Многоярусный мир. Весь цикл
Шрифт:
Кикаха даже усмехнулся. Они начнут искать его наверху, а он в это время будет находиться у них под самыми ногами Конечно, есть вероятность, что Звонари найдут пещеру около Корада. Но в таком случае они проверят все оставшиеся полумесяцы, и по крайней мере один из Звонарей вскоре окажется в его камере. Тогда ни о каком сне не может быть и речи. Надо что-то придумать и побыстрее выбраться от сюда.
Но Кикаха знал, что ему необходимо выспаться, иначе он просто свалится с ног или станет таким медлительным, что с ним справится и ребенок. Взбодрившись бутылкой пива и тремя стаканами вина, он подошел к небольшой дверце в стене, над которой сиял желтым светом большой граненый топаз. Кикаха открыл дверь и вытащил из отверстия в стене серебряный поднос. На нем стояло десять серебристых, украшенных самоцветами тарелок, наполненных вкусной и изысканной
Немного подождав, Кикаха понял, что врата активируются как-то по-другому. Он захлопнул маленькую дверь и через пару секунд вновь открыл ее. Углубление оказалось пустым. Поднос вернулся через врата на кухню, где его приняли толосы, чтобы вымыть и протереть тарелки. Через шесть часов роботы поместят в кухонные врата новый поднос с едой и отправят его в спрятанную под скалой камеру.
Кикахе хотелось проследить порядок пересылки подноса. Он боялся проспать и упустить этот момент. К сожалению, в тюрьме не было часов, и ему приходилось полагаться только на свои биологические часы, которые в таких условиях могли и отказать.
Кикаха пожал плечами и упрекнул себя за излишнюю суету. Попытка — не пытка. Если он не успеет к вратам на этот раз, то всегда может попробовать в следующий. Однако ему требовалось выспаться. Кто знает, с чем он столкнется позже. А Кикаха по-прежнему надеялся вырваться из тюрьмы. Впрочем, для отдыха это лучшее место во всей вселенной — если только Звонари не найдут на луне пещеру с вратами.
Первым делом он решил обследовать все доступные помещения тюрьмы и лично убедиться в их безопасности. Кроме того, он надеялся найти какие-нибудь предметы, которые могли бы пригодиться в дальнейшем. Подойдя к двери в конце комнаты, Кикаха открыл ее и шагнул в небольшую пустую прихожую. Потом прошел в следующую дверь и оказался во второй цилиндрической комнате около сорока футов в диаметре. Роскошное убранство и обстановка принадлежали к иному стилю, названия которого он не знал. Странная мебель все время изменяла форму, и, когда Кикаха проходил рядом с диваном, креслом или столом, предметы ускользали от него в разные стороны. Стоило ему ускорить шаг, как мебель тут же начинала двигаться быстрее и по-прежнему оставалась вне досягаемости. Если же удиравший предмет приближался к другим вещам, они тоже убегали со своих мест и кружились вокруг Кикахи в умопомрачительном хороводе.
Комната предназначалась для того, чтобы развлечь, озадачить и, в конечном итоге, разъярить заключенного. Предполагалось, что это поможет ему отвлечься от мысли о своем незавидном положении.
Махнув рукой на прыгучий диван, Кикаха подошел к двери в противоположном конце комнаты. Она закрылась за ним, как и остальные двери. Он знал, что все они открываются только с одной стороны, но на всякий случай убедился в этом лично — а вдруг Вольф внес какие-то изменения. Дверь не открывалась. Кикаха стоял в небольшой прихожей. За ней находилась художественная мастерская. Следующая комната в четыре раза превосходила по размерам предыдущую; здесь располагался плавательный бассейн, который наполнялся сменяемой прохладной водой. Она переносилась через подпространство из дворцового водохранилища и вытекала сквозь другие врата. Вода вливалась на конце бассейна, а выливалась через зарешеченное отверстие в центре его дна. Кикаха изучил устройство циркуляции воды и перешел в следующую комнату.
Она не отличалась по размерам от первой: в ней находились гимнастические снаряды. В помещении поддерживалась повышенная гравитация — в полтора раза сильнее тяготения Многоярусной планеты и Земли. Большую часть снарядов Кикаха видел впервые — а уж ему-то довелось попутешествовать, как никому другому. С крюков и балок на потолке свисало несколько веревок и канатов, предназначенных, очевидно, для лазанья.
Соорудив из веревок лассо, Кикаха смотал его в кольцо и прихватил с собой пару тонких канатов. В общей сложности он прошел через двадцать четыре помещения, и все они отличались друг от друга. В конце концов он вернулся в первую комнату.
Любой другой заключенный подумал бы, что все помещения идут друг за другом цепочкой и образуют замкнутый круг. Но Кикаха знал, что между ними нет физических соединений. Каждую комнату отделяло от следующей не меньше сорока футов гранита.
