Многоточие длиною в любовь
Шрифт:
— Шарлотта, девочка, не сердись. У меня не было другого выбора, — сказала Элеонора, когда они устроились в гостиной, где уже стоял поднос с чаем. Элеонора только принесла вторую чайную пару. — Признайся, ты бы не приехала так спешно, если бы я просто отослала тебе письмо?
— Я бы сожгла его так же, как сожгла все документальные подтверждения нашего знакомства.
На щеках Шарлотты проступили красные пятна, от возбуждения она не могла сидеть спокойно хотя бы полминуты. Расхаживая по гостиной, она приискивала себе какую-нибудь безделицу,
— Мне было трудно, я долго собиралась с мыслями. Но ничего лучше придумать не удалось. И потом я ведь сделала это с согласия твоей матери. Она чуткая женщина и…
— И безродная самозванка, — продолжила Шарлотта, сверкая глазами. — Так, если я не ошибаюсь, вы назвали ее в телефонном разговоре за два дня до моего отъезда?
— Все наши взаимные обиды в прошлом, мы с твоей мамой простили друг друга, и Майкл ходил извиняться перед ней. — Элеонора разлила по чашкам ароматный горячий чай.
— Я счастлива! — иронично воскликнула Шарлотта и плюхнулась в кресло напротив хозяйки дома. — Что дальше? Будете обмениться рождественскими пирогами и устраивать воскресные пикники?
— Ты очень сильно изменилась, Шарлотта, — печально констатировала Элеонора, укоризненно поглядывая на Шарлотту. — Майкл часто говорил мне, как высоко ставит твои добросердечие и мягкость.
— Особенно высоко он оценил их в тот вечер, когда выложил на стол вместо денег, — с горечью заметила Шарлотта.
— Нет, Шарлотта, ты ошибаешься! — Элеонора вцепилась в руку гостьи. — Он не хотел ничего такого! Майки рассказал мне обо всем, и я…
Шарлотта выдернула свою руку, смерив Элеонору долгим холодным взглядом.
— …И вы поняли, что бедный Майки ни в чем не виноват. Извините, миссис Стентон, но мне пора возвращаться в Лос-Анджелес. Из-за вашего глупого розыгрыша я бросила все дела. — Шарлотта встала, явно намереваясь проститься. Элеонора вздохнула, и Шарлотта увидела в ее сухих истонченных переживанием глазах пронзительную боль. Шарлотта прекрасно знала о патологической любви Элеоноры к сыну. Майклу позволялось абсолютно все, от новенького скейта до обучения в самом престижном колледже Англии.
Одиночество старит брошенных женщин значительно быстрее, чем мужчин, живущих в большей степени не душой и чувствами, а ощущениями и телом. Элеонора была одинока уже много лет, но старалась не думать об этом, скрывая черствость сына от себя и окружающих. С друзьями и соседями, среди которых были и Клейтоны, Элеонора не проявляла стремления к откровенности, хотя почти все они сочувствовали несчастной матери. Высокомерная улыбка Элеоноры и неизменный взгляд поверх головы собеседника, кем бы он ни был, снискали ей прозвище Леди Сталь.
За недолгое время, что Шарлотта отсутствовала в родном городе, Элеонора разительно изменилась, постарела и подурнела на несколько лет. Куда делась ее надменность? Более того, Шарлотта видела, что Элеонора собирается просить ее о чем-то.
— Милая девочка, — сказала Элеонора, сдерживая
Шарлотта хотела возразить, что в тот день, когда Майкл проиграл ее в карты, миссис Стентон не пожалела ее униженную гордость. Ей даже в голову не пришло представить, что значит жить с запятнанной репутацией и от каждого встречного, которого и в лицо-то не знаешь, принимать насмешливые соболезнования в связи с отложенной свадьбой. Да, свадьба была отложена, но весь город знал, что ее не будет никогда. И даже не потому, что Шарлотта прогнала жениха взашей, а по причине того, что Майкл Стентон — человек чести и хозяин своего слова: проиграв в карты невесту, ни под каким предлогом не притронется к ней, пока не истечет срок действия соглашения.
О, как она ненавидела Майкла, с какой кровожадностью представляла его нищим бродягой, промотавшим за зеленым сукном свой дом и деньги до последнего цента! Теперь Шарлотте казалось, что все это произошло в другой жизни или вовсе не с ней. После того как вскрылся обман миссис Стентон, Шарлотта снова вспомнила о Рональде и почувствовала себя счастливой. Ни минуты, ни секунды времени она не желала красть у своей любви к Рональду.
Скорее к нему, к своему единственному мужчине! Лети, Шарлотта, в Город Ангелов, где по велению Всевышнего на тебя снизошло самое великое чувство, на которое способны люди.
Но Шарлотта не могла перешагнуть через боль других людей. Даже если эти люди — изменник и бессовестный картежник Майкл Стентон и его высокомерная мамаша.
— Хорошо, — сдалась Шарлотта, — я поговорю с ним.
25
Поддавшись уговорам Элеоноры, Шарлотта, тем не менее осознавала, что, заявившись к «бедному Майки», может попасть впросак. Могло статься, что сам он ничего не знал о хитрости, на которую отважилась его мать, и чудесно проводил уик-энд в компании очередной рыженькой красотки. К рыжему цвету волос у женщин Майкл испытывал неодолимое влечение и даже, будучи помолвлен с Шарлоттой, не отказывал себе в удовольствии потискать во время медленного танца какую-нибудь огнегривую девицу.
И почему я согласилась на эту авантюру? — спрашивала себя Шарлотта. Нет, решительно это было чистой воды безумием. Пока он не вошел сюда, я еще могу передумать. Беги, Лотти, беги!
Нет, не могу. Я обещала Элеоноре. Из левого крыла дома послышались голоса. Шарлотта знала, что там располагается кабинет Майкла. Твердые, уверенные шаги становились все ближе, и наконец перед Шарлоттой предстал сам Майкл Стентон, аристократ, мерзавец и плут. Начищен прямо как жеребец перед скачками, отметила Шарлотта, решил обаять меня во второй раз.