Могучий властелин морей. Чтобы не было в море тайн

Кусто Жак-Ив

В ловушке

16 апреля. Рано утром приходим в точку, где уже побывали много лет назад, — это «место сбора кашалотов». Наши надежды оправдываются. Около семи утра Фредерик Дюма замечает на горизонте какой-то бугор, он похож на то, что мы видели здесь в 1955 году. Еще четверть часа, и прямо по курсу, примерно в полумиле, я отчетливо различаю огромного кашалота. Чтобы ничего не упустить, высылаю «Зодиак» с Бебером, Бонничи и Барским, они пойдут в двух милях левее «Калипсо». Катер с Морисом, Омером и Делуаром пойдет на таком же расстоянии справа. Восемь

миль по фронту — теперь от нас никто не уйдет! Однако жизнь показала, что мы еще не все умеем…

Опираясь на группу опытнейших аквалангистов, я задумал осуществить то, чего еще никто не пробовал: ходить в открытом море вместе с китами, встречаться с ними, что называется, лицом к лицу, как мы это делали с акулами, угрями, груперами. Ведь это факт, что встречи с рыбами под водой позволили нам узнать их ближе, чем было возможно до сих пор. Но мы забыли, что даже самые большие виденные нами акулы достигали в длину около 4–5 метров (вообще это не так уж и мало!), угри — около 3, груперы — 2 метров. И никто из них не шел ни в какое сравнение с 20-метровым китом. Как налаживать отношения с тушей, которая весит больше 60 тонн? Нашей экспедиции предстоит искать ответ на этот вопрос.

Звучит сигнальный колокол. Диди — Фредерик Дюма, наш самый старый друг и товарищ по подводным приключениям, — заметил с мостика фонтан. Похоже, кит дремлет. Еще два мощных выдоха, затем он исчезает на восемь минут, даже не показав нам спину. «Зодиак» идет вдогонку, но его тормозит барахлящий мотор. Около получаса уходит на то, чтобы снова выследить кита и осторожно приблизиться к нему. Под конец «Зодиак» делает рывок, однако кит уже проснулся и довольно быстро плывет на восток, преследуемый нашими ребятами. Теперь видно его спину, она обтекаемая и гладкая, словно корпус атомной подводной лодки, если не считать смехотворно маленького, скошенного спинного плавника. Скорость кита 12–15 узлов, и Беберу на «Зодиаке» удается сократить разрыв до 7–8 метров. Еще несколько секунд, и можно стрелять из гарпунного ружья… Ну!

Мотор «Зодиака» чихает и останавливается.

Бебер вне себя от ярости. Я тоже.

Через четверть часа мотор заменен и погоня возобновляется. Но прежнего задора нет, и хотя мы продолжаем преследование, чувствуем, что толка не будет.

Сегодняшняя неудача вызвана тремя обстоятельствами: во-первых, подвел новый 33-сильный подвесной мотор, во-вторых, море не так уж гладко, чтобы «Зодиак» и катер могли свободно маневрировать, в-третьих, ход «Калипсо» замедляется из-за отсутствия правого винта.

Вечером обращаюсь к карте, прикидываю, какие у нас возможности. Да, ничего не поделаешь, пора идти в Маэ. Похоже, что сегодняшней неудачей кончится наш эксперимент по изучению китов.

Сегодня мы, скорее всего, видели финвала. Обнаружили его по фонтану, но ни спину, ни маленький спинной плавник не рассмотрели. Сначала он почти не двигался, и частота дыхания была два выдоха в восемь минут. Но когда «Зодиак» начал преследовать кита, он явно напугался и стал уходить со скоростью 12–15 узлов, держась у самой поверхности. Тут он дышал уже чаще, и следить за ним было нетрудно. Когда он начал нырять, мы смогли убедиться, что его защитная система работает неплохо. Около часа кит демонстрировал нам эффективность своего звукового локатора. Он точно определял положение «Калипсо», «Зодиака» и катера и каждый раз всплывал там, где никого не было.

