Мне тебя обещали
Шрифт:
Она открыла. И первым, что мне бросилось в глаза, когда она чуть отступила, был распахнутый собранный наполовину чемодан. Это и стало последней точкой.
– Андрей… Что-то случилось?
Да. Я не мог её отпустить. И был только один способ заставить ее передумать. Я все еще надеялся, что он был. Не потому, что я не понимал, что безопаснее для нее будет вернуться! А потому что не мог её отпустить… к нему. Я бросил взгляд на часы, чтобы хоть примерно понимать, сколько у меня есть времени до того, как Жанна вернется, и, наступая, заставил Майю отойти. Может быть, я ее пугал… Не знаю. По крайней мере, ее красивые глаза
– Андрей…
– Ляг!
Сипло. Как маньяк… А потому ни на что не надеясь. Но она меня удивила. Послушалась. Села на кровать. Положила к стене подушку и откинулась на нее спиной, не отводя от меня глаз. А я рядом сел. На колени. Не униженно… Нет. Просто так удобнее было. Меня немного трясло. Да что там… Просто нереально подкидывало. И чтобы не напугать Майю силой творящегося со мной безумия, я спрятал лицо у нее на животе. А руками вцепился в матрац. Потерся… Носом поднял вверх край рубашки и коснулся кончикам языка, пробуя кожу на вкус. Я дышал, как загнанная лошадь. И фырчал где-то так же. Какой-то абсолютно дикарский звук. На который она ответила мне низким стоном. Мы как два животных были. Я широко лизнул ее чуть повыше резинки, обвел лунку пупка. И оторвав одну руку от долбанной койки, уже не стесняясь, задрал ее кофточку под самую шею. Лифчика на ней, конечно, не было. Потираясь щеками, ртом о ее голую теплую кожу и грудь, я на секунду замер. А потом сжал ее в ладони…
– Андрей… Что ты делаешь? Жанна… Она вот-вот придет!
Да, конечно… Нужно спешить! А потому я рывком вместе с трусами сдернул ее пижамные брючки. И оставив болтаться на щиколотках, развел ее ноги. Мой член болезненно пульсировал, упираясь в шов на джинсах. Это был чистейший мазохизм… Но я не мог остановиться. Будто в замедленной съемке, поднял руку. Коснулся пальцами ее припухших губ, развел их, открывая жадному взгляду сердцевину, и так же медленно опустил голову. Я бы мог кончить только от удовольствия видеть ее такой. А вот она – вряд ли.
– А-а-андрей.
Я накрыл ее губами. Скользнул внутрь пальцами. Перекатил горошину клитора на языке и, резко втянув в рот, выпустил.
– Не возвращайся к нему… Не надо…
Вряд ли Майя понимала, что я говорю. Ее взгляд был расфокусированным и возмущенным. Скорей её волновало то, почему я вообще отвлекся. Я вынул пальцы и толкнулся еще. Свободной рукой сжал ее грудь. Выкрутил сосок и снова набросился на её клитор. Активно стимулируя ее внутри и снаружи.
О, если бы я мог продлить ее удовольствие… Когда-нибудь потом я так и сделаю. Но сейчас у нас не было времени на раскачку. И я работал методично, как хорошо отлаженный механизм. Где-то там она задыхалась. Хваталась своими руками за мою руку, то мешая мне, то помогая себя ласкать. Ужасная жадина. Идеальная… Для меня, того, кто столько всего хотел ей дать. Подкидывала бедра. Чертыхалась, потому что штаны на щиколотках ей наверняка мешали, и снова выстанывала мое имя.
– Давай, девочка, еще немножко, давай… - стучало в моей голове, когда она, замерев, выгнулась что есть сил. Удерживая свой вес на локтях. Закусила пальцы, глуша рвущийся крик, и опала. Измученная, истощенная… полностью удовлетворенная женщина.
Глава 15
Это,
Ляг… Не возвращайся…
И почему я им с таким удивительным послушанием следовала?
– Встань! Жанна вот-вот придет.
Андрей поднял голову с моего живота, глядя на меня полубезумными расфокусированными глазами. А я, сделав вид, что меня его взгляд совершенно не трогает, одернула рубашку.
– Ты, наверное, думаешь, что я должен извиниться, но я не буду. Очень скоро и ты поймешь, что ничего такого плохого сейчас не случилось.
– Да ну? Боюсь, у меня не настолько низкие моральные принципы. Хотя… тебе, конечно, показалось иначе. В чем я тебя не виню…
Он отошел и я, встав, наконец оделась. Хлопковые трусики мгновенно намокли. Я была влажной. Такой безумно возбужденной... Готовой продолжать, несмотря ни на что. Он будто все мои болевые точки нащупал. И обрушился на них. С таким удивительным самоуверенным напором, что перед ним пали все мои табу и запреты.
– Не смей жалеть о том, что было. Пожалуйста, Ма-а-айя. Не надо.
Я замерла. А после, внимательно его разглядывая, нащупала тапки. Пол был студеный, несмотря на лето. Страшно представить, каким холодным он был зимой, когда промерзал насквозь.
Опять приказ. Не смей жалеть… Который чуть было не заставил меня взорваться. А следом за ним «пожалуйста»… Сгладившее весь негатив. Заставившее присмотреться к нему еще внимательнее.
– А ты не жалеешь? Ты ведь даже не кончил.
Я пыталась выглядеть в его глазах дерзкой и уверенной. А на деле внутри меня разворачивалось что-то страшное. Со мной даже муж не проделывал всего того, что Гордеев себе позволил. Это смущало меня. Даже шокировало. И его действия. И мой отклик… Такой же агрессивно-жадный. Я не знала себя такой… И, скорее всего, знать не хотела.
– Почему же не кончил? Более чем.
Я открыла рот и медленно опустила взгляд. Мое сердце подпрыгнуло, и в тот же миг, отскочив от ребер, застряло где-то в горле, перехватывая дыхание. И вот когда я думала, что все – не справлюсь, дверь в вагончик открылась.
– Привет, народ. Не помешала?
Весело напевая, Жанна сняла тонкую шапку и растрепала волосы.
– Нет, конечно, – пробормотала я.
– Андрей уже уходит.
Тот послушно кивнул.
– Проводи меня.
Ну, вот. Опять команда. А я… ну вот что мне было делать? Не спорить же с ним при Жанне? Так что я поплелась за ним. Несмотря на приближающуюся ночь, еще вовсю светило солнце. Здесь оно было особенно ярким, и я сощурилась, приложив руку козырьком ко лбу.
– Я, наверное, все же извинюсь, – тихо заметил Андрей, касаясь пальцами моей поясницы.
– Это должно было быть по-другому. Наш первый раз…
Я залипла на открывающихся взгляду бескрайних просторах и попыталась как-то уложить скачущие блохами мысли.
– Этого вообще не должно было произойти.
– Черта с два!
Его сильные пальцы обхватили мое запястье, причиняя боль, а взгляд обжег языками пламени.
– Мне больно, - прошептала я, готовая в любой момент разреветься. Андрей моргнул. Тряхнул, как пес, головой и с шумом выдохнул.