Могила повелителя
Шрифт:
Да и то после падения Айхерна сразу наступил мир. Железная Рука, против своего обыкновения, не покинул внутренние области Круга, собирался провести холодное время в завоеванном городе. Однако Лорд Тьмы не тревожил окрестностей, предоставив землевладельцам самим решать — подчиниться новому владыке добровольно либо ждать, что нагрянут солдаты в коричневых плащах с нашитой на груди серой пятерней. Пока что люди Железной Руки сидели в Айхерне, но слухи ходили такие, что Капитан Ройнгард объявит себя хозяином края и потребует, чтобы окрестные господа подчинились.
Все это Ойрик с Пегим узнали от случайных
— Что это? Строят стены, что ли? — спросил Пегий, заслоняясь ладонью от мелких капель, которые ворохами швырял в лицо противный холодный ветер. Проведя всю жизнь в спокойном Раамперле, лишенном стен, разбойник привык считать естественным, когда город не имеет защиты.
— Нет, братец ты мой, — возразил Ойрик, — не строят, а ломают. Я вот старик, а и то лучше тебя разглядел! Внимательней надо смотреть, внимательней!
В самом деле, Капитан Ройнгард велел снести окружавшие Айхерн стены, и горожане, громко ругая дождь и втихомолку проклиная нового правителя, разбирали кладку. Зато на Королевском холме уже начали возводить новую цитадель, туда и свозили камень. Железная Рука отказался занять помещения в городских кварталах, хотя мог потребовать освободить для себя любой дом или даже целый квартал. Лорду было угодно поселиться в собственном замке — и непременно на Королевском холме. Айхернцы гадали, не означает ли такой выбор намерения Ройнгарда восстановить монархию… Им оставалось только строить предположения, поскольку своей воли завоеватель пока не объявлял. Все его требования касались провианта для солдат да строительных работ. Небольшая армия Лорда Тьмы частью расположилась на Королевском холме, частью — за городом. Оба лагеря были укреплены и бдительно охранялись.
Ройнгард не боялся дробить невеликие силы — он порядком запугал жителей и был уверен, что бунтовать те не осмелятся. К тому же в стенах проделали порядочные проломы, и — по приказу Железной Руки — улицы, ведущие к этим проемам в поясе укреплений, держали свободными, движение по ним было запрещено. Отряды, расположенные вне городской черты, легко могли пройти на Королевский холм…
В Айхерн путники вступили без помех. Пройдя сквозь разрушенную стену, Ойрик сразу же направился к ставке Лорда. Пегий не слыхал, что толковал хозяин часовым, однако их пропустили в лагерь и велели ждать у шатра — дескать, скоро Лорд изволит принять.
Уже порядком стемнело, дождь становился все сильнее. Бывший разбойник кутался в промокший, сделавшийся холодным и тяжелым, плащ и с тоской вглядывался в невозмутимые лица часовых, охраняющих большой шатер Лорда Тьмы. Капли барабанили по шлемам и наплечникам воинов, стекали по тускло мерцающим кирасам, дождевая вода собиралась в ямках и отпечатках сапог под ногами солдат, те не шевелились — застыли как истуканы…
Полог шатра откинули, изнутри в серые сумерки излилась
В шатре были развешаны фонари, заливавшие нутро жилья теплым желтоватым светом. Ройнгард обернулся навстречу гостям — огромный, широкий. Здесь, в лагере, он был одет по-домашнему, то есть не в панцире, а в кольчуге, набранной из крупных, отлично пригнанных звеньев. На правой руке кольчужный рукав спускался немного ниже локтя, дальше в свете фонарей матово поблескивал металл протеза. Поверх кольчуги был наброшен широкий тяжелый плащ, отороченный медвежьим мехом.
— Итак, — холодным тоном произнес Лорд Тьмы, — что ты скажешь, человек с юга?
Пегий обмер от страха, но Ойрик не выказывал ни малейшей робости.
— Ваша милость, я собираюсь сделать предложение. Выгодное, нужное, хорошее предложение!
— Интересно, — задумчиво протянул Ройнгард, — что может мне предложить купец вроде тебя? Ты прибыл без каравана, без свиты, одет бедно…
— Точно так, ваша милость, — не смущаясь, ответствовал старик. — Я не богат, не знаменит и все такое прочее, однако надеюсь, что вы примете мое предложение, и это меня озолотит. Занимаюсь я торговлей, невольников на юг продаю. Ваша милость, вы овладели большим городом, здесь много лишних людей, от которых избавиться — только благо. Я уверен — городская тюрьма набита такими бездельниками! А я бы их на юг свез, да и продал бы там. На юге рук не хватает, рабы в цене!
— Мне недосуг заниматься подобной ерундой. — Голос Ройнгарда оставался неприветливым.
— Так вашей милости и не придется ничем заниматься! Я ремесло до тонкостей знаю, все обделаю в лучшем виде! Но главное — не это. Главное — другое. Интерес вашей милости, конечно, не денежный. Что вам мои гроши, когда вы можете взять в Айхерне что пожелаете! Главное — другое! Вы, ваша милость, отправите со мной верных людей, которые на юге станут узнавать все, что нужно. Я всячески им помогу, что нужно — разнюхаю, что нужно — укажу. Мне охранники нужны, товар того требует, вот они и станут при мне. Никто не удивится, что у меня крепкие смышленые парни служат…
Ройнгард поглядел с интересом и даже слегка улыбнулся:
— А с чего ты взял, старичок, будто мне что-то нужно разузнать на юге?
— Я мыслю так, ваша милость, что Айхерн — лишь начало. Дальше будут еще походы и еще города. На юге земли богаты, а воевать никто не умеет. Раамперль, к примеру, набит ценностями, а стен не имеет вовсе!
Пегий едва сдержался — старикашка кликал беду на его родной город, едва ли не предлагал Лорду Тьмы завоевать Раамперль! Не то чтобы бывший разбойник был патриотом, но все же — родной город!
— Может быть, может быть… — медленно произнес Капитан. Поднял протез, как человек, который собирается задумчиво провести ладонью по лицу, но, щелкнув стальными клешнями, уронил руку. — Я, в самом деле, мог бы овладеть… да хоть бы и всем Кругом… но зачем? А?
— Чтобы порядок установился везде! — уверенно выпалил старик. — И потом… э…
— Ну, что еще?
— Вашей милости ведь известно, что Алхой Прекрасный Принц убит в собственном доме?