Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара
Шрифт:
Социализм в отдельно взятой стране
В Чили в тот момент творилось нечто невообразимое даже по латиноамериканским меркам. Администрация Альенде экспериментировала с экономикой в исключительных масштабах. Расходы правительства росли, Центробанк не уставал «печатать деньги», а предприятия частного сектора уходили под контроль государства.
Поначалу казалось, что леворадикальная стратегия экономических преобразований приносит плоды. Рос ВВП, росли реальные доходы, снижалась инфляция.
Однако вскоре денег у чилийцев оказалось так много,
Цены росли быстрее, чем денежная масса. Население под воздействием высоких инфляционных ожиданий перестало верить в правительственную политику контроля за ценами. Деньги больше не залеживались в кошельках. Они стали моментально тратиться. В 1972 г. инфляция составила 260%, увеличившись по сравнению с предыдущим годом в 12 раз, а в 1973 г. — более 600%.
Предприятия вместо того, чтобы производить больше товаров, стали просто увеличивать цены. В 1972 г. производство сократилось на 0,1%, а в 1973 г. — уже на 4,3%. Реальные доходы стали ниже, чем перед приходом Альенде к власти. В 1973 г. правительству пришлось сократить расходы и на зарплату, и на социальные пособия.
Не замечать этой ситуации было невозможно. Поначалу официальные лица уверяли, что «дефицит и черный рынок — это следствие контрреволюционных действий реакционных групп и врагов народа», но с 1973 г. правительство вынуждено было взглянуть в глаза реальности и начать предпринимать какие-то меры.
И тут-то отчетливо проявилось то, что за внешне широкой народной коалицией, возглавляемой Альенде, стоят в основном люди с коммунистическим менталитетом. Правительство вместо того, чтобы вернуться к системе рыночного регулирования, окончательно перешло к чисто административным мерам стабилизации.
Был сформирован своеобразный Госснаб (Национальный секретариат по распределению) — государственное агентство, в которое все госпредприятия должны были в обязательном порядке поставлять свою продукцию. Частным предприятиям навязывали соглашения такого же рода, причем отказаться от них было очень трудно. Распределение товаров осуществлялось путем создания нормированных пайков, включавших 30 основных продуктов питания.
Это уже был путь к национальной катастрофе. Сегодня, когда почти все коммунистические режимы распались, в таком выводе трудно усомниться. Но тогда в Альенде еще верили многие. Встать на пути законно избранного президента было не так-то просто. И в политическом плане, и в моральном.
Люди, рассуждающие о Пиночете, часто пытаются взвешивать, что важнее: экономическое благосостояние или человеческие жизни? Иначе говоря, переводя на язык Достоевского, стоит ли счастье человечества слезинки ребенка?
Но в мире сегодня гораздо больше людей умирает от нищеты, от нехватки врачей, от болезней, вызванных недоеданием, чем от расстрелов и тюрем. Экономическая разруха, на которую обрекают свою страну многие
Почему слезинка ребенка, у которого мать умерла от голода, измеряется по-иному стандарту, чем слезинка ребенка, отец которого оказался в тюрьме за свои политические взгляды? Почему во втором случае виновато оказывается правительство, а в первом — некие объективные обстоятельства?
Кровавый переворот
Еще в 1970 г. во время прихода к власти Альенде стоял вопрос о том, подчинятся ли военные новому правительству. По сути дела армия раскололась на две части. Попытки совершить путч уже тогда предпринимались частью генералитета, тогда как другая его часть сохраняла лояльность властям.
Путчисты ради контроля над армией намечали устранить трех влиятельных генералов, вставших на сторону правительства, — Рене Шнейдера, Карлоса Пратса и Аугусто Пиночета. Шнейдер был убит в 1970 г. и остался в памяти народным героем. Пратс и Пиночет выжили, но пути их в конце концов разошлись.
Пратс стал опорой Альенде, главнокомандующим чилийской армией. В 1972 г. он согласился войти в правительство, тем самым укрепив его авторитет. Пиночет тоже долго оставался лоялен властям. Но 23 августа 1973 г., когда страна летела в пропасть, Пиночет принял иное решение.
Под его давлением Альенде сместил Пратса с поста главнокомандующего, поскольку становилось очевидным, что тот уже не способен удержать армию от антиправительственных действий. Главнокомандующим стал Пиночет, который, как полагал президент, обладал у военных авторитетом. В этом Альенде не ошибся, но он ошибся в другом. Пиночет перестал быть лояльным генералом. Поставив под контроль всю армию, он менее чем за три недели сам организовал путч.
Переворот был страшным, кровавым и абсолютно незаконным. 11 сентября президентский дворец «Ла Монеда» взяли штурмом. Альенде то ли погиб с оружием в руках, то ли застрелился. В общей сложности 2279 его сторонников (или просто случайных людей, попавших под жернова военных репрессий) были убиты, причем порой с удивительной жестокостью. Еще несколько тысяч узников концлагерей и вынужденных эмигрантов могут считаться в той или иной мере пострадавшими.
Одной из жертв режима стал Пратс. Его достали в Буэнос-Айресе и взорвали вместе с автомобилем в рамках кампании преследования политических противников, развязанной пиночетовской разведкой.
Власть в Чили перешла к коллегиальному органу управления — военной хунте. Но уже б следующем году Пиночет стал единоличным лидером страны: сначала так называемым верховным главой нации, а затем — просто президентом.
Мы не можем знать, что думал Пиночет, принимая решение о штурме «Ла Монеда», но объективно это не был выбор между абстрактными целями экономического развития и конкретными жизнями. В любом случае речь шла о жизнях. Пиночет предпочел не допускать свою страну до будущего, которое хорошо известно нам по результатам развития Сомали или Эфиопии, где время от времени требуется международная продовольственная помощь для спасения миллионов от голодной смерти.