Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.
Шрифт:
Он встал и, двигаясь по широкой дуге, подошел к креслу. Хотя сам Кикаха и слышал свои крадущиеся шаги, он сомневался, чтобы их мог слышать поверженный противник. А также сомневался, что этот малый услышит даже литавры, гремящие у него над ухом.
Приближаясь к креслу, Кикаха настороженно оглядывался назад и смотрел по сторонам. Затем, удостоверившись, что луч насквозь пронзил врагу шею, Кикаха снял с трупа очки. Как он и предполагал, перед ним предстало лицо Рыжего Орка. Опять клон? Тем более что у нападавшего не было с собой рога. Разве стал бы Рыжий Орк выпускать такое сокровище из поля зрения!
Кикаха подобрал лучемет погибшего и поднял его под луч фонарика. Настройка на шкале показывала, что оружие установлено на парализующую мощность в радиусе ста ярдов. Выходит, Кикаху собирались только оглушить, а не убить. Кем бы ни был убитый, он забавлялся, играя с врагом. А уж устав от игры, тоан парализовал бы землянина и доставил в штаб-квартиру Рыжего Орка как пленника.
Действуя быстро, хотя и часто оглядываясь кругом, Кикаха забрал кислородный баллон убитого, лучемет, пакет батарей, головной фонарь, пакет с коцентратами и флягу. Не давай пропадать добру — глядишь, и сам не пропадешь. Взвалив на плечи два рюкзака и затем выходя из пещеры в туннель, Кикаха подумал: уж не там ли поджидает его Рыжий Орк, надеясь напасть из засады?
Обратный путь прошел гладко. Никто не появился внезапно перед ним. И, как он убедился, часто оглядываясь, никто не преследовал. Только ползущие по стенам символы куда-то исчезли.
Обливаясь потом, чувствуя, как нервы завязались у него внутри в тугой узел, Кикаха добрался до последнего креста — отметки, показывавшей, где он прошел через врата. Встав перед стеной, Кикаха произнес кодовое слово, которое сообщил ему Хрууз. Он не горел желанием снова пройти то кошмарное испытание холодом и искажением при проходе через узловые врата. Но, к своему удивлению, оказался избавлен от этой напасти.
Кикаха шагнул сквозь стену и сразу же оказался в лесу. Оглядевшись кругом, он застонал. Деревья были точь-в-точь такие же, какие он видел на планете Манату Ворцион. Не успел он опомниться, как его окружили рослые смуглые люди с прямыми блестящими черными волосами, приплюснутыми носами и раскосыми глазами. Их длинные копья были нацелены на Кикаху.
— Эй, я ж друг Великой Матери! Разве вы меня не узнаете?
Молчаливый конвой повел Кикаху по лесу. Через час они вышли на поляну, в центре которой стояло гигантское дерево — жилище великанши. Пленника тотчас препроводили в древесный дворец и по винтовой лестнице доставили на тускло освещенный шестой этаж, где и покинули его, оставив перед большой дверью.
— Можешь войти, — раздался из-за двери голос Манату Ворцион.
Кикаха толкнул дверь из полированного черного дерева. В глаза ему ударил яркий свет. Он сощурился и увидел большой круглый стол, стоявший посреди роскошно обставленной комнаты. За столом в большом мягком кресле восседала лицом к двери великанша. По обе строны от нее сидели Эрик Клифтон и Хрууз, чешуйчатый человек.
— В моей жизни было немало сюрпризов, но такого не припомню! — воскликнул Кикаха. — Как, черт возьми, вы попали сюда?
— Присаживайся, — приглашающе махнула рукой великанша. —
Кикаха сел в удобное кресло, и на него внезапно навалилась усталость. Глоток желтого вина из деревянного кубка придал ему сил. Кикаха принялся за еду и одновременно за рассказ.
Закончил он его словами:
— Вот и все. Теперь Рыжий Орк сможет попасть на Пещерную планету. Но вот как он сумел отыскать туда путь — ума не приложу.
— Очевидно, он проследил за твоим переходом из моего убежища в мир Зазеля, — предположил Хрууз. — И это скверная новость. У него появились средства слежения, которых не было прежде.
— Он может отследить и межвратный проход в мой мир, — сказала Манату Ворцион. — Особенно раз у него есть рог.
— Но сомневаюсь, что у него есть то устройство, каким я пользовался в Нежеланном мире, — заметил Кикаха. — Ладно, я рассказал вам свою историю. А как вы трое собрались вместе?
— Это была идея Хрууза, — ответила Великая Матерь. — Он отправил ко мне послом Эрика Клифтона, с предложением объединить силы в борьбе против Рыжего Орка.
— Ия же настроил врата, ведущие из мира Зазеля, таким образом, чтобы ты сразу оказался здесь, — добавил Хрууз.
— Так твой мир сейчас без охраны? — поразился Кикаха. — Ведь Рыжий Орк...
— ...попытается проникнуть в него, — закончила за Кикаху Манату Ворцион. — Но он не знает, что там нет охраны. Да к тому же Хрууз установил ловушки.
Хотя лицо Хрууза мало походило на человеческое, оно отразило совершенно человеческую досаду.
— По-моему, Кикаха обращался ко мне, — буркнул чешуйчатый, — и ожидал ответа от меня.
— Если я обидела тебя, — изумленно округлила глаза великанша, — то сожалею об этом, хотя вовсе не собиралась это делать.
Кикаха улыбнулся. Между двумя союзниками уже возникли трения, пускай пока по мелочам. Манату Ворцион привыкла делать все, что ей хочется, в том числе и перебивать людей на полуслове. Хрууз же явно не привык, чтобы с ним обращались как с подчиненным. А для великанши все были именно таковыми. Разве не была она «Владычицей нашей», Великой Матерью, Прародительницей всего сущего? Разве не преклонялись перед ней все в ее мире, да и в других тоже? Даже Рыжий Орк до недавних пор и не помышлял нападать на нее. А если теперь и осмелился, то лишь потому, что она сама объявила ему войну.
— По-моему, лучшая защита от Рыжего Орка — это нападение. Не следует ждать, пока он примется штурмовать этот или какой-то другой мир. Нам нужно выступить против него со всеми имеющимися у нас средствами.
— Мысль хорошая, хотя и не новая, — заявила великанша. — Мы уже решили, что это лучшая стратегия. Мы также пришли к единому мнению, что ты будешь нашим авангардом.
— К роли пушечного мяса мне не привыкать, — откликнулся Кикаха. — Я начал играть ее во время Второй мировой войны — это случилось на Земле, когда был совсем юнцом — и с той поры никогда не расставался с ней. Но я не согласен быть просто пешкой. И настаиваю на полноправном членстве в этом военном совете. Я это заслужил.