Мои дневники: моя жизнь, моя борьба (1990-2020 годы)
Шрифт:
Любовь к ребенку растет вместе с этим самым ребенком. Это совершенно точно я вам могу сказать. Раньше я не чувствовала того, что чувствую к Маше сейчас. Чем она становится больше, тем больше я ее люблю и обожаю.
Наша мама, бабушка Нина, такая показушная добрая христианка (для чужих, чтобы чужие о ней хорошо думали), снова канифолит папе Юре мозги насчет мачехи своей, тети Нюры, чтобы ее взять зимовать к папе в дом на поселок. Еще в прошлом и позапрошлом годах папа сказал свое твердое НЕТ, потому что тетя Нюра – злобная человеконенавистническая христианка, как и мама, она врунья, лицемерка и клеветник, тетя Нюра столько раз обижала папу, обижала клеветой, наговорами на моего честнейшего папу, из-за которых дед вечно орал на моих родителей, как только они приезжали в деревню, тетя Нюра врала, что мама ворует у нее деньги, ворует морковь, ворует лук с грядок, и тд, хотя я сама видела, как тетя Нюра ворует все это с наших грядок, дрянь такая. Теперь дед умер, и тетя Нюра там одна, ахах, бедная старуха, и надо ее непременно на зиму взять на поселок, как она там будет одна в деревне, в доме, там надо печку топить, за водой ходить и тд. Но папа мой – молодец, он всегда помнит незаслуженные обиды, ему нанесенные, он знает, что зло надо наказывать, и он категорически снова сказал НЕТ.
На улице снова беснуется ветер, что за погода в этом году, просто Ирландия какая-то, одни ветродуи! Тут мысль мне пришла в голову, что основную часть времени мы тратим на покупку и приготовление еды, на зарабатывание денег на еду, что вообще вся наша жизнь – сплошное добывание еды, чтобы поесть и снова чтобы были силы добывать себе еду, и опять едим, и опять добываем, просто замкнытй круг. Как и в животном мире. И во все века люди так жили, добыл-поел, чтобы силы были снова добыть, снова добыл – поел, ит тд. И все живое в этом мире так живет, коровы, куры, свиньи, рыбы, насекомые, и тд – все целый день тратят на добывание пищи, чтобы сказать себе «приятного аппетита».
Сегодня опять отлупила Мурку, точнее, подергала ее за волосы. И снова ругаю себя за это. Надо сдерживать себя, но она, засранка, дрищет и дрищет, и снова пихает себе в рот всякую грязь, а желудок-то еще не восстановился до конца! Уж сколько мы всякого Флорадофилуса и лактобактерий в нее влили, все было нормально, пока она не начала в рот всякую дрянь тащить! Выросла, как же, теперь ее не спеленать. Сегодня схватила немытый крыжовник на поселке, у земли висел, грязный от дождя, и я просто не выдержала: ведь для нее же стараешься, чтобы не пичкать ее лекарствами и таблетками потом! Пойдем завтра сдавать анализы на дезинтерию. Не слезает снова с горшка, плохой стул снова, одно расстройство. А позавчера запихнула себе в рот серу от спичечного коробка, отгрызла как-то, и съела так быстро, что я даже охнуть не успела. Да она ведь еще быстрее-быстрее, чтобы мама не заметила, в рот спебе все запихнуть старается! И сразу потом плюх на живот, и голову в подушку. Мол, уже все, не отберешь, я съела! Тоже ей попало от меня. У нее теперь идет такое самоутверждение. «Сяма-сяма, ада-ада», сама, одна. Бедолага, ей, наверное, досталась очень несдержанная мама, очень раздражительная и нетерпеливая. Ведь я ее ругаю за то, что она всякую дрянь тащит в рот. У нас есть знакомые, мы гуляем иногда вместе в песочнице, так там мама все разрешает ребенку тащить в рот. Камешки из песочницы, какашки кошачьи (кошки любят ходить в песочницы в туалет), палочки, и тд. Я просто в шоке от этой мамочки, нет, я такого не могу разрешить своему ребенку. Потому что потом придется таскаться с ней по врачам, снова нервничать из-за ее здоровья, снова пичкать ее таблетками, а это тоже ооооочень сложно – напоить Машу микстурой или таблеткой, она может легко все выплюнуть. И потом убегает, и фиг ей что дашь! Нет уж, вседозволенность тоже должна иметь предел. Ну, не до абсурда же, не какашки же кошачьи разрешать ребенку есть!
