Многоликая в танце. Изумрудный бал
Шрифт:
– Это я виновата, – честно призналась я и рассказала всё, как было на самом деле.
– А сколько ты разлила? Какой объём отлила? Через какое время после смешивания двух зелий ты дала пробирку Нике? – Грызарур засыпал меня вопросами, уточняя только ему понятные нюансы.
Сперва я опешила от такого расспроса. Я ожидала укора, обвинений и того, чтобы меня выгнали, а он шустро записывал мои ответы и на соседнем листочке производил расчёты.
– А ты ругаться не будешь? – не сдержала я своего любопытства. Нет хуже
– Зачем? Я за время работы тут чего только не насмотрелся, – отмахнулся бобыдр. – Знаешь, сколько тут вас таких, которые считали, что зелья все одного цвета, а на самом деле оттенки у них разные? И не счесть. Ты только так на экзамене не говори, а то не сдашь. К тому же, цвет – дело обратимое. И очень хорошо, что ты рассказала мне до того, как я начал готовить их. Теперь надо просто будет пересчитать формулу, массу веществ для зелья, а только потом изготовить, чтобы не получить неожиданных побочных эффектов. Только больше так не делай! – под конец своей длинной речи Грызарур погрозил мне пальцем. – В следующий раз можешь серьёзно навредить.
– Хорошо, не буду, – с улыбкой ответила ему, думая, что следующего раза точно не будет, потому что я так больше делать не собираюсь.
– Беги уже на завтрак, а то опоздаешь на занятия, – поторопил меня Грызарур.
Всё-таки он хороший и добрый. Я обняла его, повинуясь внутреннему желанию. Бобыдр ответил тем же.
– Ну-ну, это только начало обучения. Самое интересное впереди, – обрадовал он меня. – От сессии до сессии живут адепты весело.
Местными экзаменами пугать начали чуть ли не с первых занятий. Но, судя по нагрузке, дожить бы до этой сессии.
Кое в чём Грызарур был прав: на парах меня часто не могли вспомнить преподаватели из-за моего меняющегося облика. Да и уже знакомые девушки и ребята не стремились со мной общаться. Они сторонились меня, но при этом сами неплохо общались, заводили друзей, шутили и участвовали в совместных шалостях.
Так я познакомилась с завистью. Но и избавиться от привычки менять внешность ежедневно я тоже не могла. Слишком уж хорошо её вбили в меня. Или просто мне было страшно меняться. Ведь так было привычнее. Новая маска, значит, можно не бояться последствий своих деяний. Потом не найдут, ведь ты снова поменяешь лицо.
И довелось мне схлопотать отработку, когда на паре с деканом я тихо брякнула, что зелья на цвет одинаковые.
– Одинаковые? – с широкой улыбкой спросила меня магистр Бремосси, которая меня услышала. – Выпей и навсегда излечишься от цветовой слепоты, – её улыбка переросла в оскал.
– Воздержусь, – пробормотала я под прицелом всеобщего внимания.
– Разумное решение, – хмыкнула она. – Первое зелье вызывает понос, а второе –сильную рвоту. Кто-нибудь может сказать, когда могут пригодиться снадобья с такими эффектами?
На этом уроке я решила больше не привлекать к себе внимания, а
– Можно я отнесу это зелье той девушке? – спросила я у Грызарура, когда он приготовил правильные эликсиры.
– Это хорошо, что ты понимаешь свою ответственность и вину в этом деле, – бобыдр протянул мне закупоренную пробирку. – Найдёшь её?
Вопрос с намёком на меня и мою привычку, а ещё на то, что я до сих пор не завела друзей.
– Найду! – самоуверенно заявила я, хотя даже не представляла, где её искать.
Я припомнила, что говорили, что она вроде с боевого, но там её не обнаружилось. Придётся прогуляться по другим. Вот я и пошла блуждать по ним. Иногда подходила к адептам в других мантиях и спрашивала, не видели ли они девушку с розовыми волосами. И мне не везло. Никто не знал такую.
Я обходила только четыре или пять факультетов, когда в животе громко заурчало. Продолжать поиски на голодный желудок – плохая затея. И я, признав временное поражение, вернулась в крыло лекарей, как вдруг взгляд выцепил в толпе адептов розовую макушку.
– Ника! – я крикнула так, словно от этого зависела моя жизнь. Получилось довольно громко.
Она обернулась и недоумённо уставилась на меня, явно не узнавая. Хотя, как она меня узнает, если и сегодня у меня была другая внешность.
– Это я. Мы знакомы?
Ника была не одна. Я узнала красноволосого парня, который лез ко мне со объятиями в лекарских палатах. Разговаривать при нём мне бы не хотелось, но я всё же подошла, бросая на спутника девушки настороженный взгляд.
– Слушай, а ты не мог бы оставить нас. Нам надо поговорить. Одним, – попросила Ника парня.
И я выдохнула с облегчением, хорошо, что наш разговор останется между нами.
– Да не вопрос, – хмыкнул он. – Феечка, я недалеко. Ты только свистни, если что не так пойдёт, – и отошёл к подоконнику, на который уселся. Он вроде как оставил нас, но я видела, что парень поглядывал на Нику и меня.
В смысле, не так пойдёт? Я посмотрела на зелье. Нет уж, Грызарур не будет подставлять, слишком уж он ответственно относится к своим обязанностям. Задание с русалкой дала ему сама Бремосси, так что не будет бобыдр мне вредить.
Я перевела взгляд на мою собеседницу, чтобы тут же его отвести и больше не смотреть на неё, и словно язык проглотила. В горле образовался ком. Мне нужно как-то начать разговор, но я не могла выдавить из себя ни слова. Так и стояла, не зная куда себя деть и что сказать.
– Эм… у тебя что-то случилось? Или помощь нужна? – первой нарушила молчание Ника.
– Да, э, нет, то есть, помощь мне не нужна, – соберись, рейниса, и скажи, зачем ты её искала: – Я хочу передать тебе зелье, которое поможет исправить, вернее перекрасить твои волосы в нормальный цвет. Вот, держи, – выпалила я и протянула флакон с розоватой жидкостью.