Мое темное прошлое

Совицкая Мария

В тот же день знакомый Арсена выправил нам липовые американские паспорта. Он стал Эндрю Ронни, а я — Максвеллом Оуэлом. Два неприметных американца сели в самолет и оставили Россию в ту ночь... А в Америке нас уже взял под крыло Рамазан. Мы занялись честным бизнесом — открыли туристическую компанию. Все эти годы жили тише воды, ниже травы. Недавно у Арсена даже появилась невеста.

Лена, поверь: все эти годы я часто вспоминал о тебе и Сереже. Я был уверен, что у вас все хорошо — ведь я оставил тебе немало собственности. С голоду вы бы точно не померли. Но год назад я узнал, что ты сидишь в тюрьме... за убийство собственного мужа! Поверь, такого я никак не ожидал. Как тебя могли осудить!

Как могли прийти к тому, что ты завалила такого здорового мужика, как я? Если на ножевые ранения можно согласиться, то те удары, которые остались на покойном, ты явно нанести не могла. Или, как посчитали, когда расследовали дело — ты избила и покалечила мужа, пока он без сознания лежал пьяный, а потом и покончила с ним? Не знаю. У меня такое чувство, что кто-то еще был заинтересован в том, чтобы тебя посадили, и приложил к этому руку. Но я не мог приехать и помочь тебе, пока на отце Арсена лежали тяжкие обвинения! Теперь мы были в одной упряжке, один неотделим от другого. Сам Арсен ничего не знал. Если бы я рассказал ему, он бы наплевал на все опасности и примчался бы в Россию тебе на помощь. Я представляю, как разозлится он сейчас!

И вот судьба совершенно случайно вновь свела меня с Ильей, он и привез меня сюда. Я сам хотел встретиться с тобой и все рассказать, но не таким образом. Тем не менее, ты теперь все знаешь. Я не могу просить, чтобы ты простила меня. По крайней мере, мы теперь сможем снять с тебя тяжкое преступление — убийство, которое ты никогда бы не совершила. Если ты позволишь, я хотел бы посмотреть на сына. Я представляю, как тяжело пришлось тебе и ему. Лена... скажи хоть что-нибудь. Ты поняла? Я на коленях стою перед тобой...

** * * * * *

Лена сидела на диване, глядя перед собой в одну точку. На нее нашло какое-то оцепенение от рассказа Макса.

– Я никого не убивала, - прошептала она.
– Ты меня подставил. А вместе с тобой и Арсен, друг моего детства, сам того не зная. Я пять лет отсидела в тюрьме за преступление, которого не совершала.

– Лена, я сделаю все, о чем ты попросишь. Прошлого не вернуть, но я попытаюсь искупить свою вину...

– А вся твоя собственность пошла на продажу, - усмехнулась она.
– Пока я была в тюрьме, по очереди заболели Сережа и мой отец. На лечение мальчика потребовалась большая сумма, пришлось все продать. Хоть какая-то польза от тебя...

– Лена, позволь мне взглянуть на сына, - взмолился Опольский.
– Я понимаю, что причинил вам много зла...

– Иди. Он сейчас спит. Не ищи комнату, я пойду с тобой.

Они прошли в детскую. Макс встал на колени около кровати, на которой спал Сережа, и аккуратно провел рукой по его волосам. Уже не было того маленького ребенка, который топал по дому пять лет назад. Теперь это был взрослый, самостоятельный мальчик, который, тем не менее, казался во сне маленьким и беззащитным. У него были отцовские густые брови и ресницы, жесткий и упрямый подбородок.

– Все, достаточно. Пошли, - прошептала Лена.

Когда они вернулись в гостиную, девушка без сил опустилась на диван. Слезы стояли в ее глазах и никак не могли пролиться. Что же, свое она уже оплакала...

– Лен, скажи мне, что я должен сделать. Хочешь, я сам пойду в прокуратуру, в полицию, куда угодно? Объявлю, что жив? Пусть накажут меня, но с тебя снимут все обвинения? Только попроси...

Лена долила остаток вина из бутылки себе в бокал, выпила залпом. Глаза ее заблестели.

