Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.
Шрифт:
У краснобородых имелась веская причина для враждебности. Всего неделю назад один аэролет поджег несколько их городков и убил множество юношей. Все налетчики имели внешнее сходство с Кикахой. Пришлось долго объяснять, что происходит в этом мире, хотя для полного понимания со стороны тиуда потребовалось два дня. Переговоры тормозились тем, что шли через алсхуму, как называли по-тиудски жреца. Кикаха приобрел уважение Бракии, когда Витрус, жрец, объяснил, что Кикаха является правой рукой Аллваллданса — Всемогущего.
Продвижение флота вниз по реке пришлось задержать еще на день, пока вождей и жреца на аэролете возили к пещере с вратами. Здесь Кикаха снова растолковал
Прошло еще несколько дней, прежде чем Кикаха вчерне набросал, а затем детально продумал, как смогут пять тысяч воинов промаршировать через врата. Проход такой армии за один раз потребует строгой синхронности, потому что любая задержка могла привести к тому, что при отключении врат все, кто будет находиться в проходе, погибнут. Их попросту разрежет на части. Но раз Колокольники и дракландцы прошли большим отрядом, значит, и тиуда тоже смогут пройти.
Кикаха был очень раздражен, нетерпелив и обеспокоен, но не желал, чтобы его состояние заметили другие. Подарга, должно быть, уже готова поднять свою огромную крылатую армаду и направить в атаку на Таланак. Если же она собирается сначала уничтожить краснобородых, то вот-вот обрушится на их флот.
К этому времени Бракии и вождям уже не терпелось вступить в бой. Цветистые и восторженные описания таланакских сокровищ обратили их в пылких энтузиастов идеи штурма.
Кикаха построил рядом с пещерой модель больших врат и проводил с вождями тренировки воинов, которые потребовали три дня и добрую часть ночи. К тому времени, когда воины показались ему достаточно подготовленными, все они выглядели измотанными и раздраженными.
Бракия решил, что им нужен день отдыха. Отдых означал пьянку: с лодок прикатили большие бочки с пивом и огненным спиртным напитком, в лагере их раскупорили и сразу же приступили к распитию, не дожидаясь, пока дичь зажарится. Было много пения, криков, смеха и похвальбы, немало драк, кончавшихся тяжелыми ранами или смертью.
Кикаха велел Анане оставаться в палатке, потому что Бракия и не пытался скрывать своего вожделения к ней. Хотя он никогда не говорил ничего, кроме комплиментов, граничивших с непристойностями — совершенно неприемлемых в обществе тиуда, как заметил жрец, — но во хмелю мог перейти от слов к действию. А это означало, что Кикахе придется драться с ним, поскольку все воины считали Анану его женщиной. Для поддержания этого обмана им приходилось разделять одну палатку. Той ночью Кикаха состязался бы с Бракией в поединке, кто кого перепьет, поскольку потерял бы лицо, если бы отказался принять вызов короля. Бракия, конечно же, намеревался напоить его до бесчувствия, а затем отправиться в палатку Ананы. Он весил, наверное, футов на сорок больше Кикахи и по идее должен бы суметь перепить его. Однако незадолго до рассвета Бракия свалился и уснул, к вящей забаве тех немногих краснобородых, которые не отрубились раньше.
В полдень Кикаха выполз из палатки с таким ощущением, словно всю ночь бодался с огромным бизоном. Король проснулся чуть позже и чуть не надорвал живот, смеясь над собой. Он не сердился на Кикаху, а когда появилась Анана, то приветствовал ее так, что стало ясно — он решил отказаться от своих похотливых планов.
Кикаха порадовался разрешению этой проблемы, но не захотел начинать атаку в этот день, как первоначально планировал. С похмелья армия была не способна сражаться даже с женщинами, не говоря уже о врагах, ждавших
Бракия приказал выкатить новые бочки, и пьянка началась опять. В это время на ветку рядом с Кикахой сел ворон, птица размером с земного орла — одно из очей Вольфа, — и заговорил хриплым и каркающим голосом:
— Привет, Кикаха! Долго же я искал тебя! Вольф — Властелин — послал меня сообщить тебе, что он вынужден отправиться из дворца в другую вселенную. Кто-то похитил у него Хрисеиду, и он собирается найти похитителя и убить его, а потом привезти свою женщину обратно.
Ворон-око продолжал, описывая, какие ловушки оставили активированными, какие врата — открытыми, и как он мог, если пожелает, безопасно проникнуть во дворец и покинуть его. Кикаха уведомил око, что все изменилось, и рассказал ему об оккупации дворца Колокольниками. Ворон не слишком поразился новостям. Он только что побывал в Таланаке, так как прослышал, что Кикаха находится там. Он видел Колокольников, хотя, конечно, не знал тогда, кто они такие. Кроме того, ворон видел зеленых орлиц Подарги, которые направлялись в сторону Таланака. Они отбрасывали огромную тень, чернившую землю подписью под смертным приговором, а их крылья были, словно барабаны в день Страшного суда. Расспросив ворона, Кикаха рассудил, что армада обрушилась на Таланак предыдущим днем.
Он прошел к Бракии и сообщил ему эту новость. К тому времени весь лагерь пьяно орал и смеялся. Бракия отдал приказ. Затрубили огромные рога, забили боевые барабаны, воины построились в некое подобие рядов. Бракия и вожди шли следом за Кикахой и Ананой, которые несли дальнобойный лазер с аэролета. За ними двигалась группа великих воинов, двое волокли второй мощный лазер. После них шли чисто выбритые юноши, которые не могли отращивать бороды и красить их в красный цвет, пока не убьют человека в бою. А за юношами, шатаясь в строю, шагала и остальная армия.
Кикаха, Анана, Бракия и шестеро вождей быстро шагнули в круг серого металла. Вождь отряда, шедшего за ними, начал считать, проверяя правильность времени активации. Кикаха ожидал, что их группа окажется в огромной палате храма, но переместились они совсем в другое место. Это помещение оказалось размерами поменьше, хотя все-таки и немалое. Кикаха мгновенно узнал в нем камеру врат неподалеку от центра города, ту, куда он не мог добраться, когда его преследовали Колокольники. Ему пришлось буквально выталкивать оцепеневших тиуда из круга, испугавшихся магического перехода.
А потом события завертелись с головокружительной скоростью, поглощая время, энергию и много человеческих жизней. Старый город был объят пламенем, повсюду бушевали пожары. Как оказалось, орлицы забросали его факелами. В нефритовом городе, где вроде бы и гореть-то нечему, шипели и дымились тысячи орлиц, попавших под лучи тепловых лучей Колокольников. На улицах и крышах домов валялись тела больших птиц, тишкетмоакских воинов и дракландцев. Большая часть боев велась сейчас поблизости от вершины города, вокруг храма и дворца.
Защитники и орлицы были так заняты, что не заметили краснобородых, пока три тысячи воинов не прошли через врата в город. К тому времени уже ничто не могло помешать остальным двум тысячам пройти через врата. Сотни орлиц повернули с вершины города, чтобы атаковать тиуда. Из всей битвы Кикаха запомнил только то, что стрелял из лазера и поднимался на каждый из кровавых, дымящихся, горящих уровней. Настало время, когда заряды лазера иссякли и пришлось использовать ручные лучеметы. Прежде, чем они добрались до вершины, лучеметы тоже стали бесполезными, и тогда в ход пошли мечи.