?

— Все-все, господин полицейский. Можно я положу трубку? Доброго вечера.

Глеб скинул вызов.

— Дай мне сил, —

взмолился он, закрывая глаза, чтобы сконцентрироваться на следующем важном разговоре.

Пришлось сделать пять звонков, прежде чем на той стороне телефонной трубки ему ответил старческий голос:

— Кто говорит?

— Здравствуйте. Вас беспокоит сыщик из «Млечного».

— Сколько можно? — разозлился старик. — Я уже посовещался с юристами, чтобы прищучить Буеракова. Мой сын ни в чем не виноват.

— Я хочу с ним лично поговорить.

— Его нет, — отчеканил старик. — Он ушел...

— Да будет вам, уважаемый, — парировал Глеб. — Я сыщик, а не следователь. Просто хотел бы обсудить с ним вопросы...

— Какие? — не унимался старик.

— Позовите... Я не вызываю его в управление. Разговор ни к чему не обязывает.

— Ну... Ладно, — вздохнул старик и выкрикнул: — Ян! Ян! Тебя к трубке.

Через мгновение раздался мужской бас:

— Иду, отец!

Судя шуршанию в динамике, Глеб понял, что телефонную трубку положили на стол. Затем Ян поднял ее:

— Слушаю. Вы из полиции?

— Из отдела «Млечный». Ты не против, если сразу перейдем к сути нашего разговора? — прямо спросил Глеб.

— Конечно. В который раз отвечаю на эти обвинения. Соседи смеются над этим дуралеем...

— Разбираешься в драгоценностях?

Ян задумался.

— Да, — наконец ответил он. — Могу порекомендовать отца, если нужен эксперт. Я работаю у него младшим...

— Геммологом...

— Угу.

— Отличить подделку от оригинала сможешь?

— Конечно. А зачем вам? Я думал, что вы по делу об избиении беспокоите.

Глеб поудобнее перехватил телефонную трубку.

— Готов мне помочь? В свою очередь обещаю, что Буераков больше тебя не побеспокоит. Направлю по твоему адресу последнее письмо об отказе в уголовном деле. И станет намного легче.

— Это возможно?

— Зависит от твоего настроя мне помогать. Мой коллега уже договаривается со следователем, который принимает заявления от Буеракова. Готов к сотрудничеству?

— Хм... На постоянной основе?

— Только сегодня вечером. И то... Никто не должен об этом знать... Скажешь отцу, что дело сегодня окончательно закроют и ты поедешь в управление. Я могу подтвердить.

— А что именно нужно делать? — с недоверием спросил Ян.

— Элитный клуб «Все можно» знаешь?

— Слышал про такой.

— Сегодня пятница. Я знаю, что вечеринки в клубе проходят именно в этот день. Все собираются ближе к десяти вечера. От тебя требуется парадный костюм и желание провести экспертизу на подлинность камушек... Мне нужно встретиться с владельцем. Они не станет мне помогать, но если застать их врасплох...

— Хорошо, Глеб. Когда мне выезжать?

— Через час встречаемся у служебного входа в клуб.