Мне не нужен муж! Что значит, вы настаиваете?!
Шрифт:
— Пожалуйста, отвезите нас в обувную лавку, что на центральной площади, — ответила она кучеру вместо Морриса, а ему пояснила: — Сейчас начало девятого — ещё успеем до закрытия.
У Яны тоже совершенно не было опыта присмотра за детьми, но женская логика ей подсказывала, что надо решать проблемы в порядке первоочерёдности. А самым насущным в данный момент была босая ножка Жанетт.
Моррису, судя по всему, идея понравилась. К нему вернулась невозмутимость и привычный уверенный вид хозяина положения.
Им
— Доброго вечера, дорогие монсир и муазиль, весь к вашим услугам, — расплылся он в улыбке. — Не хотите взглянуть на замечательные театральные женские туфельки? Только вчера закончил над ними работу. У меня и мужских ботинок богатый выбор.
Он суетливо пододвинул пуфики для примерки обуви, приглашая присесть. До Яны только теперь дошло, почему обувщик так старается — они с Моррисом производят впечатление состоятельной пары. Яна-то не в своей поношенной одежде, а в новом шикарном платье, а викинг, вообще, всегда выглядит статусно. Вот обувщик и оживился в надежде хорошо подзаработать.
— Нам нужны детские башмачки, — направил Моррис мысли обувщика в нужное русло.
Тот, кстати, сам бы мог догадаться. Он что, не видит, кто тут в первую очередь нуждается в обуви?
— Так вы за башмачками для дочки?
Почему-то ни Яна, ни Моррис не одёрнули обувщика, что это не их дочь. Наверно, не хотелось тратить время на объяснения. Жанетт тоже возражать не стала, а с детской непосредственностью объяснила продавцу:
— Я потеряла сандалию, — она пошевелила пальчиками на ноге.
Чувствовалось, что с высоты роста Морриса мир стал казаться ей безопасным и спокойным.
— Такого размера башмачков сейчас у меня нет, только домашние парчовые туфельки, — развёл руками обувщик, — но я могу сшить на заказ.
— Сколько займёт времени? — спросил Моррис.
— Если монсиру нужно поскорее, это будет стоить в полтора раза дороже.
— Я доплачу за срочность. Нам нужны четыре пары лучших башмачков на любую погоду.
— Как скажете, — услужливо склонил голову обувщик.
— К завтрашнему утру, — Моррис достал бумажник. — И домашние туфли сейчас.
Обувщик пересчитал купюры и так обрадовался щедрости покупателя, что собственноручно надел парчовые туфельки на ножки юной клиентки, которая не пожелала слезать с рук Морриса на пуфик для примерки обуви.
Жанетт смотрела изумлёнными глазами на свои ноги в розовой парче с золотистыми бантиками. Ещё никогда, наверно, у неё не было такой совершенно не практичной, и одновременно потрясающе красивой обувки.
— В этом можно ходить? — с опаской и удивлением спросила она у Морриса.
— Конечно, — заверил он её, однако на пол не опустил. Так и вынес из лавки на руках.
Яна
Она собиралась выйти вслед за ними из лавки, но вдруг обувщик преградил ей путь.
— Задержитесь на минутку, муазиль.
Чего ему нужно? Яне не понравилось, что выражение его лица перестало быть приветливым и сделалось напряжённым.
— Что вы хотели?
— Я ведь вас узнал, — сказал обувщик с укором.
Что он имеет в виду? Что Яна хозяйка проклятой лавки? Кое-кто действительно уже стал её узнавать. Но пока никто её за это не упрекал и никто не шарахался. Люди считают проклятой саму лавку, а не того, кто в ней живёт.
— То, что вы затеяли, — плохая идея. Этот номер у вас не пройдёт, — шепнул он ей, и стало понятно, что дело не в лавке.
— Не понимаю, о чём вы?
— Прекрасно понимаете.
— Вы меня с кем-то путаете.
Яне в руку вложили какую-то вещицу.
— Надеюсь, это вас устроит? — он, наконец-то, отступил в сторону, освобождая ей путь к выходу.
Она с радостью воспользовалась возможностью ускользнуть.
— Это плата за молчание, — кинули ей вслед.
Глава 38. Никому кроме себя
Глава 38. Никому кроме себя
Выскочив из лавки, Яна первым делом взглянула на вещицу, которую ей сунул в руку обувщик. Это была красивая аккуратная брошь. Видимо, вещь не дешёвая. И камень, и металл, из которых она была сделана, казались благородными.
Яна спрятала брошь в сумку и скорым шагом направилась вдогонку Моррису. Она собиралась, когда останется одна, изучить вещицу, а потом, при первом удобном случае, вернуть владельцу. Что ещё за "подарочки" за молчание? У Яны не было никакого компромата на владельца обувной лавки, да если бы и был, шантажировать его она не стала бы в любом случае.
Яна видела два возможных объяснения странному поведению обувщика. Либо его что-то связывало с Вивьен, и произнесённые им слова предназначались ей. Но трудно даже представить, какие общие дела могли у них быть, если они жили в разных городах. Либо ему снится Жанетт, и он боится, что малышка успела рассказать Яне то, что говорит ему в его снах. Видимо, за ним водятся грешки, и он не хочет огласки — вот и попытался купить молчание Яны. И как до них всех не доходит, что сама Жанетт не знает, что говорит им во снах? Это же их сны, а не её.