Мое призвание
Шрифт:
— Максимилиан Степанович, зачем вы так, — покачала головой Натали. — Сама могу все объяснить.
— Спасибо тебе, — поймал взгляд своей компаньонки, и та сразу повеселела и вздохнула с облегчением, но уточнила:
— Саша, ты точно не сердишься?
— Нет, — отрицательно покачал я головой. — Но примерно так и предполагал, а следовательно, у нас с тобой нет времени на обед, — развел руками глядя на великого княжича. — Ваше Сиятельство, прошу простить, но необходимо идти. Еще неизвестно, где господин Островский и что с ним. Боюсь, ему
— Считаете, что он находился под воздействием, когда заставлял дочь принять кольцо от Веденеева? — задумчиво произнес Максимилиан, показывая свою осведомленность.
— Да, — коротко подтвердил я.
— Матвея Андреевича ищут, как только обнаружат, то свяжутся со мной и, дам распоряжение, чтобы вас отыскали, — расстроенно произнес великий княжич. — Понимаю, что на обед вы не останетесь, но от ужина не отвертитесь. Вам передадут место и время. Да, Наталья Андреевна, ваше присутствие желательно, расстроюсь, если не увижу.
Интересно, моя компаньонка научится когда-нибудь контролировать свои эмоции? Опять покраснела, сердечко у девушки радостно забилось, но сама она нахмурилась и осторожно кивнула, как бы говоря, что постарается не разочаровать Максимилиана. На этом мы распрощались с Их Сиятельствами и принцессой. Софья и Минако как-то задумчиво мне вслед посмотрели. У японочки взгляд был больше любознательный, таким смотрят на того, кого хотят препарировать и посмотреть, что внутри. А вот у сестры Максимилиана глаза излучали какой-то странный интерес и что-то в них еще мелькало, какие-то всполохи. Вроде бы Софья сделала несколько попыток мои щиты снять и посмотреть на эмоции. А самое удивительное, что мой дар в какой-то момент дрогнул и чуть не поддался. Все из-за того, что великая княжна действовала нестандартно, ее магия оказалась мягкой, настойчивой и нежной.
— Уф, — выдохнул я, когда мы покинули дворец, — как же хорошо на свободе!
— Так тебя же давно освободили, — удивилась Натали.
— Тюремная клетка от золотой мало отличаются и еще неизвестно, где опаснее, — хмыкнул я, а потом пояснил: — В камере все просто и понятно, там есть определенные права, а в высшем свете идешь, как по минному полю. Да, нам повезло, что великий княжич, его сестра и даже Минако на нашей стороне. Но ведь и они преследуют свои интересы. Что ты пообещала Максимилиану за участие в моей судьбе?
— Ничего такого, что могло показаться неприличным, — мгновенно ответила Натали.
— Ой ли? — не поверил я.
— Три танца на балу, не отказываться от прогулок и приглашений в театры, — призналась баронесса, а потом добавила: — Если окажусь не занята и тебе не потребуется помощь в кабинете врачевателя.
— Понятно, — вздохнув потер подбородок, отмечая, что следует побриться, а лучше принять душ, а то запах казематов въелся в одежду и кожу.
— Мы сейчас домой? — уточнила баронесса.
— Ты отправишься к профессору Штерну, извинишься от моего имени, что операцию пришлось перенести. Точной даты не называю,
— Сделаю, — покивала Натали.
— Тогда ловим пролетки, — резюмировал я и посмотрел на солнце: — Н-да, дел на сегодня еще много.
Первое что заметил, когда оказался в квартире — тут недавно курили! Мало того, пахнет свежемолотым кофе! Островская наплевала на мои запреты и просьбы. И как с ней поступить после этого? Ругать нет желания, как и наказывать, но и хвалить нельзя.
— И что мы тут делаем? — задал вопрос пройдя на кухню, застав подругу на месте преступления.
Перед Кати пепельница, в которой окурки, в руке у девушки мундштук с дымящейся сигареткой, а на столе чашка с кофе. Сама же Островская бледна, кутается в махровый халат, но волосы уложены в замысловатую прическу.
— Саша, наконец-то! — вымученно улыбнулась и попыталась встать.
— Сиди, — поспешно к ней подошел и положил ей ладони на щеки, после чего осторожно поцеловал в пересохшие и искусанные губы. — Сигарету затуши, — попросил, запуская диагностику.
— Прости, — чуть слышно прошептала та. — Я приношу тебе беды и проблемы.
— Отшлепаю, — пригрозил я. — Зачем кофе пила и курила? Просил же воздержаться! Теперь на сутки дольше восстанавливаться будешь.
— Нервы, — закусила та нижнюю губу. — С ума тут одна схожу, как вспомню что случилось. Еще и от отца нет никаких вестей. До сих пор не пойму, за что он так со мной, — она всхлипнула.
— Ну-ну, не переживай, все наладится, — обнял я подругу и прижал к себе. — Уверен, Матвей Андреевич находился под влиянием Веденеева, но теперь это в прошлом.
— А Вадим Владимирович тебе ничего не сделает? Это не из-за него тебя арестовали?
— В какой-то степени, — хмыкнул я. — Дознаватели удивились, что твой женишок так на дуэли оплошал.
— Ты с ним дрался? — задохнулась от удивления Кати.
— Стрелялся, — коротко ответил и добавил: — Уж прости, если помешал планам, но, думаю, ты не опечалишься, если узнаешь, что пуля, тому кто тебе на пальчик надел темный артефакт, в лоб прилетела.
— Ты его убил? — нахмурилась Кати.
— Да, ты не рада?
— Сама мечтала с ним расправиться, — призналась девушка. — Он бы у меня помучался!
— Какая ты кровожадная, — хмыкнул я. — Что ты сегодня ела? Если судить по моей диагностике, то в тебе ничего кроме пары конфет и литра кофе не обнаруживается.
— Не голодна и за фигурой слежу, — попыталась отшутиться Островская.
— Понятно, — вздохнул я. — Пойдем-ка в кроватку, — осторожно притянул девушку к себе, встал и взял ее на руки. — Грешные и стыдливые мысли из головы выброси. Тебе прописан покой, сон и полезная пища. Последнее скоро сделаю и принесу. Предупреждаю последний раз, не подчинишься — отшлепаю и на болезнь не посмотрю!