Я Машу просто обожаю, я сделаю для нее все, что она попросит, и это тоже не очень хорошо – она может разбаловаться. Но я чувствую, что не всегда могу ей отказать, а ведь она требует, требует уже настойчиво того-сего, спички, банки, все-все, что ей не полагается, и мне приходится придумывать на ходу ей отвлекаловки, то сказку сочинять, то спектакль показать, чтобы забыла про спички и перестала их клянчить, то альтернативные игрушки какие-то, самодельные, из тряпок, говна и пара, как говорится, но безопасные, делаю ей, отвлекаю от стеклянных банок и пр. Потому что нормальны детские игрушки – а их у нее миллион просто – ей быстро надоедают. Такая козявка!Но вот так вот выкручиваться и извращаться иногда так уже надоедает! Почему я должна изгаляться, что-то там фантазировать, да на, пожалуйста, жри спички, бумагу, какашки, сопли, что хочешь, так уже надоело!
9 августа. Мой малышун сегодня треснулся лбом о кирпичную дорожку на поселке, шла, споткнулась, упала, там окантовка дорожки тоже выложена кирпичами острием вверх, и я так испугалась! Потому что у Маши была сбоку на лбу такая вмятина конкретная от этого удара! Рубец глубокий, и я испугалась, что у нее трещина на лбу, череп сломан. Она орала здорово, но, слава Богу, все обошлось (надеюсь).
В Москве снова трагедия-теракт, взрыв прямо в центре города, под Пушкинской площадью, в переходе метро. Снова мусульмане-кавказцы. Суки, депортировать всех их надо, как Сталин делал. 8 человек убито. Страшно, очень страшно. Страшно ездить в Москву, страшно ждать Сережу с работы, страшно ложиться спать. Это ужасно. Ужасное время.
Почему-то вспомнила, как умирала моя бабушка Аня, папина мама. Добрейшая бабушка. У нее был рак легких, последняя стадия, уже жидкость было откачивать из легких без толку, и ее отправили умирать домой из Семашко, и она лежала в спальне на поселке, немножко разговаривала, но взляд был уже чужой, отрешенный, она думала о том, как жалко ей терять эту жизнь, сад, дом, чириканье воробьев за окном, вот проехала машина, и будет ездить потом, после ее смерти, когда ее уже не будет, а тут все будет по-прежнему, дом, сад, воробьи, все будет также, но она уже этого не увидит. Никогда. От одного этого уже можно получить разрыв сердца. Я приезжала на поселок за яблоками на велосипеде своем из городка, мне
Я знаю, как умирают. Никакого тоннеля со светом в конце нет. Есть лабиринт с широкими в самом начале проходами, но ты – уже не ты, ты – нечто, субстанция без тела и названия, ты сначала идешь по легким, как клавиши пианино, ступенькам, все вокруг бело-серо-розовое, но потом становится темнее, стены сужаются, пол и потолок тоже, и ты понимаешь, что впереди тупик, воздуха не хватает, и ты понимаешь, что он скоро кончится. И все, смерть. Но, слава Богу, я до этого не дошла, наркоз стал таять, меня стала трясти медсестра, и я стала приходить в себя. В тот раз я не умерла. Хотя точно знаю, что уже умирала. Люди такое всегда чувствуют, это животные инстинкты. И я никогда ЭТОГО не забуду. Умирать страшно. Страшно, потому что ты не знаешь, кто ты, откуда и зачем. Ты просто субстанция. и вся в непонятках.
Вообще, сейчас ужасное время. Если для наших родителей самым страшным было спиться или что-то в этом роде, то для нас просто страшно жить, именно жить. Людей взрывают в метро, на улицах, в домах, полно наркоты везде, 10-летние дети могут запросто убить прохожего просто так, походя. Вот как тут сохранить нормальные нервы, а значит, и здоровье!