У меня сложилось впечатление, что финвал превосходит кашалота в сообразительности и единственный шанс подойти к нему близко — каким-то образом застать его врасплох в первые 15 минут преследования.

Должен признаться, что сегодняшние события меня обескуражили. Кажется, мечта

об охоте нового рода, в духе XX века, так и останется мечтой. Хочется побыть одному, и я не иду обедать. Нет желания никого видеть, ни с кем говорить. Но куда денешься на судне, переполненном людьми? На носу меня будет видно с мостика, там сейчас дежурят Сильнер и Сумиан. И вообще «Калипсо» — сплошной огромный резонатор для вентиляторов и дизелей. Запираюсь в своей каюте. Пишу, читаю. Наконец, пытаюсь отвлечься кроссвордом.

18 апреля. Проснувшись в 5 утра, выхожу на палубу встречать восход. И застаю там весь экипаж — всем не терпится увидеть землю, острова, деревья. Настроение приподнятое, но я не могу его разделять, вчерашнее поражение не дает мне покоя.

Тем более что сегодня море такое, каким мы желали видеть его вчера, — гладкое, словно пруд. А мы стоим между островами Берда и Денизы, три дня будем торчать здесь, как в ловушке, и возможно, это последние три штилевых дня в этом сезоне. Вот ведь досада! Я готов на три дня погрузиться в забытье. Нет, в самом деле, я не смогу дышать полной грудью, пока мы не покинем эти злополучные прекрасные острова.

Сегодня два месяца, как «Калипсо» вышла из Монако.

Гарпуны, гарпуны

20 апреля. Покинули Маэ в 07.30 и едва очутились в открытом море, как рулевой заметил приближающийся шквал и воскликнул:

— Пассаты начинаются, теперь на полгода зарядят!

То самое, чего я боялся. Ведь как подует — конец нашей охоте за китами.

Беру курс на юго-запад, собираясь обследовать воды в северной части Амирантских островов. Но не успел Маэ скрыться за горизонтом, как звучит сигнальный колокол. Забыты все промахи, все огорчения, снова в душе ожила надежда. Потому что впереди я вижу фонтан… еще и еще! Чем ближе мы подходим, тем больше тонких колонн из пара на фоне голубого неба. И что особенно меня радует — это, несомненно, кашалоты, об этом говорит характерная форма фонтанов, наклоненных под углом 45 градусов. К тому же среди крупных китов только у кашалота не два дыхательных отверстия, а одно.

Приказываю сбавить ход. Мы не можем рисковать, чтобы «Калипсо» столкнулась с кем-нибудь из наших исполинских друзей и поранила их.

Медленно, осторожно сближаемся с китами. Видим могучие спины среди океанских волн.

Кашалоты никуда не торопятся. По-видимому, гул наших моторов — а они его, несомненно, слышат, у китов великолепный слух — не пугает и даже не тревожит их, хотя у кашалотов есть все причины остерегаться человека и его судов.

Мысленно проверяю нашу готовность. Вроде бы все начеку: аквалангисты, кинооператоры, а также звукооператор, задача которого — записать звучания китов над водой и под водой.

Мы совсем рядом с китами, фактически «Калипсо» теперь окружена стадом. Спускаем на воду «Зодиаки» — осторожно-осторожно, только бы не напугать кашалотов! На одной из лодок операторы, они попытаются снимать в воде. Стоя на мостике и провожая их взглядом, спрашиваю себя, не безрассудство ли то, что мы затеяли? Отсюда, сверху, люди такие маленькие и лодка крохотная… А неподалеку киты-гиганты — могучая спина, широченный плоский хвост, приводящий в движение всю огромную тушу. Эти темные силуэты под водой похожи скорее на горы, чем на животных. Но ребят на «Зодиаках» явно не мучают никакие сомнения. Фалько держит наготове гарпунное ружье; аккуратно смотанный кольцами в ведерке нейлоновый линь соединяет гарпун с буем. Особая сбруя позволяет Беберу стоять на самом носу так, что он может стрелять даже на полном ходу.