Моё бесконечное падение
Шрифт:
— Не замерзнешь?
— Приглашаешь меня под одеяло? — тут же нагло усмехнулся он и рассмеялся, увидев моё поспешное мотание головой. — Тогда спи. Сегодня тебе ничего не грозит. Но не делай это привычкой — залезать ко мне в постель. Я не смогу каждый день быть джентльменом.
— А братом? Ты же можешь каждый день быть моим братом, — подсказала я, заглядывая в его помрачневшие глаза.
— Нет, не могу. Братом я тебе никогда не смогу стать. Спи.
Утром просыпалась от нежных касаний губ, от легких поцелуев. Неуверенных,
— Кир! Ты обещал!
Он разочарованно фыркнул и слез с меня. Надо же, я и не заметила, что он придавил меня к кровати.
Выкарабкавшись из вороха смятого одеяла, я укоризненно глянула на братца, не удержалась и показала язык. А когда Кир с гиканьем ринулся на меня, метнулась к двери и уже не сдерживая смех спрыгнула с лестницы и спряталась в своей комнате.
Вот только тут вспомнила, из-за чего оказалась с Киром на чердаке.
В выходной день можно было отоспаться, поваляться в кровати подольше. Уверена братец так и поступил. Но у меня в планах было заняться цветами. Все полить, часть пересадить, обрезать и подвязать. Для воскресенья лучше пораньше начать и закончить с цветами и землей на кухне, прежде чем семья проснется к позднему завтраку.
Поэтому очень удивил отчим, варящий себе в турке кофе.
— Доброе утро, — видимо в голосе прозвучало удивление, раз Сергей решил пояснить свое присутствие.
— Доброе. Сны беспокойные. Решил встать пораньше.
Я кивнула, обходя его по широкой дуге. Он заметил и нахмурился.
— Где ты спала?
Я застыла, неловко развернулась к отчиму, прячась за стул. Почему он спрашивает? Откуда он узнал?
— Вы заходили в мою комнату?.. Зачем?
Сергей убрал турку с огня и развернулся ко мне.
— Я просто постучал, когда ты не ответила, открыл дверь…
— Я могла спать и не слышать.
— Я беспокоился.
— Ночью? — скептически спросила я. — Зачем?
— Ты спала с Кириллом? Я должен знать.
Я неуверенно кивнула, сильнее цепляясь пальцами за спинку стула.
— Хорошо, — кивнул Сергей. — Может, от этой поездки будет хоть какой-то толк…
Последнее он скорее пробормотал себе под нос, процеживая кофе в чашку через ситечко.
— Почему? Какой толк? Я не спала с Киром! Нет, я спала, но не спала.
Сергей усмехнулся, вдруг смерив меня темным взглядом, и у меня из памяти всплыли слова бабы Гали, что именно он свел жену с ума. Что он — убийца. Неужели они сговорились? Кир, отчим, мачеха — всеони против меня? А если я не подчинюсь, не сделаю, как они захотят, то от меня избавятся, запихнув в психушку?
Я не могла оставаться здесь. Стены и люди, живущие теперь в этих стенах, душили меня! Пока Сергей не смотрел в мою сторону, я выскочила в прихожую, сунула ноги в ботинки, накинула куртку и выскочила на улицу. А там не оглядываясь побежала.
Я боялась оглядываться, Сергей что-то кричал вдогонку, ругался, может даже пытался догнать меня, но до остановки я добежала первой и запрыгнула в автобус за секунду до того,
В этом городе было только одно место, куда я могу попроситься…
Надеюсь, Кот не настолько на меня рассердился, или быстро простит, когда я расскажу ему тайну отчима.
О том, как я доберусь до дома Кота и Андрея, подумала только, когда меня ссадили с автобуса на следующей остановке как безбилетника. В своем поспешном бегстве о деньгах я даже не думала, более того, и ботинки надела на голые ноги.
Вернуться обратно было ближе и разумнее. Но неадекватный страх гнал меня прочь. Я не могла сориентироваться, как мне сократить путь до Кота. Немножко порыдала на остановке из-за забытого телефона. И только в туалете Макдака, немного отогревшись и умыв зареванное лицо, решила идти до колледжа, а там по пути маршрутки до дома Кота. Номер маршрутки я на удивление запомнила.
Сто восемнадцатая.
До коттеджного поселка меня уже бесплатно подобрала последняя почти пустая маршрутка. Я окоченевшая, сидела на последней городской остановке, понимая, что последние семь километров по трассе до посёлка просто не преодолею.
Уже стемнело, поднялся холодный ветер, то и дело из низких туч моросил колючий противный дождик, и все что я могла, это остаться на остановке, под защитой крыши и хлипких стенок, сжаться на скамейке и обхватить себя руками, чтобы хоть как-то удержать тепло.
Вот тогда удача мне улыбнулась, и водитель, высадив пассажира на остановке, кивнул мне:
— Едешь?
— У м-меня н-нет денег…
— До куда?
Я назвала посёлок и с радостью запрыгнула в автобус под одобрение водителя. Уже через двадцать минут стояла перед воротами дом Синельниковых и звонила в домофон.
— Виталина?
Я узнала голос Андрея и заплакала от облегчения.
— Да, да, это я! Пустите, пожалуйста…
И снова мои силы подвели в их доме. Я мешком стала оседать к ногам Андрея. Он подхватил на руки, криком позвал сына и внес меня в гостиную.
Только почувствовав под головой подушку, рукой обхватив ладонь Кота, я провалилась в неприятный вязкий сон.
— Она вся горит… Ты вызвал скорую?..
Беспокойный голос прорывался сквозь туман, но я уже погружалась глубже и глубже, под толщу успокаивающей темноты. Не знаю, сколько я там пробыла, но выныривала под успокаивающий, уговаривающий голос… Кота или его отца? Я не знала, мне было неважно. После этого голоса, пары глотков чего-то теплого и приятных прохладных протираний, я снова проваливалась.
Первое утро, когда я сознательно открыла глаза с чувством голода и желанием подняться с постели и почистить зубы, тоже произошло под тот же голос, только звучал он раздраженно и угрожающе:
— Пока она не вылечится — ты не увидишь её. Меня не волнует, что ты там думаешь! Ей восемнадцать, она уже вышла из-под опеки. Кир? Ха. Решил через сына?.. Вещи? Наверное, да… Хорошо, пусть привезет. Тебя я на порог не пущу.
Странный тон. К концу он сменился на насмешливый, даже подстёгивающий. Словно беседовали два друга.