Могила повелителя
Шрифт:
— Господа! — рявкнул Могвид. — На приступ мы пойдем перед рассветом, затемно. Люди успеют передохнуть после марша… Добрый Лидвих!
Рыцарь выступил из рядов братьев.
— Лидвих, тебе предстоит опасное дело. Ты возьмешь отряд добровольцев и выступишь навстречу армии, что движется с востока. Задержи их, добрый брат, задержи, насколько удастся. Нам необходимо время, чтобы подготовиться к обороне после того, как город будет взят. Заложить камнем проломы, вооружить горожан, расставить людей на местах. Дай нам хотя бы день.
—
— Полагаю, двухсот будет довольно. Я не прошу тебя выиграть схватку, просто дай нам отсрочку.
Лидвих склонил голову, все притихли. Каждый радовался, что опасное дело предложено не ему. Вряд ли Лидвих вернется из этой вылазки.
— Собери добровольцев, добрый брат, — продолжал великий магистр. — Каждый, кто согласится участвовать в деле, получит награду. Оруженосцы по возвращении станут полноправными братьями, рядовым — по двадцать рейкеров серебром на руки и участок, приносящий не меньше пяти рейкеров, во владение. Ты же…
— Большая награда! — выкрикнули из толпы. — Мы здесь тоже будем рисковать жизнью! С Лордом Тьмы сразимся! А нам что?
— Я хочу, чтобы с добрым Лидвихом отправились только добровольцы, — не оборачиваясь, бросил великий магистр. — Если кому-то из сеньоров угодно присоединиться, мы не откажем… Что же касается тебя, Лидвих… Я говорил, что место магистра получит тот, кто стяжает больше славы в этой войне. Задержи армию Железной Руки на день, и пост магистра — за тобой.
— Но как же… — проговорил кто-то из добрых братьев, — а победитель Лорда? Тот, кто сразит его своей рукой?
— Я готов расширить капитул, — объявил Могвид, — пусть наш совет увеличится, обретет пятого магистра. Обещание тому, кто убьет Капитана Ройнгарда, также в силе! Братья, и вы, славные сеньоры! Вы все поклянетесь вместе со мной, что обещание доброму Лидвиху будет исполнено! Нам нужен один-единственный день!
И все присутствующие разом выкрикнули слова согласия. Особенно охотно присоединились к клятве союзники, для которых орденские титулы не значили ровным счетом ничего. Лидвих слушал крики и думал, что этим славным воинам вряд ли придется настаивать на исполнении обещания. Весьма маловероятно, что ему, Лидвиху, удастся пережить завтрашний день.
Казалось, ничто не может испортить настроения солдатам союзной армии, увязшей в грязи под Айхерном… однако сообщение о новом противнике повергло воинов в еще большее уныние. Но добровольцы вызвались быстро — стоило лишь назвать награды, которые посулил добрейший Могвид. Двадцать рейкеров — огромные деньги, особенно для парней, которые составляли дружины северных городов. Ведь ясно же, что к походу присоединились не добропорядочные бюргеры, а отщепенцы, неудачники и голодранцы, которые надеялись поправить дела грабежом. Война всегда завершается грабежом — независимо от того, кто вышел победителем.
Словом, добровольцы нашлись в таком
Двести воинов наскоро поужинали, им отдали лучшее, что нашлось в обозе. Остающиеся рассчитывали завтра пообедать в Айхерне, тех же, кто отправляется нынче в ночь, вероятно, ожидает завтрак в Приюте Блаженных. Лидвих проследил, чтобы каждому из отданных под его начало храбрецов выделили доброе оружие, выстроил и пересчитал воинов… Дождь под вечер сменился густым снегопадом — лагерные костры вскоре растаяли, потонули в белесой круговерти между черным небом и серой землей. Колонна маршировала на северо-запад — навстречу многочисленному врагу.
По пути Лидвих высматривал подходящее местечко, где можно будет встретить неприятеля. Повсюду снег и грязь. Небо очистилось, и луна осветила равнину — но и тут Лидвих не видел ничего, что помогло бы двум сотням плохих бойцов одолеть тысячу вымуштрованных Лордом Тьмы вояк. Уже порядком похолодало, и снег не таял. Во всяком случае, до утра все будет бело.
Добрый брат выслал конный дозор — не встретится ли авангард войска Железной Руки? Но те, должно быть, встали на ночевку, и дорога была свободна.
Около трех часов пополуночи показались занесенные снегом стены и башни — полуразрушенный замок. Лидвих удивился, он полагал, что в этом пустынном краю давно никто не живет. Однако, как ни странно, над островерхой крышей жилого строения поднималась прозрачная струйка дыма. Лидвих отдал приказ. Колонна свернула с тракта и направилась к замку. Рыцарь подъехал к воротам, сверху окликнул надтреснутый старческий голос:
— Кто пожаловал?
Эти руины охраняются!
— Воин Света, добрый Лидвих, — представился рыцарь. — А кому принадлежит сей замок?
— Славному сеньору господину Гойту, — отозвался старик-караульщик, — этот замок зовется Ловлих!
— Гойт Ловлих… — имя ничего не говорило доброму брату.
— Именно так! Благородный и славный Гойт Ловлих!
— Отворяйте ворота, — усталым голосом произнес Лидвих, — это укрепление будет занято именем Ордена.
— Я доложу господину, — важно объявил старик со стены. — Но не думаю, что он позволит вам войти.
— Не трудись беспокоить господина, мы выломаем ворота прежде, чем ты до него доберешься. — Лидвих обернулся в седле. — Эй, сюда! Кто там с топорами, рубите вон то дерево! Мы сделаем таран.