Моё очаровательное несчастье
Шрифт:
Матвей сглатывает тягучую слюну. Мне чудится, что тот что-то не договаривает, да и вообще, ведет себя очень странно по отношению к происходящему.
Во-первых, меня заботит, какого фига он сюда заявился.
Во-вторых, что это на него нашло меня “проведать”, если, мы все еще в небывалых терках с ним.
В третьих, к чему эти цветы: загладить вину? Но, с чего бы?
В-четвертых: почему он так негативно относится к Тарасу?
– Вы что, встречаетесь? – задаётся вопросом Матвей, и, мне чудится, но я отчетливо слышу, как дрожит
– Тебе какое дело?
– Любопытство никто не запрещал, – парирует Мэт.
– Как и лезть в чужую жизнь?
На долю секунды, парни замолкают, буравя друг друга не особо радужным взглядом. Я ощущаю, как по моей коже пробегает табун мурашек, вызывая тревожность к обстановке. Раскаленное пламя, между Тарасом и Матвеем, на мой взгляд имеет свою почву. Но вот какую? Эту загадку мне придётся разгадать, кажется, в одиночку.
– Ты не ответил на мой вопрос, – Матвей делает шаг вперед, сокращая дистанцию с Тарасом. Они одного роста и, практически, телосложения. От нависающей ненависти, которую, как мне кажется, чувствую не только я, пробирает дрожь.
– Как и ты, – усмехается Тарас ему в лицо.
Дело пахнет керосином. Да, это точно.
– Но, я задал вопрос первых, – словно бык уперся рогами, Матвей не отступает от своей позиции.
– И что? Мы в детском саду?
– Хватит! – прерываю их я. – Вы вообще оба не должны тут находиться. Это женское общежитие.
Парни обращают свой взгляд на меня. Я истерически перевожу взгляд с одного на другого, пытаясь понять их вражду. Но, за пару секунд не могу уловить в голове ниточку правды, за которую можно было бы ухватиться. За ту самую мысль, которая могла бы привести меня к правильному ответу.
Ещё какая-то секунда, и Матвей, фырча выдает:
– Да не боись. Я не буду уходить твою девку. Она не в моем вкусе.
– У нее есть имя, – со злостью отвечает Матвей. – И её зовут Лера!
– Да ты я смотрю начал кипятится? Расслабься, – с издевкой продолжает говорить Матвей, – у тебя нет причин думать, что мы с тобой враги.
– Да ну?
Ой… сейчас что-то будет.
А у меня, как всегда, в самых напряженных ситуаций, отключается напрочь мозг. Я и слова не могу вставить, словно, теряю дар речи.
– Ты давай не быкуй.
– А ты не беси меня.
– А то что?
Матвей делает еще один шаг, ровняясь с Тарасом. Я отчетливо вижу, что тот пытается вывести второго на конфликт, но, зачем ему это? С чего вдруг Матвей ведет себя как… полнейший кретин? Словно, ему хочется казаться крутым передо мной… Но для чего?
Тарас замирает в мгновение ока, а после, парни вцепляются друг другу в куртки. Каждый из них не хочет уступать другому, отчего, они кряхтят и сопят. Из моих рук падает пакет и цветы.
– А ну прекратите! – пытаюсь вмешаться, но, у меня мало получается.
Слышу, как хлопает дверь на лестнице. Сердце разом замирает.
– А ну живо внутрь, – тащусь я их на себя, – я кому сказала!
Парни слушаются меня, и, зайдя внутрь комнаты, я едва ли быстро успеваю собрать пакет с пола и цветы, как вижу чьи-то ноги, далеко, в начале коридора.
Сердце вот-вот выпрыгнул из груди, и, делая вид, что я не заметила этого, демонстративно закрывают дверь. Парни продолжают бодаться, а я, кинув пакет на стол вместе с цветами, пытаюсь их размять.
– Умолкните! – шиплю на них, но те ни в какую. Они задевают стул, который с грохотом падает на пол.
– Тихо! – вполголоса приказываю и тут внезапно слышится стук в дверь.
Мы замирает на месте. Все трое.
Черт. Это явно консьерж. В этом нет сомнений…
– А ну живо прячьтесь, – командую им, и парни разом забегает в уборной, прикрывая дверь…
Я поправляюсь, и, подхожу к двери. Открываю её и вижу, что была права.
На пороге стоит консьержка. Она невысокого роста, и её зовут Мария. Одета всегда просто: пуловер серого цвета с белой рубашкой и юбка ниже колена. Седина уже берет свое, поэтому, Мария даже не обращает на это внимание. У нее плохое зрение, отчего она носит лучшие очки. Я уже и не вспомню, какой у неё минус: пять или шесть? Но, это не столь важна. Мария всегда была в кругу почёта у женской общины и к ней прислушивались, как ко второй маме. И вот если её разозлить, или же, нарушить правила: то наказание не избежать. А я… совершенно забыла, что первое правило женской общины: никакого противоположного пола в ней, без её разрешения. Сдаётся мне, ни Матвей, ни Тарас, естественно, разрешения не спрашивали…
Ну да. Только я могу выспаться в такие несчастья. Что уж тут говорить.
– Здрасти, – пытаюсь унять волнение в голосе.
– Здравствуй, – отвечает Мария и кидает оценивающий взгляд на меня. – Я зайду?
– А…э…– мямлю я, и, поймав на себе грозный взгляд Марии, быстро отвечаю, – Да, конечно.
Консьержка медленно входит в комнату, внимательно осматривая все. У меня пересыхает в горле так, что я чувствую першение на язычке.
– Я видела, – начинает она, – как сюда заходили двое парней.
– Кккккккуда сюда?– заикаюсь я, переспрашивая.
– Ну… Сюда, – разводит она руками и делает два шага заходя в комнату. Мария осматривает все так подробно, что мне кажется, мое сердце вот-вот выдаст меня. – Ты никого не приглашала?
– Нет, – отвечаю я.
– Тогда, почему тут стойкий аромат мужских духов?
Я теряю дар речи. Моментально. Что ей ответить?
– А, дык это… это….
Мария выгибает бровь и буравит меня своими зелеными глазами, с морщинки в уголках.