Многоцветная Земля

Мэй Джулиан

Ученые гости переглянулись.

— Как жаль, что путешествие во времени носит односторонний характер, — заметил гуманоид из Лондиниума.

Гудериан сохранял невозмутимое спокойствие.

— До сих пор все мои попытки изменить положение Сингулярности во времени и в пространстве не увенчались успехом. Она остается неподвижной, зафиксирована в эпохе плиоцена и находится в верховьях этой реки с ее древней долиной. В том-то и дело: замечательное достижение науки о путешествиях во времени внешне предстает как попытка удовлетворить научное любопытство.

Гудериан снова едва заметно пожал плечами.

— Будущие исследователи многое почерпнут

для себя из ваших пионерских работ, — заявил полтроянец. Остальные гости поспешили высказать аналогичные замечания.

— Достаточно, достаточно, дорогие коллеги, — засмеялся Гудериан. — С вашей стороны было очень любезно навестить меня, старика. А теперь нас ожидает мадам Гудериан, которая уже давно накрыла на стол. Что же касается практических приложений моего скромного эксперимента, то я завещаю их более острым и проницательным умам.

Профессор Гудериан подмигнул внеземным гуманоидам и высыпал содержимое совка в корзину для мусора. Прах гиппариона крохотными островками плавал в капельках изумрудной слизи.

Часть первая. ОТБЫТИЕ

ГЛАВА 1

Сверкающие фанфары возвестили о начале празднества. Из ворот Шато-де-Риом показалась герцогская свита. Лошади гарцевали под всадниками, делали курбеты, но знатные дамы, бочком, по-амазонски сидевшие в своих седлах, чувствовали себя в полной безопасности: лошади были великолепно выезжены. Солнце сверкало и переливалось на золоте и драгоценных камнях, которыми были усыпаны чепраки и сбруя, а толпа рукоплескала всадникам.

В зеленовато-голубом отсвете монитора, на экране которого развертывалось красочное зрелище, каштановые волосы Мерседес Ламбаль казались темнее, чем обычно, а по ее тонкому лицу пробегали светлые блики.

— Туристы тянут жребий за право участвовать в процессии аристократов, — пояснила она Гренфеллу. — Им и невдомек, что быть простолюдином гораздо интереснее. Разумеется, все главные лица у нас профессионалы.

Жан, герцог де Берри, поднял руку, приветствуя ликующую толпу. Он был в широком плаще синего цвета, цвета семейства де Берри, усыпанном геральдическими лилиями. Рукава завернуты, и обшлага богато украшены шитьем. Белые штаны, туго обтягивавшие ноги герцога, сверкали золотыми блестками. Шпоры также золотые. По правую руку от герцога ехал принц Шарль Орлеанский. В его одеждах королевский пурпур соседствовал с черным и белым, а тяжелая перевязь из золотой парчи позвякивала крохотными бубенчиками. Остальные высокородные господа из свиты, словно пестрая стая певчих птиц по весне, следовали за благородными дамами.

— А нет ли здесь риска? — осведомился Гренфелл. — Лошади с неопытными всадниками? Признаться, я думал, что вы больше увлекаетесь роботами.

Ламбаль мягко возразила:

— Здесь все должно быть по-настоящему. Ведь это Франция, какой она была и есть. Лошадей специально разводят за их ум и уравновешенность.

В честь праздника весны помолвленная принцесса Бонни и все ее фрейлины были одеты в малахитово-зеленый шелк Высокие прически придворных дам по моде начала XV века были покрыты металлической сеткой из тонких позолоченных проволочек, унизанных драгоценными камнями. Проволочные уголки выступали из тщательно заплетенных в косы волос, уложенных наподобие кошачьих ушек. Проволочная сетка, украшавшая прическу принцессы, была еще более диковинной: на висках проволочки выступали двумя рогами, а сверху все сооружение

было изящно задрапировано тончайшей белой тканью.

— Девочки с цветами — на выход, — произнес Гастон, находившийся в другом конце рубки управления.

Мерси Ламбаль сидела неподвижно, с увлечением наблюдая за блестящим шествием. Антенны на ее шлеме казались причудливым головным украшением, по сравнению с которым прическа средневековой принцессы там, у замка, выглядела как скромный убор простолюдинки.

— Мерс, — повторил директор с мягкой настойчивостью, — девочек с цветами — на выход.

Мерседес медленно протянула руку и включила канал церемониймейстера.

Снова прозвучали фанфары, и толпа туристов-простолюдинов восторженно ахнула. Множество девочек с ямочками на пухлых щечках, в коротких розово-белых туниках выбежали из сада с корзинами цветущих яблоневых веток. Они осыпали цветами дорогу перед процессией, а флейты и тромбоны выводили одну веселую мелодию за другой. Жонглеры, акробаты и пляшущий медведь создавали в толпе праздничную неразбериху. Принцесса посылала толпе воздушные поцелуи, а герцог время от времени бросал золотые монеты.

— Придворные — на выход, — скомандовал Гастон.

Женщина за пультом управления осталась неподвижной. Брайану Гренфеллу было видно, как капельки пота выступили у нее на лбу и увлажнили пряди каштановых волос. Рот Ламбаль был сжат.

— Мерси, что с тобой? — шепотом спросил Гренфелл. — Что-нибудь не так?

— Нет, ничего, все в порядке, — ответила Мерседес. Голос ее звучал хрипловато, и в нем явственно слышалась напряженность. — Придворные вышли, Гастон.

Трое молодых людей в зеленом галопом выскочили из леса навстречу процессии. В руках у них были охапки веток с нежными, недавно распустившимися листьями. С милым щебетом дамы разобрали ветки и сплели из них венки, которыми увенчали кавалеров. Те не остались в долгу и сплели изящные венки для дам. Между тем кавалькада приблизилась к лужайке, посреди которой уже был водружен майский шест, увитый лентами и зеленью. По команде Мерси Ламбаль босоногие девушки и улыбающиеся юноши раздавали цветы и зеленые побеги в толпе, окончательно потерявшей голову от праздничной суеты.

— Зелень! Кому зелень для праздника мая!

По команде Мерседес герцог и свита запели:

C'est le mai, c'est le mai,

C'est le joli mois de mai!1

[Это май, это май,

Мой веселый месяц май! (фр. )]

— Опять фальшивят! — недовольно заметил Гастон. — Добавьте голосов и давайте жаворонка, пусть себе вьется, и несколько желтых бабочек.

Переключившись на канал церемониймейстера, Гастон распорядился:

— Эй, Мену, уберите зевак, чтобы не толпились перед лошадью герцога, и следите за ребенком в красном. Похоже, ему не терпится позвонить бубенчиком с герцогской перевязи.

Мерседес Ламбаль добавила голосов. Вся толпа подхватила песню, популярную еще со времен коронации Карла Великого. Нажатием кнопок на пульте Мерседес наполнила пением птиц благоухающий сад, и по ее сигналу из искусно замаскированных клеток вылетели бабочки. Уже не по распоряжению директора, а от себя она послала напоенный ароматами весеннего сада ветерок, чтобы тот принес прохладу туристам из Аквитании, Нистрии, Блуа, Фуа и всех остальных «французских» планет Галактического Содружества, прибывших вместе с франкофилами и специалистами по истории средних веков из всех уголков различных миров, дабы приобщиться к блеску и славе древней Оверни.