Мне нельзя тебя любить, оборотень
Шрифт:
В то утро я проснулась будто от толчка в грудь. Думала, что молоко переполняет груди, пора кормить крошку Сильвию. Но нет, дело было не в этом. Сердце сжалось, словно кто-то ударил Силой и теперь выкручивал мою собственную энергию на себя, выкачивая ведьмовскую мощь. Что такое?
– Матушка, что происходит? – в спальню ворвалась Лавия, тоже держась за грудь.
– Не ведаю сего, дочь.
Я села на кровати, прикрыла глаза и погрузилась в себя. Взбунтовавшиеся чары открыли мне правду: виной всему было первое дитя оборотней, этим
Сара родила Хэнку сына – крепкого, желтоглазого мальчугана. Который дорого стоил ковену. Малыш оттянул часть наших родовых сил, так легко, как высасывал молоко из груди матери.
Не доглядела. Я, Верховая ведьма, упустила из виду такую вероятность, подвела ковен. Этот мир снова преподнес неприятный сюрприз. Что ж, ошибки надо исправлять!
Они улыбались. Все трое: Сара, лежащая на кровати, прижимающая к груди ребенка, Хэнк, сидящий рядом – с тем самым неописуемым выражением лица, которое бывает у мужчин, когда они впервые смотрят на свое дитя и пытаются свыкнуться с мыслью о том, что теперь являются отцами, и сам малыш – желтоглазый крепыш.
– Вознесем хвалу Богине за это чудо! – сказала я, хотя думала совсем о другом. – Пусть растет здоровым ее дар.
Который вытянул из ковена хоть и небольшую, но ощутимую часть сил.
– Благодарим вас, Верховная ведьма, – хором ответили родители.
– Отдыхайте.
Я вышла из их дома, и на меня тут же напала дочь.
– Ты так все и оставишь, мама?! Дашь этому существу жить?
– Это всего лишь ребенок, Лавия.
– Это отродье оборотней, которое существует за счет наших сил!
– Успокойся.
– Не верю своим глазам! – дочь сжала кулаки. – Только не говори, что позволишь им размножаться!
– Это мне решать, – я отошла от нее и направилась к дому.
В чем-то моя жестокая дочь все же была права – если позволить оборотням плодиться, каждое их дитя будет уменьшать силу нашего ковена, пока та не сойдет на нет. Так не пойдет. С другой стороны, инстинкт воспроизведения силен, это отличный инструмент для управления нашими слугами. Только пользоваться им следует умело и осмотрительно.
Все обдумав, я провела ритуал, который сделал оборотней бесплодными. Теперь беременеть они могли только после моего разрешения и проведения специального обряда. Отныне силам ковена ничего не угрожало. А оборотни стали шелковыми, чтобы тяжелым трудом и послушанием заслужить право стать родителями. Теперь они были готовы на все – ради возможности обнять свое дитя.
Глава 11 Запах похоти
СЕБАСТЬЯН
– Значит, Алана? – я усмехнулся, глядя на мелкого.
– Агась, – отозвался он, почесывая пятку.
И ведь стоит на одной ноге, прижав ступню
– Ладно, беги, и о нашем разговоре молчок!
– А то! – мальчишка умчался.
Что ж, теперь знаю, кто издевается над Сильвией. Видел эту Алану – вся из себя брюнетка, на деле – пустышка. Такую уму-разуму поучить сама Богиня велела!
Я прошел узкими улочками между нашими маленькими домиками и вышел на мощеную камнем дорогу, ведущую к поселению ведьм. Обошел самый большой дом, где жила Маат, и заглянул во внутренний дворик. Никого, хорошо. Вынул из кармана камешек и кинул в окно третьего этажа – сестра обычно там, стиркой-глажкой или еще чем занята.
Ага, так и есть – выглянула, закивала, мол, сейчас спустится. А вот и топот ног по лестнице.
– Ты что тут делаешь, прохиндей? – зашипела, подбежав ко мне и стреляя карими глазками по сторонам. – Ведь заметят! – но все же улыбнулась и обняла.
– По делу пришел, – привычно дернул ее за густой хвост из каштановых волос, как в детстве. – Книги новые кто обещал достать?
– Раз обещала, достану, – она покачала головой. – Как дочитает госпожа Маат, велит в библиотеку отнести, вот тогда и принесу. – Она погладила меня по предплечью. – Куда тебе столько, торопыжка?
– Котенок, так уж прежние закончились все.
– Прознают твои друзья о тайном увлечении Себастьяна, пропадешь! – она рассмеялась. – Будут дразнить Почитайлой, вот увидишь!
– И то верно! – тоже захохотал, а сам повел носом. Показалось? – Но ты не говори никому, хорошо? – нет, и в самом деле, похотью пахнуло из приоткрытого на третьем этаже окна.
Знаю этот запах! Аромат женского желания – по нему всегда могу определить, мокрая уже крошка или еще позабалтывать надо.
– Не скажу, не бойся. – Девушка посерьезнела. – Все, уходи, тебя не должны здесь видеть, у ведьминских домов.
Да, мне и в самом деле, пора. Глянул на окно, гадая, кто же там похотью исходит, и зашагал обратно под пристальным взглядом сестры. Она вся в нашу мамку – уж коли глядит вслед тревожно, всей кожей это чуешь, мурашки так и бегают, огромные, как стая гусей, что по улице за петухом гоняются.
У поворота посмотрел через плечо, убедился, что сестренка убежала уже, и свернул не к дороге, а к двухэтажному дому. А вот и служанка этой пигалицы Аланы! Удачно вышло. Сейчас сообщит госпоже, что возле дома красавчик оборотень шныряет, та тут же и выскочит, как лиса любопытная из норы.
Ага, вот и занавеска шевельнулась. Прислонился к фонарю, усмехаясь. Ну? Три, два, один… Дверь распахнулась.
– Ты чего это здесь? – девушка стрельнула глазками.
– Привет, красивая! – натянул на лицо ухмылку, после которой ни одна еще не отказала. – Шел мимо, дай, думаю, зайду. Вдруг удастся красотой такой полюбоваться. И видишь, свезло мне, тебя встретил, как и мечтал. День удался!