Мне тебя подарили

Салиева Александра

Ещё и руки на груди сложил, возвышаясь надо мной с самым гордым видом, будто он тут самый правый, а я во всём виновата.

— Именно поэтому меня отпустили по одному твоему звонку, когда тебе это выгодно стало? — осталась стоять на своём, обвинительно ткнув ему в грудь указательным пальцем.

Мужчина проследил за моими действиями всё с тем же гордым видом. Палец перехватил. К губам поднёс. Поцеловал. Сперва один пальчик, затем другой. А у меня по коже опять мурашки понеслись, и… совсем не туда мои мозги переключаются!

— Ты обманщик! —

сосредоточилась на насущном. — Ты нарочно меня там держал, пока я не соглашусь! А если бы я не согласилась, тогда что? В самом деле до утра бы там просидела? А если бы и тогда не согласилась?

— Всегда можно повторить сеанс связывания шторами к кровати. В прошлый раз, помнится, тебе даже понравилось, — отозвался с самым бессовестным видом.

— Если собирался привязывать к кровати, тогда чего ж сразу не привязал? — всё больше и больше злилась я, уже не особо разбираясь в том, что несу. — Чего ж тогда одну, на ночь глядя отпустил? — забрала зацелованную конечность обратно в личное пользование.

Для верности сохранения собственной адекватности, отодвинулась от португальца на полшажка. Отодвинулась бы больше, да только он не позволил. Поймал. Обнял за талию. К себе обратно притянул. И не отпустил.

— Понадеялся, что вернёшься. Не хотел давить. Поначалу. Потом понял, что… ошибся, — признался, склонившись совсем близко, почти касаясь губами моих губ. — Не могу я так долго ждать. К тому же, ты foda-se какая вредная и упорная, скорее сдохнуть можно, чем дождаться от тебя такой милости.

О, это он вовремя напомнил!

Не о португальских матах.

Про мою вредность и упорство…

— Пусть так, — не стала отрицать. — Но это не отменяет тот факт, что ты меня обманул, Габриэль. Снова. И знаешь, может быть для тебя это ничего особенного не значит, но для меня это важно. Я не хочу и не буду иметь отношения с мужчиной, который мне врёт.

Хватит, наелась подобного сполна…

И да, мля!

Вспомни дерьмо, вот и…

В глубине сумки раздалась мелодичная трель. Телефон, который я посчитала разбитым, не только не сдох, но и оказался включённым. Звонил Радионов. Сбросила. Хотя это всё равно меня не спасло от очередного выноса мозга.

— А не часто ли он тебе названивает? Для бывшего? — одарил мрачным взглядом мой гаджет Габриэль.

— Сказал тот, кто не стал разводиться, чтобы не ссориться с отцом, — съехидничала в ответ, убирая телефон.

Тот, как назло, опять зазвенел. А мрачность моего собеседника моментально превратилась в тихую ярость.

— Что ж не отвечаешь? Бери, — прозвучало фактически приказом от него, а сам навис, подобно коршуну перед расправой.

Отключать звонок не стала. Звук убрала.

— Не хочу, — выдала с самым невозмутимым видом.

Не всё ему меня нервировать.

Самой тоже иногда полезно.

— Стесняешься что ли? — расценил на свой лад мужчина. — При мне, — припечатал, с хрустом сжав кулаки.

— Могу тебя спросить о том же, — не осталась в долгу. —

Ты почему меня в ванной запер, когда твоя ненаглядная с разборками заявилась? Спрятал! — предъявила следом.

— Вообще-то я тебя там не запирал! Просто дверь закрыл!

— Так себе оправдание!

Телефон зазвонил опять. И на этот раз источник большинства моих несчастий не был проигнорирован. Габриэль — он же бессовестный. Забрал у меня телефон. Сам ответил.

— Внимательно слушаю! — рявкнул в трубку, включив на громкую связь.

Не знаю, как насчёт появления в нём внимательности, но неприкрытая злость во взгляде и голосе точно сохранялась. Как и сохранилось моё праведное возмущение.

Это всё-таки мой телефон!

К тому же, ни одна из попыток вернуть себе собственность не увенчалась успехом. Пока на том конце связи хранили растерянное молчание, я — прыгала, подобно обезьянке в надежде дотянуться до гаджета, ведь двухметровый амбал — на то и двухметровый: руку повыше поднял, а мне без стремянки с ним в росте не сравниться.

— Я, видимо, номером ошибся, — почти пришёл в себя между тем Слава. — Извини… — не договорил.

— Не ошибся! — снова рявкнул португалец.

— А где тогда Вика? — окончательно растерялся абонент.

— Занята! Мной.

Радионов опять завис. На некоторое время.

— А ты кто такой вообще? — поинтересовался он хмуро, выдержал секундную паузу. — Ладно, без разницы. Передай, пусть перезвонит, когда освободится. Мой самолёт сел, пусть сообщит адрес отеля, в котором остановилась. Скоро буду.

Глава 14.3

Далее следовала череда матов на португальском. Их, к слову, Радионов уже не слышал. Отключился. А вот я не только слышала. Но и проникалась. Основательно. Тихонечко пятясь назад.

От греха подальше, так сказать!

Слишком уж звучно скрипнул зубами Габриэль, наряду с повторным хрустом его кулаков.

— Так вот почему ты не захотела с ним при мне разговаривать, — протянул зловеще, не менее зловеще прищурившись.

Шумно сглотнула. И ещё на парочку-другую шажков от него отступила. Впрочем, это не особо помогало в поисках возможного спасения. Я — отступала. Габриэль — наступал. Моих два шага — как его один. Никакой форы и преимущества. Ровно до тех пор, пока не вспомнила, что моей вины, в общем-то во всём этом и нет.

Остановилась. И почти собралась с духом, а также будущей речью в собственное оправдание и будущее примирение, как…

— Gabriel!

Знакомый женский голос раздался где-то за его спиной, на фоне остановившегося такси. Португалец замер. А Амелия показалась в поле моего зрения всего через пару секунд. И не просто показалась. Пялилась на меня и неслась к нам с таким видом, будто узрела армагеддон, и будет срочно спасать планету. Преимущественно, силой голоса. Ибо, стоило Перезу заметить присутствие супруги, как та продолжила вопить всё на том же португальском, ни черта мне не понятном.