Переход из одного помещения в другое осуществлялся через врата, вделанные в дверные проемы прихожих. Когда дверь открывалась, врата активировались, и узник мгновенно переносился в другую прихожую,
Кикаха осторожно прокрался в комнату. Пока он обследовал тюрьму, сюда мог пробраться один из Звонарен. Поэтому ему хотелось убедиться, что никто еще не воспользовался ловушкой-полумесяцем, оставленным в пещере на луне. Комната была пустой, но Звонарь мог попасть в нее и пойти по кругу из двадцати четырех помещений. Кикаха пожал плечами и хитро усмехнулся. Потом поставил друг на друга три стула и, прихватив с собой это сооружение, пошел в следующую комнату, в которой находилась менявшая форму, неуловимая мебель. Кикаха выбрал диван и заарканил нелепый выступ на вершине его спинки. Выступ начал менять форму, однако его метаморфозы ограничивались объемом и размерами, поэтому лассо держалось крепко. Когда Кикаха приблизился к дивану, тот двинулся прочь. Кикаха быстро лег на спину и стал подтягиваться на веревке. Диван заметался из стороны в сторону. Однако толстый ковер предохранял от ушибов, хотя длинный колючий ворс кусал кожу В конце концов Кикаха ухватился за диван и забрался на него. Тот остановился, задрожал — и застыл на месте, став таким же неподвижным, как обычная мебель. Но если бы Кикаха слез с него, он вновь возобновил бы свои бешены скачки.
Привязав конец лассо к выступу, Кикаха заарканил спинку стула, который спокойно стоял поблизости. Вначале стул вел себя нормально, однако вблизи человеческого биополя он начал прыгать и удирать. Кикаха соскочил с дивана и с помощью маневров попытался подружиться с этим упрямцем Привязав к его спинке второй конец лассо, он установил стул около двери и, используя различные предметы вместо грузов, собрал с помощью веревок простейший механизм Руби Голдберга. Идея заключалась в том, что любой человек, прошедший в дверь, натыкался на веревку. При падении незваного гостя диван и стул должны были отскочить в стороны, затягивая при этом петлю вокруг его лодыжки. Конец петли крепился к веревке, протянутой между диваном и стулом. Вторая веревка соединяла выступ дивана с золотой люстрой, украшенной изумрудами и бирюзой. Встав на пирамиду из трех принесенных им стульев, Кикаха не спеша вытянул стержень, который обеспечивал крепление люстры к потолку. Он вытащил его только наполовину и оставил в таком положении, что при малейшем рывке люстра упала бы вниз. Когда диван и стул будут удирать от пришельца, натяжение веревки вырвет стержень окончательно, и люстра рухнет на пол. Если его расчеты верны, она упадет на того, кто потянет веревку, привязанную к петле.
В общем-то Кикаха не ожидал; что эта ловушка остановит его преследователей. Вряд ли они будут настолько невнимательными, что не заметят петли. Тем не менее всякое могло произойти — этот и следующий миры полны дураков и неуклюжих идиотов.
Он прошел в художественную мастерскую. Его внимание привлек большой шар из пластика. Податливый материал мог сохранять любую приданную ему форму. Для этого после лепки в него вводилось особое вещество, которое вызывало гиподермичсскую реакцию. Кикаха отнес шар и игольчатый шприц в комнату с плавательным бассейном. Нырнув на дно, Кикаха затолкал пластиковый шар в выпускное отверстие. Он сделал из него диск, который наглухо перекрыл слив воды. Зафиксировав форму гипосоставом, Кикаха выплыл на поверхность и выбрался из бассейна. Уровень воды начал тут же повышаться — все получилось так, как он и ожидал. Система впуска и выпуска не имели обратной связи и регулирующих устройств, поэтому подача воды продолжалась даже при перекрытом стоке. Вольф не предусмотрел такой тонкости, хотя в принципе у него не было причин ломать над этим голову. Пленник мог распоряжаться своей жизнью по собственному усмотрению, в том числе топиться, вешаться или глотать серебряные вилки.
Кикаха прошел в следующую комнату. Забаррикадировав дверь мебелью и статуями, он вытерся полотенцем и лег спать. Звонарям придется попотеть и помокнуть, добираясь до него. В любом случае им не войти сюда, не наделав большого шума.
Услышав звон колокольчиков, привязанных к его нервам, Кикаха проснулся и приоткрыл глаза. Сердце заколотилось, как крылья взлетавшей куропатки. Что-то вломилось в его сон — а вернее, в комнату. Сжимая меч в руке, он спрыгнул с дивана. В тот же миг, разметав баррикаду, дверь распахнулась, и волна воды швырнула на пол какого-то человека. Он задыхался и ловил ртом воздух, словно ему приходилось долгое время задерживать дыхание. Дверь автоматически закрылась, и они остались один на один.