Мое чужое имя
Шрифт:
— Да ты что… мне и на работу пора…
— Ну, вот и иди — работай! Большое тебе, конечно, спасибо за гражданскую сознательность, но лучше, если каждый своим делом будет заниматься: мы жуликов ловить, а вы студентам книжки выдавать.
Мне даже издалека было видно, как Таня вспыхнула от возмущения, резко развернулась и зашагала в сторону университета. А водитель еще минут пять заводил замерзший на холоде движок УАЗа.
Глава 11. Розыск
Старогорск
Признаться,
Так что я даже слегка растерялся, когда в условленный час Таня вышла из университета, неся в руках увесистую кипу газет.
— Смотри, что я достала! — радостно сообщила Таня, усаживаясь в мою машину.
— Ты это перед сном собираешься читать? — спросил я, будучи уверенным, что кто — то из нас двоих потихоньку сходит с ума.
— Мы это вместе будем читать. И не перед сном, а прямо сейчас — ты забыл, мы собирались найти, где остановился твой клиент?
Я вынужден был признать, что помню, и порулил в сторону Таниной улицы.
— Выпить хочешь? — поинтересовалась Таня, отпирая входную дверь.
— Я за рулем.
От меня не скрылось, что она скептически усмехнулась:
— Да брось ты… к адвокатам не цепляются. Если только гаец [13] совсем отмороженный попадется.
— Не знаю, как у вас в Старогорске, а у нас в Питере еще как цепляются. А корки в таком случае лучше вообще не показывать — отберут.
— Значит, все-таки пьешь за рулем! — поймала меня Таня. — Ладно, что я тебя уговариваю… там, в холодильнике минералка есть, сок, еда какая-то…выбери, что нравится. В общем, располагайся.
13
Сотрудник ГИБДД
И прошмыгнула в комнату. А мне ничего не оставалось делать, кроме как пить предложенную минералку. Кроме минералки в холодильнике хранились ветчина, сыр, копченая рыба, полуфабрикаты — причем все в упаковках и даже порезанное тонкими ломтиками. Для ленивых. Примерно то же самое, возможно из того же супермаркета хранилось у меня в холодильнике гостиничного номера. Как оказалось минутой позже, и сама Танина квартира тоже чем-то напоминала гостиничный номер: такая же обезличенно-холодная. Для уюта здесь были расставлены разве что пара кактусов, которые никто никогда не поливал, да забавные часы в виде пчелки, куплены были явно не хозяйкой. Ни единой личной вещи, небрежно оставленной Таней, словно она каждую минуту была готова к тому, чтобы эту квартиру покинуть. В таких квартирах не живут — здесь пережидают.
Не успел я осмотреться, как сама Таня уже выпорхнула из боковой двери — переодетая в джинсы и белую блузку и с тянущимся за ней шлейфом ванильных духов,
— Здесь номера газет, которые были в киосках в день приезда Севухина. Готова спорить, что, по крайней мере, по одному из них звонил твой клиент. Сейчас мы эти объявления просматриваем и выбираем все, которые подходят нам по критериям.
— А какие у нас критерии?
— Представь, что ты в незнакомом городе и пытаешься залечь на дно — какую квартиру ты бы выбрал?
Я напряг фантазию и попытался представить подобную ситуацию. Получалось плохо. Таня не выдержала и начала объяснять сама:
— Чтобы была подальше от центра, в тихом районе, не коммуналка и, желательно, с телефоном.
Я вдумчиво кивнул.
— Ладно, допустим, выбрали мы все подходящие объявления, — окинул я взглядом Танину кипу, — а дальше что?
— А дальше мы звоним по всем выбранным телефонам и, в конце концов, выходим на Севухина!
Таня выделила мне половину газет и маркер и, видно, что — то на моем лице прочитала, потому что тут же добавила:
— Понимаю, занятие дотошное и трудоемкое, но не все же только бабки с клиентов стричь — поработай хоть немного для разнообразия! Если получится, то с тебя ужин в ресторане.
Сперва мне казалось, что всех объявлений нам не осилить ни за что, я даже по-другому посмотрел на Старогорск — не такой уж вшивый городишко, если в нем столько сдаваемых квартир. Но, перебрав примерно треть всего объема, мы обнаружили, что в разных газетах часто одни и те же объявления дублируются. В общем, не так страшен черт, как его рисуют. Работа шла быстро и легко: мы шутили, переговаривались, упражнялись в остроумии по поводу некоторых объявлений. Когда затекли кости от сидения в креслах, сползли на ковер, потом разложили диван, чтобы было удобнее. Читать объявления, разумеется — общались мы вполне целомудренно.
Часа через полтора с газетами было покончено, а объявлений, выделенных в кружок, оказалось не так уж и много на первый взгляд.
— Сколько получилось? — заглянул я в Танины записи.
Она начала было считать кружки, но почти сразу досадливо бросила маркер:
— Дофига! — потягиваясь, заключила она. — Пойдем кофе пить. Я тебя таким кофе напою — такой ты больше нигде здесь не найдешь…
— Один мой знакомый говорит, что если я и умею что — то делать хорошо, так это варить кофе… — улыбалась Таня, подмешивая и подливая что-то в турку. — Хотя знаешь, самый вкусный на свете кофе варил мой отец, я такой нигде не пробовала, ни в одной кофейне. Но мне до него, конечно, далеко…
Она резко замолчала и, вероятно, снова задумалась. Я поторопился поддержать разговор:
— Тань, я вот совершенно не пойму — ты же вроде юрист, в Москве на неплохой должности была, почему ты сейчас вдруг в библиотеке?
— Это временно, — заверила Таня, а я подумал, что где — то это уже слышал, — Дарья Сергеевна… в общем, она почти родственница мне. Кстати, это она эту злополучную квартирку мне подыскала. Ну, а так как первое время я в этом городе с ума сходила от скуки, она мне предложила одну сотрудницу подменить — та сейчас на больничном.