Мнимая реальность

Полак Англия

– Спасибо, Пит. Ты душка, – девушка ласково улыбнулась обоим мужчинам и ушла.

– Какова была вероятность того, что она попросит помощи у тебя, как думаешь, Рэйн? – Спросил Пит, разглядывая спину Сэнди.

– Не знаю. Процентов пятьдесят? – В его голосе слышалась надежда.

– Ноль.

– Ноль? – Искренне удивился Рэйн.

– Посмотри на меня. К таким несимпатичным парням, как я, девушкам проще обратиться за помощью, чем к таким, как ты. А всё почему? Потому что я вряд ли что-либо потребую взамен. Если только

гамбургер или ведро куриных ножек. А вот красавцы, типа тебя – это уже совсем другое дело. Ну, ты сам понимаешь. Рэйн, ты мой друг. И я тебе, как друг другу, советую – не пытайся взять то, что не сможешь поднять.

Рэйн почесал затылок.

– Ну, так что там с больницей? – Перевёл тему Пит.

– Виткес утверждает, что это был суицид.

– Да ладно?! Он это серьезно? – Хмыкнул толстяк. – Я знал, эти врачи умеют выкрутиться из любой истории.

Рэйн разложил перед Питом снимки:

– Смотри.

Пит склонился над фотографиями:

– Хм. Интересно. Фотошоп?

– Не совсем. Виткес говорит, что один из санитаров нашел Берни Лазури в таком виде.

– А второй, как я полагаю, свернул себе шею?

Рэйн кивнул.

– Что-то мне с трудом вериться, что такое вообще возможно. Или я не прав? – Пит внимательно посмотрел на Рэйна.

– Я спрашивал у коронера. Говорит, что чисто практически можно сломать себе шею. Но, учитывая то, что Диккенс повредил руку, здесь бы потребовалась хорошая сноровка.

– Хочешь сказать, ему помогли? – Прищурился Пит.

– Отрицать такую версию не стоит. Вряд ли к больным там хорошо относятся.

– Да, а помочь бедолаге отправиться на тот свет – это, практически, милость. К тому же легко потом свалить всю вину на того, кто уже не сможет сказать обратное, – Пит развалился в кресле. – Ну, а что говорит Виткес? Как он объясняет его смерть?

– Ну, ты же знаешь этих врачей. Виткес считает, что на поведение психов влияет куча факторов. Вроде перемены погоды, галлюцинаций и голосов.

Пит рассмеялся:

– Другого ответа я от него и не ожидал. Значит, этому психу якобы что-то показалось, и он решил открутить себе шею? Интересно.

– А вот с этим товарищем явно случилась какая-то чертовщина, – сказал Рэйн, рассматривая снимок Берни Лазури.

Пит приподнялся в кресле, бросил короткий взгляд на снимок и фыркнул:

– Забей. Им там заняться нечем, вот и балуются. Отправь снимок в БАИ. Пусть изучают.

Рэйн убрал фотографии и обвел взглядом просторное помещение, в котором умещалось больше десятка столов. Отвратительное место! Целиком захламленное коробками, железными ящиками и полками с пачками папок. Насквозь пропитанное ароматом дешевого кофе и сигаретами. На одном из столов упорно трезвонил не замечаемый никем телефон. У Рэйна разболелась голова. Ему нужен был свежий воздух, а лучше отпуск. А ещё лучше – несколько суток отгула, чтобы спокойно выспаться. Да, он обязательно выспится,

когда разберется с этим делом. Выпросит отпуск у начальника и пошлет всё и всех куда подальше. Отрубит телефон, закроется на все замки и завалится в кровать.

Это будет его последнее дело перед отпуском. И в этом самом деле детектива интересовала не столько смерть Диккенса, сколько слова странного мужчины.

– Эй, чего задумался? – позвал Пит. – Неважно выглядишь. Когда в последний раз ты хорошо спал?

– Ты говоришь, как доктор Виткес, – отмахнулся Рэйн, снимая очки и потирая переносицу. – Слушай, Пит. Там в больнице кое-что произошло.

– Так рассказывай, – Пит наклонился к Рэйну, обратившись в слух.

– Перед тем, как я покинул больницу, ко мне обратился один из пациентов. Он не представился, но…

– Не томи.

– Он сказал мне кое-что.

– Это касалось смерти Диккенса?

– Нет. Это касалось меня.

Пит изогнул брови и удивлённо спросил:

– Так что он сказал-то?

– Сначала он спросил, верю ли я в предсказания. Потом прикоснулся ко мне и сказал, что я встречу девушку. Рыжую.

– Гм, а ты поверил психу?

– Дело не в этом. Он знал мое имя. Мало того, он приписал к нему целую космическую историю. Знал кто я и то, что сказал мне доктор Виткес.

– Он подслушивал ваш разговор?

– Нет. Мы беседовали в кабинете доктора. Я говорю о том, что Виткес сказал, чтобы я не снимал очки. Будто в них я выгляжу рассудительным. То же самое сказал и этот псих.

– Я тебе могу сказать то же самое, не обладая какими-нибудь вуду-способностями. Не обращай внимания. Это психи. Все что они говорят – это бред, – Пит встал с места, немного размяв спину. – Тебе нужно как следует отдохнуть.

– Парни, привет! – Сказал только что зашедший в офис человек. Мужчины пожали друг другу руки.

– Привет, ковбой.

Рэйн закусил карандаш, разглядывая высокого плотного мужчину. Его звали Райдер Ханс. Но все звали его просто «ковбой». Наверное, потому, что он одевался как ковбой, слушал кантри и сам был из Техаса.

– Новые сапоги? – Поинтересовался Рэйн из вежливости.

– Да, – удовлетворенно протянул ковбой, выставив ногу вперед. – Неделю назад этот крокодил кого-то ел. Пришлось попотеть, чтобы распотрошить его.

– Гринпис будет от них в восторге, – хохотнул Пит.

– Слушайте. Может, после работы пойдем в бар и пропустим по пивку? А?

– Я не против. Рэйн, пойдешь?

– Да, – детектив отложил карандаш. Перед глазами снова мелькнула Сэнди – теперь она убрала волосы в тугой хвост и застегнула верхнюю пуговицу на блузке.

– Окей, – улыбнулся ковбой и тоже обратил своё внимание на девушку. – Сэнди, красота моя, как поживаешь?

– Привет, ковбой, – она опустила взгляд на его сапоги. – Очередной убитый тобой крокодил?

– Что ты?! Просто новые сапоги.