Могилы героев. Книга вторая
Шрифт:
И все же Федор едва не расплакался, увидев родных. В этом чужом северном городе с их приездом как будто стало теплей.
– Как же это, сыночка?!- С ходу в голос запричитала мать.
– Перестаньте, мама,- перебила ее Лена.- Ему и без того плохо.- И спросила нежным бархатным голоском:- Милый, тебе очень больно?
– Мне невыносимо одиноко!
– Да как же это так получилось?!- Услышав его жалобу, вскинулась было мать.
– А я тебя предупреждала: без меня ездить по гостям не нужно,- проворковала Лена.- Но ничего, скоро все заживет. Правда?
Поняв, что
– Федя, ты как?- Прогудел он густым басом.
– Нет, пока что здоровье не позволяет,- отказался Федор, краем глаза наблюдая за Леной. При виде бутылки лицо у нее стало остреньким и хищным.
– И то верно,- кивнул Александр Эрихович,- не последний день живем. Поправляйся, Федя!
Но не успел он поднести стакан к носу, как в палате появились врач с Ивлевым. Увидев на тумбочке живописный натюрморт из бутылки водки и пирожков, врач онемел. Остальные, кроме привычных Андрея и Федора, потеряли дар речи, увидев политика и бизнесмена Ивлева. На людей не знакомых с обстановкой картина новоявленных близнецов действовала безотказно. Отчим шепотом выругался. Данилка стоял рядом с ним и изумленно лупал круглыми глазами. Взгляд у мамы плавно переходил с Ивлева на сына, сказать ей было нечего. Только Лена восприняла щекотливую ситуацию так, словно рано или поздно ожидала увидеть подобное.
Ивлев сдержанно поздоровался с "родственниками", поцеловал женщин, с мужчинами обменялся крепким рукопожатием.
Первым из оцепенения вышел врач.
– Ну, знаете ли!- Он возмущенно посмотрел на бутылку водки.- Здесь вам не кабак!
– Ну, вот что!- пробасил Александр Эрихович.- Я, может быть, тоже кое-чего не понимаю! Но в бутылку из-за этого не лезу!
– Это вы мне?!- Возмутился врач.
– Довольно!- Оборвал обоих Ивлев.
– Это неслыханно!- Напоследок буркнул врач, но из палаты все же вышел.
– Извините!- Пискнула вконец ошалевшая мать.
– Да, вы уж извините нас,- Александр Эрихович наконец выпил.- Но мы на самом деле что-то пропустили,- его вид говорил о том, что больше всех пропустил именно он.- Получается, что Федор из-за вас подставился?
Ивлев кивнул.
– Для меня это такой же, если не больший сюрприз,- сказал он.- Я – сирота. Родители погибли, когда был еще ребенком. Воспитывала бабушка. Вероятно, есть какие-то дальние родственники, но я о них ничего не знаю. И вдруг такая неожиданная встреча! Сама по себе ситуация, конечно, не из приятных. Федор серьезно ранен. Но тем не менее!
– К чему это, Сергей?- Пробормотал Федор. Он прекрасно понимал, что о пластической операции Ивлева нужно помалкивать. Но уж больно беззастенчиво врал бизнесмен и политик.
– Господи!- Воскликнула мать, не слушая уже ни того, ни другого.- Вы похожи друг на друга как родные братья!
– Да,- снова кивнул
– Постараемся,- улыбнулся Федор.
Они с шумом собрались, с шумом попрощались и вышли из палаты.
– Все это так странно,- тихо произнесла Лена.- Иногда мне кажется, что кино смотрю.
– Не то слово,- отозвался Федор.- Фильм ужасов.
Вскоре принесли еще одну кровать, моноблок и коробку видеокассет. День прошел незаметно, так же незаметно иссяк вечер. А утром, чуть свет, в палате появился Сергей Алексеевич. Для порядка сурово отчитал задремавшего охранника. С Леной поздоровался с таким видом, что она тут же предпочла выйти в коридор. Вообще, он пытался выглядеть молодцом, но едва только открыл рот, стало понятно до какой степени он все еще пьян.
– Ты уж меня прости, брат. Так получилось,- сказал проникновенно, пожимая Федору руку.
– Нормально все, Сергей Алексеевич,- ухмыльнулся Федор.- Дерьмо случается.
– А ведь мы с тобой земляки. Может быть, это все объясняет, а?! Хотя не будем голову ломать. Пока что не будем Я тебе обещаю, я во всем разберусь… О чем это я?- Он задумчиво посмотрел в окно.- Ах да! Я ведь тоже уралец! И эта земля мне обрыдла, брат!.. Наша вздыбленная родина и вечно хмурое небо, по ним я скучаю. Россия,- тихо добавил он.- Россия слишком громкое слово, слишком большая страна наша Россия. Ее трудно любить всю разом. Да и где она Россия? Брат, мы ее уже потеряли…
– Просто вернись домой. Станет легче,- предложил Федор.
– Не могу, брат. Пока что я не могу этого сделать… А я ведь знаю про тебя все, брат…
– Вот как?!- Усмехнулся Верхошатцев.
– Вот это вот,- Ивлев обвел пальцем свое лицо.- Ты ведь сам все понимаешь… Поговорим откровенно?
– Знаешь, Сергей Алексеевич. Откровенность мне никогда не нравилась. Есть в ней что-то болезненное.
– Федор, а ведь если бы стреляли в меня, я бы умер… И знаешь, почему?- Он вплотную придвинулся к Федору, и тот увидел перед собой совсем другого человека. Не был Ивлев ни бизнесменом, ни политиком.
– Почему?- Спросил Федор, выдержав его бешеный взгляд.
– Потому что не смог бы увернуться от пули,- жутковато улыбнулся Ивлев.- Положить напоследок одного смог бы, но выжить, вряд ли… Левая рука у меня сохнет после ранения. Я не могу двигаться по-настоящему быстро. Бегать не могу. Но не обо мне речь. Федор, ты нужен мне для дела.
– А ты не задумывался, что все было разыграно как по нотам?- Спросил его Федор.
– Верно, это – подстава,- кивнул Ивлев.- Но когда я нашел тебя, у меня вновь появились надежды. Почти умершие надежды. Федор, мы можем переиграть всех! Потому что мы играем на своем поле. И мы знаем, за что бьемся.