Мода на умных жен
Шрифт:
Да, мысль хорошая и благородная.
Алена набрала домашний номер Стахеевых.
А вот фиг вам с вашим благородством! Никого!
Где раздобыть Галкин мобильный телефон?! Ничего не поделаешь, придется звонить Алексею.
– Алло?
– Привет, жених, – сказала Алена, стараясь говорить как можно приветливей, но против воли не могла не думать, где он сейчас: не дома – значит, у Юли. Или у какой-то другой дамы. Или – ха-ха! – у какого-нибудь «Севы». А пуркуа бы, вообще-то, не па, сейчас все в мире вразнос пошло! – Привет, жених,
– Вашими молитвами. – Голос Алексея звучал настороженно. – А что?
– Да ничего, просто интересуюсь. Успели вчера на свою встречу на Пролетарской?
– На Про… А, ну да, успел! – усмехнулся Алексей. – Сначала в пробке застрял – была там на Окском съезде, жуть! Потом чуть в аварию не влетел, но все же успел.
Ну надо же, пробка! Значит, Алене повезло, ведь она ехала по проспекту получасом позднее Алексея и тем же маршрутом, но о пробке и помину не было. Наверное, быстро рассосалась.
– Алексей, я что хотела спросить… Вы мне телефон мобильный Галины не дадите?
– Легко. – Алексей продиктовал цифры. – А зачем, если не секрет?
– Да какой секрет… Просто она спрашивала, какие интересные темочки у меня в голове крутятся насчет культурной жизни нашего города, ну, я обещала подумать и позвонить. А телефон ее записать забыла.
Бо€льшую чухню трудно было вообразить, однако, когда Алексей снова заговорил, у него был такой размягченный, такой блаженный голос, что Алена поняла: он не просто принял оную чухню за чистую монету, но и безмерно счастлив.
– Культурная жизнь города? Моя Галка будет о ней писать? Замечательно, Алена, если бы вы только знали, как я рад! Нет, не просто рад – я буду счастлив, если вы поможете Галине найти свой путь в журналистике. Она работу обожает, но, у меня есть такое ощущение, слишком мечется, разбрасывается: то о наркотиках пишет, то о новых животных, привезенных в зоопарк, то о какой-то светской тусовке… Нет у нее своей темы, индивидуальности. И стиль у нее не выработан, неузнаваем, отчего создается впечатление, будто ее статьи писали разные люди…
«Я вру, что пишу только под псевдонимами. Увижу какую-нибудь симпатичную заметочку – вот, говорю, это я наваляла!» – кажется, так говорила Галина? Неудивительно, что ее отец не может признать стиля своей дочери в газете: ведь там нет ни стиля этого, ни самой дочери!
– Честно, Алена, я вам буду бесконечно признателен за Галку. И даже если наше с вами сотрудничество ни к чему больше не приведет…
– В каком смысле? – перебила Алена.
– Ну, возможно, нам так и не удастся обнаружить причину, по которой я начал чудесить и с ума сходить. Может быть, никакой конкретной причины и нет… Чем больше думаю, тем больше склоняюсь к мысли, что никто меня, конечно, не опаивал ничем, ничем не травил. Глупость все это. Налицо нормальный сдвиг по фазе, который, пожалуй, непременно должен произойти у всякого мужчины среднего возраста. Ну что-то вроде климакса у женщин, знаете?
– Нет, не знаю, – сухо ответила Алена. –
– Что, серьезно? – спросил Алексей с какой-то странной интонацией. – И что же вы установили, если не секрет?
– Да какой смысл раньше времени хвастаться? – усмехнулась Алена. – Вот буквально завтра-послезавтра я все окончательно выясню, сведу концы с концами – тогда и расскажу.
Мелькнула, конечно, мысль, что она все-таки хвастается, и даже раньше времени, но Алена быстренько загнала эту трезвую мысль в глубины сознания. Ничего, мужчин надо иногда интриговать. Полезно для их здоровья!
– Завтра-послезавтра? – переспросил Алексей с той же странной интонацией. – Неужели так скоро?
Боже ты мой, да он над ней смеется! Он ей не верит!
Ну и зря. Для Дракона нет ничего более оскорбительного, чем недоверие. И если до сей минуты Алена занималась всем этим делом просто из свойственной Девам педантичности и обязательности (назвался груздем – полезай в кузов… грузди бы делать из этих людей, в мире бы не было крепче груздей!), то теперь взыграло непомерное Драконье самолюбие. Теперь она знала, что умрет, но найдет то, не знаю что, там, не знаю где…
– А вот увидите, – холодно ответила она Алексею и простилась, обещав позвонить, как только что-то прояснится.
Так, теперь связаться с Галиной.
– Алло?
– Привет, это Алена Дмитриева. Вы сейчас кто, Галина или Анжела? Как вас лучше называть? Вы при исполнении или нет?
– Издеваетесь, да?! – прошипела та.
– И в мыслях не было. Вы знаете новости?
– Какие?
– Насчет Ашота и Павла, этого его приятеля, которого он выдавал за заместителя Муравьева.
– Ну, что их с работы поперли? Ничего себе, новости! Я ж их вам сегодня утром сообщила.
– О нет, новости совсем другие. Я только что говорила с Муравьевым. Сегодня утром оба они, Ашот и Павел, найдены убитыми.
– Что-о?..
– Да, именно так. В связи с этим, Галина…
– Значит, вы их прикончили? Из мести?!
О Господи, и она туда же! Даже Ломброзо не нашел бы в лице Алены никакой патологии, свидетельствующей о ее склонности к убийствам, а между тем вот уже второй человек за какие-то полчаса пытается пришить ей мокрое дельце. Ничтоже сумняшеся, что характерно!
– Галина, кончайте дурь пороть! – зло сказала Алена. – У меня давно нет претензий ни к Ашоту, ни к Павлу, они свое получили. И вообще, теоретически не я, а они должны были мстить мне. К этому убийству я, естественно, никак не причастна. Как вам вообще такое в голову могло взбрести! И кстати, речь сейчас не обо мне, а о вас, Галина.