Шрифт:
Глава 1
Из зеркала на меня взирала зареванная мрачная девица симпатичной наружности. Аккуратный прямой нос, темные брови вразлет, орехово-карие глаза. Что ни говори, а я красотка. Ничто меня в этом не разубедит. Даже ярко-розовая грива волос.
– У-у-у… – выдало мое отражение и всхлипнуло. – Я не выдержу!
– Выдержишь. А сама виновата, – хихикнула Моника, моя однокурсница и подруга по пяти годам обучения.
– А ты куда смотрела? Почему не остановила? – горестно вздохнуло недоразумение с розовыми волосами. Я то есть.
– Шутишь?! Покажи мне того смертника,
– Ты утрируешь, – поджала я губы, глядя на ее отражение.
Раньше мы хорошо смотрелись рядом. Нежная, пухленькая, словно безе, Моника с длинными золотистыми кудряшками и голубыми глазами. И худощавая порывистая темноглазая брюнетка – я. Где бы мы ни появлялись вдвоем, нам оглядывались вслед.
Подруга послала мне воздушный поцелуй и погладила по голове.
– Не расстраивайся. Выполнишь условие спора, походишь такой… гм… феей две недели. А потом фейская аура слиняет, магическое окрашивание сойдет, и вернется твой родной цвет волос.
– Моника, две недели! Полмесяца!!! Четырнадцать дней я буду похожа на чучело! – Я снова глянула на себя в зеркало, и у меня некрасиво искривились губы. Сейчас опять разревусь.
– Слушай, дорогуша, я тебя не узнаю. Где та отчаянная девчонка, которую даже боевики опасаются задирать? Подумаешь – розовый цвет волос и поведение феи! Внутри-то ты не стала феей, а все та же неугомонная вспыльчивая магичка, какой и была всю жизнь. Войди в роль. Отыграй. И будь умнее в следующий раз: не пей гномий самогон.
Меня передернуло при ее последних словах. Никогда! Никогда в жизни я больше не буду пить на спор гномий самогон. Вообще его пить больше не буду.
Дурища самоуверенная!
– Собирайся! Причесывайся, надевай свое лучшее платье, дерзкие каблуки и иди! – велела Моника. – Покажи, что магички не сдаются, а если уж проиграли, то честно выполняют условия сделки и отрабатывают проигрыш. Но тебе придется смириться и войти в роль. Сама понимаешь. Условия проигрыша вы закрепляли магией, ты не сможешь противиться. Так что даже не пытайся.
Я поджала губы, приподняла розовую прядь. Ужас! Тихий кошмарный розовый ужас! И это еще не все. Второй ужас висел на вешалке и ждал, пока я его надену. Розовое платье. С рюшечками. Воланчиками. И с глубоким вырезом.
И мне предстояло отходить вот таким вот феячьим недоразумением целых две недели. Любименькие мои наряды темных благородных цветов будут сиротливо ждать свою хозяйку.
Моника проследила взглядом, куда я смотрю, и сделала еще одну попытку меня подбодрить.
– Смотри на это иначе. Ты ведь любишь эксперименты. Это твое самое любимое занятие, согласись. Ты обожаешь придумывать новые заклинания и эликсиры. Вот и считай, что у тебя эксперимент. Что чувствует потомственный маг, став под магической клятвой на время феей. Попробуй не только выглядеть как фея, а по-настоящему стань ею на этот срок. Ешь то, что они. Ходи как они. Думай как они. Разговаривай, как они. Делай прически как они. Ну и все остальное.
– Спать я ни с кем не стану, как они! – отрезала я. – И даже магическая клятва меня не заставит поступать в этом вопросе как феи.
– Да, пожалуй, тут
– Никаких «хотя»! Родители меня закопают, если я… того-этого.
– Как закопают, так и откопают, – отмахнулась подруга. – Тоже мне, проблема для некромантов.
Я хмыкнула. Мама и папа у меня оба некроманты. Они и познакомились во время учебы. Вот копали-копали могилы, поднимали-поднимали нежить. Ночами не спали, все над новой жизнью работали. Доработались. Выпускные экзамены мама сдавала с огромным животом, и родила меня прямо там же, в аудитории, как только ей проставили оценку в зачетку.
Фея, одна из магистров-экзаменаторов, лично приняла роды, первая взяла меня на руки и перерезала пуповину.
Так что я, если можно так сказать, с младенчества в стенах академии. Только вот с магией природа пошалила. При обоих родителях некромантах мне не досталось даже крупицы магии смерти. Я бытовик и зельевар. Последнее, правда, не особо развито, но вполне терпимо для второго дара. Зато оба моих младших брата, как и положено, унаследовали семейный дар.
И вот сейчас мы окончили учебу. Я – дипломированный маг-бытовик широкого профиля. Экзамены сданы. Диплом получен и благополучно обмыт глобальной попойкой. Или не совсем благополучно, учитывая мой нынешний облик.
– Можешь взять мою косметику, – щедро разрешила подруга. – Твоя под розовый цвет волос не подойдет. И помни: полмесяца у тебя длится эксперимент. Может, наоборот, удастся найти интересную работу.
– Ох ты ж боги! – подпрыгнула я на стуле. – У меня же сегодня после обеда собеседование!
– А чего ты тогда сидишь?! Умывайся, приводи себя в порядок и беги. Благословляю! – осенила меня Моника обережным крестом, призывая благодать всех четырех богов.
Спустя час из зеркала на меня по-прежнему смотрел ужас ужасный. У этого ужаса на голове шевелюра цвета взбесившейся фуксии. И платье цвета романтичной розовой фиалки. Летящее такое, нежное. Магия и макияж убрали с лица следы слез. Так что, объективности ради, девушка в зеркале была прехорошенькой.
– Улыбаемся и шагаем в мир, – пробормотала я. – Я фея. Я фея. Я феячья, демоны побери гномий самогон, фея. Сейчас выйду, покажусь и отфеячу любого, кто засмеется.
Моника прыснула от смеха и спрятала в ладонях лицо.
Мой триумфальный выход из общежития я запомню надолго. Как и эмоции, которые мне довелось испытать, когда на меня смотрели с улыбками и со смешками шушукались. Но это тоже опыт. Да. Мне предстоят непростые дни, но не сложнее, чем предстоящие поиски работы и жилья. Возвращаться в отчий дом под крылышко семьи я не намерена.
У нас с родителями уговор: если я сразу же не нахожу себе работу и не начинаю делать первые шаги в профессиональной сфере, то они все-таки подбирают мне мужа. Это обычная практика в наших кругах. Либо ты сильная независимая магичка, и тогда само государство идет тебе навстречу и позволяет строить карьеру. Либо ты под этим самым пресловутым «крылом» у родни, но тогда принимаешь их правила и следуешь их указаниям, как приличная юная аристократка. Я старшая из детей, девушка, мне рьяно примутся искать супруга. Дед только и ждет, пока пройдет оговоренный срок.