Мое любимое чудовище

Хойт Элизабет

Проклятье! Недовольно надув губы, Лили посмотрела на пьесу, над которой работала. «Исправившийся мот». «Наираспутнейший» – чудесное слово, побольше бы таких.

– Ну разве так уж важно, что это слово не вполне обычное? Уильям Шекспир придумал немало новых слов, не так ли?

Мод перевела взгляд на воспитанницу.

– Ты очень умна, золотце, но далеко не Шекспир.

– Хм.

Лили вновь сосредоточилась на рукописи. Новое слово казалось ей просто идеальным – такое озорное и наводящее на размышления, совсем как героиня ее пьесы. И тот факт, что никто не придумал

ничего подобного до нее, совсем не означал, что это слово нельзя использовать в речи.

Лили обмакнула перо в чернильницу и написала еще одну строчку: «Вейстрел мог быть наираспутнейшим, но при этом его конечно же нельзя назвать наирасточительнейшим».

Склонив голову набок, Лили смотрела на высыхающие чернила. Хм. Два выдуманных слова в одном предложении. Лучше не сообщать об этом Мод.

Кто-то постучал в дверь.

Лили и Мод замерли и одновременно посмотрели на дверь, поскольку прежде подобного не случалось. Конечно, они жили здесь меньше недели, но все же. Мимо полуразрушенного здания кто-то проходил не так уж часто.

Лили сдвинула брови.

– Где Индио?

Мод пожала плечами.

– Ушел гулять сразу посла ленча.

– Я же просила его не уходить далеко, – пробормотала Лили, и в груди ее шевельнулось мрачное предчувствие. На следующий день после встречи с «чудовищем» в парке Лили поговорила с мистером Хартом, но тот повел себя на удивление непреклонно и заявил, что жуткого вида великана прогнать он не может. Ни один из доводов Лили его не убедил, и в конце концов она вынуждена была уйти прочь в совершенно расстроенных чувствах. К счастью, немой больше не отваживался приблизиться к зданию театра, но, к сожалению, Индио почему-то к нему так и тянуло. Несколько раз мальчик сбегал в парк вместе с Нарцисской, не обращая внимания на слова матери о таившихся кругом опасностях, которые поджидают непослушных мальчиков.

Лили со вздохом поднялась со своего места и направилась к двери. Ей придется еще раз поговорить с Индио о «чудовище», если, конечно, он появится. Но за дверью обнаружила незнакомого мужчину в фиолетовом костюме, стоявшего к ней спиной и разглядывавшего парк.

Он развернулся, и Лили едва не ослепла от его вселявшей тревогу красоты. На нее смотрели ясные голубые глаза в обрамлении длинных ресниц цвета шоколада, высокие скулы, четкая линия челюсти и красиво очерченные губы могли вызвать зависть даже у привлекательной дамы, а голову его венчали идеально завитые гладкие золотистые локоны. Вся его внешность словно доказывала, сколь несправедливым может быть Провидение.

В детстве Лили едва ли не каждую ночь молилась, чтобы стать обладательницей подобных волос, а сейчас лишь ошеломленно моргала.

– Э… я могу вам чем-то помочь?

Незнакомец одарил Лили обезоруживающей улыбкой.

– Я имею удовольствие видеть прославленную Робин Гудфеллоу?

Лили выпрямилась, вздернула подбородок и одарила незнакомца ответной улыбкой, которая, она знала это наверняка, могла быть совершенно сногсшибательной. Возможно, фигуру Лили Стамп и не назовешь идеальной, ее отнюдь не золотистые локоны зачастую в беспорядке торчали в разные

стороны, а ее саму по ночам мучили страхи и сомнения, но у Робин Гудфеллоу все эти недостатки напрочь отсутствовали. Ведь та слыла очень популярной актрисой, которую любил весь Лондон, и она об этом знала.

Поэтому Робин Гудфеллоу одарила этого привлекательного мужчину улыбкой, сдобренной необходимой долей кокетства, и, ей-богу, ошеломила его.

– Да, это так, – ответила Лили хорошо поставленным грудным голосом.

В прекрасных голубых глазах незнакомца она видела восхищение.

– А… В таком случае позвольте представиться: Валентайн Нейпир, герцог Монтгомери. Мистер Харт сообщил, что вы проживаете в театре, и я решил с вами познакомиться.

Он снял отороченную кружевом черную треуголку, взял трость в другую руку и отвесил низкий поклон.

За спиной у Лили что-то загремело, но она не стала оборачиваться, а вместо этого кокетливо склонила голову и присела в реверансе.

– Очень рада знакомству, ваша светлость. Может быть, чашечку чая?

– Почту за честь, мэм.

Развернувшись на каблуках, Лили многозначительно посмотрела на нянюшку. Они не ожидали подобных визитов, но Мод довольно долго вращалась среди театрального люда и умела держать лицо.

– Сегодня такой чудесный день. Мы выпьем чаю в саду, Мод.

– Да, мэм, – ответствовала та, тотчас обратившись в идеальную служанку.

Обернувшись, Лили увидела, что герцог с любопытством ее рассматривает.

– Не слишком ли холодно для чая в саду?

Однако Лили и глазом не моргнула. Герцог прекрасно знал, почему она не пригласила его в полуразрушенное здание: Лили вовсе не собиралась демонстрировать плачевное состояние своих дел.

– Да, немного прохладно, ваша светлость, но я так люблю свежий воздух. Конечно, если вы предпочитаете душное помещение…

– Нет-нет! – поспешил возразить герцог с блеском в глазах.

Лили одержала победу, он прекрасно это понимал и благосклонно принял свое поражение. Герцог отошел в сторону, когда на пороге появилась Мод с двумя стульями в руках. Стулья были совершенно разные, но Лили не собиралась за это извиняться. Показывая свою слабость перед столь родовитым джентльменом, она уподобилась бы мыши, выскочившей из норки прямо перед носом у поджидавшего ее кота.

Герцог любезно указал на стул, и Лили грациозно опустилась на него, в то время как гость занял место напротив. Герцог двигался с ленивым изяществом, скрывавшим, по мнению Лили, истинную, весьма опасную, свою сущность.

Герцог окинул взглядом разоренный парк.

– Довольно мрачное местечко, не находите?

– Вовсе нет, ваша светлость, – солгала Лили. Не думал же он, в самом деле, что она попадется на столь примитивную уловку? – Атмосфера парка невероятно загадочна. Я нахожу ее совершенно очаровательной. К тому же она чудесным образом влияет на мое сценическое мастерство. Актриса должна во всем находить вдохновение для себя и своего искусства.

– Рад это слышать, – вкрадчиво заметил герцог, – ведь, как вам, должно быть, известно, теперь я совладелец «Хартс-Фолли».