– А знаешь, жизнь у меня сложилась неплохо. Да, пришлось провести в тюрьме годы, которые могли бы пройти куда лучше. Но потом все наладилось, спасибо Гале, Илье и моему папе. Сейчас у меня есть любимый мужчина, скоро мы поженимся. Он обожает меня и Сережу, мы уже живем

настоящей семьей. С ним у меня отогрелись душа и сердце. Ты так потрепал мне нервы, Опольский... Я думала, что уже полюбить не смогу. А получилось по-другому! Теперь я счастлива, и мне совсем не хочется ворошить прошлое. Бог с ним, с убийством. Мне плевать, как я выгляжу в глазах людей. Главное — я и мои близкие знаем, что я никого не убивала. Боже, как не хочется снова этой нервотрепки! Теперь я боюсь всего, что связано с правосудием, и из-за этого оставила своего Олега без поддержки в трудную минуту!

– Так ты не хочешь, чтобы с тебя сняли судимость?!
– изумился Макс. Он так до конца и не понял свою жену — только чувствовал уколы ревности из-за того, что она смогла построить свою жизнь с другим мужчиной.

– Плевать мне на нее. Я хочу другого. Как тебя там? Максвелл Оуэл? Так вот, Максвелл. Лети в свою Америку. Забудь, что у тебя здесь сын и жена — впрочем, ты успешно сделал это много лет назад. И не смей больше врываться в мою жизнь! Я — свободная женщина, вдова. Скоро у меня свадьба с любимым, добрым, надежным мужчиной. У него нет незаконных махинаций, преступлений и прочего бурного прошлого. А тебе рядом со мной места нет!

Опольский встал, заглядывая ей в глаза. Он понял, что его жена, его Лена стала другой. Твердой, как скала. Она потеряла всю свою девичью нежность, перестала верить людям. Всячески отвергает свое прошлое. Что же в этом есть и его вина. И ему ничего не остается, как поступить по ее желанию

– Я уеду, - сжав ее руки, прошептал он.
– Ты меня больше никогда не увидишь. Спасибо, что вообще подпустила к себе, выслушала и позволила посмотреть на Сережу.

Он направился в комнату, где сидели Илья, Галя и Арсен. Последний посмотрел на него с такой ненавистью, что Макс вздрогнул, а потом подошел к Лене и поцеловал ее в лоб.

– Я ничего не знал, - еле сдерживая слезы, проговорил он.
– Ленка, я бы все вверх дном перевернул, но вытащил бы тебя из тюрьмы. Этот... он ничего мне не сказал. Мы жили тихо, боясь узнавать новости о России. Я был уверен, что у тебя все хорошо. Если сможешь, прости меня.

– Тебя прощу, беглый олигарх, - Лена прижалась к его широкой груди.
– Вины твоей здесь нет. В любом случае, я рада тебя видеть, пусть и через столько лет...

– Прощай, Лена, - перебил его Макс, поднося ее руку к губам. Лена сморщилась и тут же отдернула ее.
– И вы прощайте, ребята, - помахал он Гале и Илье.

– Подожди, я тебя провожу, - вылетел следом за ним Арсен. Они вышли на улицу и молча пошли к его машине.

– Могу довезти тебя до В. Дальше уж как-нибудь сам, - сухо предложил Арсен.
– Извини, Макс... После того, что я узнал, я еле сдерживаюсь, чтобы не врезать тебе как следует.

– Ты остаешься в России?
– спросил Макс, не обращая внимание на его угрозу.

– Да, на какое-то время. У нас с Иреной дела, к тому же, я надеюсь. Что Лена пригласит нас на свадьбу. А вот тебе следует сегодня же улететь в Америку...

– Я знаю. Я пообещал Лене. Не волнуйся, я вызову такси. Тебе, наверное, хочется остаться здесь и поговорить с ней...

Арсен вернулся в дом, но не отходил от окна, пока лично не убедился, что через десять минут за его бывшим другом приехало такси. Макс исчез в ночи, как будто его и не было.

Тем временем в гостиной Лена рыдала у Гали на плече. Она оплакивала все — свою загубленную молодость, все те несчастья, которые ей пришлось пережить... Она плакала искренними, чистыми слезами. К ним так же примешивались слезы счастья и облегчения — теперь ее друзья поверили, что она не убивала... А сама она убедилась, что Арсен ее не подставил, что не разорвалась их детская дружба.