Дети запоминают все впечатления, хорошие и плохие. Любое слово или жест, даже тон могут нанести ребенку обиду, которую он будет хранить в своем сердце всю жизнь. Помню, я подарила маме на день рождения (мне было лет 10, наверное) комплект для кукольной постели, который сшила своими руками. Это был довольно симпатичный матрасик как настоящий, простегала я его тоже, как положено, одеяло, простынка и наволочка с подушкой, для настоящих пупсиков, из симпатичной ткани. Я думала, маме это понравится, потому что она всегда призывала нас делать подарки своими руками, и я рисовала, лепила из пластилина, выжигала на досочках, а теперь вот сшила. Но мама скользнула по подарку глазами, сказала «спасибо», и «что мне с этим делать?». А я страшно одбиделась. Потому что старалась. Хотела маму порадовать. А она – сухое «что мне с этим делать». Да и сейчас у нее нет ни одного моего подарка, хотя я их делала миллионы. На все праздники. А она все выбрасывала потом. Невнимание к ребенку, конкретно ко мне – главный минус мамы. Второй минус – вечно говорить нам с Мишей, а чаще всего мне, с детства, что мы такие, как все дети, а то и хуже. Она вечно говорила – вот Женя получила пятерку, а мои дети…..Вот Дима сделал табуретку, а мои дети…То есть все дети хорошие, а мы плохие. И это при том, что я с детства вязала, шила, вышивала. Но все равно я была хуже другших детей для моей мамы. А родители должны говорить детям, что они хорошие, что они во многом лучше других, ну, объективно, конечно, вот мне можно было так говорить всегда, потому что никто из детей маминых сестер не убирался в квартире, как я с 7 лет, не гладил белье, не сажал и не обрабатывал огород в деревне, не учился в музыкальной школе, и тд. Но мама никогда меня не хвалила, никогда не поддерживала. Если поддерживать детей, то они будут уверенней в жизни, уверенней в себе. А я не была уверенной никогда, наоборот. Вечная мамина критика меня всегда прибивала к земле, и я считала себя неумехой никчемной, гораздо хуже других детей, которые-то на самом деле ничего из себя и не представляли. Но мама меня всегда опускала ниже плинтуса. Поэтому я и выросла вся неуверенная в себе, своих силах, своем шарме и тд. Все мои комплексы неполноценности (толстота, низкий рост, круглое лицо, нищая одежда и тд) были родом из детства. И вина за них лежит на маме. Ведь вот стоило бы ей хоть пару раз назвать меня красавицей и умницей, стройной березкой – я стала бы уверенней в себе, стала бы раскрепощенной и мне было бы гораздо легче после школы вливаться во взрослую жизнь, да и в школе бы я не комплексовала, как полная дурочка. Но- нет. Мама никогда меня не хвалила и не подбадривала. Наоборот. Не знаю, может, боялась меня избаловать, но, скорее всего, просто от равнодушия.
12 сентября. Меня очень беспокоит поведение Маши. Если что-то делается не по ее, она может не только орать и топать ногами, но и ударить или укусить. На мой отказ еще раз включить ей сказку Гуси-Лебеди, мультик, который она только что посмотрела два раза, она взяла и стукнула меня игрушко й-жирафиком резиновым. Потом, уже через несколько через несколько дней, когда я повела ее руки мыть перед едой, она, не желая со мной идти, укусила меня за палец со всей силы. От боли и обиды я чуть было не расплакалась. Все делаешь для нее, в доску разбиваешься, а чем она тебе платит? Как ее дальше воспитывать? С прежней лаской, с уговорами и допломатичностью, или надо уже жестче с ней действовать, наказывать, ставить в угол, лупить? Как меня воспитывала мама, чуть что – по заднице, только не получится ли потом как у нас с матерью, отторжение полное? Хотя Сережа тоже лупил свою маму в детстве, чуть что было не по его, тоже подходил потом сзади и машинками по спине бил. Но вот у него нет отторжения к свекрови. И я даже не знаю. как мне быть. Я не хочу Машу разбаловывать, но и лупить ее рука не поднимается, хотя, конечно, вот такие ее поступки совершенно неприемлемы.
Приближается октябрь, и я опять вспоминаю осень, когда родилась Маруся. На улице просто чудо, каждый день золотой от листвы желтой, и солнце ярко светит, как два года назад, в 1998. Вообще, осень и весна – самые чудесные времена года, все меняется, все такое красивое!
Уже второй месяц пытаемся с Сережей действовать в направлении рождения второго ребенка. Мы долго обсуждали этот вопрос, решали, выходить ли мне на работу, а потом, лет через 5, рожать второго, или родить сейчас, отстреляться, как говорится, и потом уже мне идти работать. Ведь не факт, что я захочу еще раз рожать после перерыва, захочу ли я снова садиться в декрет из активной жизни. Поэтому мы решили сразу родить второго ребенка.. Самое лучшее время, как я прочитала – с 12 по 15 день цикла. Только пока не получается. И к лучшему, так как у меня вчера был дикий снова отек Квинке, пищевая аллергия, снова наелась таблетками всякими, и долго потом крапивница еще не проходила. Я думала, вообще придется снова Скорую вызывать и хлористый делать, капельницу. Да и в квартире холод собачий, +14 всего, а норма +22, мы все сопливые, Маша вторую неделю сидит дома с насморком, без прогулок.