Могильщик. Не люди
Шрифт:
Либо она достаточно успешна, либо только-только начала свои странствия. Скорее всего, второе – молодёжь часто суётся в такие места, которые предпочитают обходить даже бывалые и очень жадные до добычи могильщики. Обычно могильщик и становится бывалым благодаря тому, что в молодости не совал нос, куда не следует. Тех, что обожглись раз в местах подобных Импу и больше не пробовали, чертовски мало. Их обычно можно было отличить по жутким шрамам, незаживающим ранам и другим уродствам. Но каждый из них по праву считал, что ему в своё время повезло – другие
– А ты прожжённый, - сказала могильщица после непродолжительного молчания.
– Что? – буркнул Велион, ёрзающий на месте,
– Шрамы на твоём теле. Часто не везло? Или, наоборот, был на волоске от смерти?
– И то, и другое.
– И пальцы длинные и тонкие, - продолжала женщина. – Говорят, с такими проще, чем с короткими. Как думаешь?
Велион пожал плечами.
– Главное это то, что у тебя их десять, - продолжила говорить могильщица. – Это комплимент.
– Благодарю.
– А ты не разговорчивый.
– Сложно говорить, когда зуб на зуб не попадает.
– Точно. Ну ладно, молчи, если хочешь. Я – Элаги.
– Велион.
– Подожди, вода немного подогреется, и будем есть.
Велион действительно проголодался и устал, а холод высасывал из него последние силы.
– Уверена, ты упал с моста, - сказала Элаги, усмехаясь.
– Да. Чёртов морок.
– Мне говорили об этом. Я шла там днём, и мост выглядел, как должен был – правой половины нет от середины. Но пару часов назад он будто восстановился. К утру морок должен растаять.
– От кого ты это слышала?
– Я расспросила одного могильщика, который дошёл почти до стен Импа этим летом. Потом ему что-то померещилось, и он драпанул назад.
– Все, кто ходил к Импу, говорят, что им мерещилось всякое, - кивнул Велион.
– Трусы, - фыркнула Элаги. – Такой же морок, как этот грёбаный мост. Так, что там с моим супчиком?
Могильщица заглянула в котелок с водой, потом вытащила из лежащего рядом рюкзака оплетённую бутыль и кусок коричневого сахара. Когда Элаги откупорила бутыль, Велион учуял запах самогона. Женщина плеснула в котелок порядочно выпивки, зачем отправила туда часть сахара и как следует перемешала. Выждав какое-то время, она подцепила котелок палкой и поставил на пол. Велион молча вытащил из своего рюкзака стакан, деревянный, отделанный костью.
– Красивая штучка, - заметила Элаги. – Давай сю… Ах, мать твою дери! – могильщица зашипела и затрясла обожжённой рукой. – Привыкла, что сама в последнее время в перчатках, а тут вот сняла. Дома-то я их почти не ношу…
Велион надел свои перчатки, пересел и принялся разливать грог по стаканам. Элаги, не обращая внимания на боль в обожженных пальцах, уже набивала рот кусками окорока и активно хрустела сухарями. Велион взял сухарь и начал его грызть, предварительно глотнув из стакана. Горячая жидкость прогрела его до самых пяток – самогона могильщица не жалела.
– Ешь нормально, - пробубнила Элаги. – Я что-то до хрена нажарила,
Велион благодарно улыбнулся и последовал совету своей сотрапезницы: один сухарь только разжёг голод.
Наконец, Элаги сжевала последний кусок свинины и допила уже подстывшее варево из своего стакана. Могильщик, закончивший с едой раньше, раскладывал свою одежду так, чтобы она лучше сохла.
– Я, знаешь ли, поболтать люблю. И ты расплатишься со мной за ужин и сухое одеяло разговором.
– Согласен, - кивнул Велион. Он немного захмелел и, в конце концов, согрелся. – Не такой уж я и молчаливый. Удачный поход? – спросил он, кивнув в сторону бутыли с самогоном.
– Дорогая штучка, а? – усмехнулась Элаги. – Нет, прошлый мой поход был неудачным, едва ноги унесла. И не в проклятьях и прочей магии дело. Я была в Хельштене. Ещё на подходе на меня напали какие-то гады, нелюди. Такие невысокие, заросшие, клыкастые, похожи на здоровенных крыс, вставших на задние лапы. Видел таких?
– Нет. И слышу про них впервые.
– Хорошо, что у них оказались кривые и короткие лапы, - продолжала могильщица. – Так что я смогла сбежать, но не без потерь. – Девушка откинула с головы капюшон. Её правую скулу уродовал кривой шрам. – Камнем залепил, гадёныш.
А откуда деньги на самогон? Я, знаешь ли, девочка домашняя, после каждого похода возвращаюсь домой, в Харм. Мой отец – купец. Не скажу, что он очень уж богат, но денег достаточно. А я его младшая дочь. Самая младшая и самая непутёвая. Когда мне было пятнадцать, и отец уже собирался подыскивать мне женихов, я встретила одного парня на пару лет старше себя. Женатого. Когда я забеременела, никому не сказала, думала, сама справлюсь с… В общем, всё сложилось неудачно, и детей с тех пор я иметь не могу. И как-то так получилось, что о нашей интрижке и её последствиях узнал весь город.
Так что, когда я пару лет назад купила у нашей местной ведьмы перчатки, никто особо не горевал – наследство останется моему старшему брату, а меня не надо выдавать замуж, значит, не надо лишаться приличного куска денег в качестве приданного. У купцов, знаешь ли, главное – это деньги, а мне всегда это не нравилось. Но папаша по-прежнему рад меня видеть: я рассказываю интересные байки. Ну а для меня корысть понятна – дома могу отдохнуть, взять немного денег и идти дальше.
Вот такая история. А как у тебя?
Велион выдержал паузу. Элаги была откровенна с ним, но он слишком не любил рассказывать о себе. Но… почему не сделать это сейчас и здесь?
– Про своих родителей я знаю только то, что они умерли, когда мне было четыре года. Я едва не стал наёмным убийцей. Не знаю, чем я понравился Халки, но он вытащил меня из какой-то канавы и притащил в Болотный замок. И у него почти вышло. Фехтовал я дерьмово, но хорошо резал глотки и очень быстро учился всяким наукам. Тогда из меня решили сделать скважечника. Знаешь, кто такие скважечники?