Мои мытарства, или похождения

Юрьев Виталий

– Ну и ладно, - бормочет заметно обиженно, - я тогда купаться.

– Ага! Давай, сходи, прополощи мозги...

Пока он плескался, настроение у меня окончательно пропало. Но главное - продолжать ведь смысла совершенно уже не было. И потом - а что, если он действительно захочет второе свидание теперь перевести в третье?..

Я даже вздрогнула от такой кошмарной перспективы.

Так что вещички по-быстрому собрала и отчалила. Опять, понятное дело, по-английски, ну да что поделаешь... вступать с обкуренным в новую

занимательную дискуссию мне точно не хотелось.

Вернулась домой, включила, под настроение, Бейкера, ну вы знаете: "There's no love song finer, but how strange the change from major to minor, everytime we say goodbye". Вот это вот всё.

И тут меня как накрыло! Сижу, слушаю пластинку, рыдаю в три ручья, и вообще не могу остановиться. То ли печаль такая тяжёлая навалилась, то ли всё-таки травка-муравка догнала. Не понятно.

Не поверите - уже третий.

Ленка со своим треклятым ухажёром укатила на неделю в Турцию, а безумного этого своего кокер-спаниеля мне навязала (Рональд, блин! Одно имя чего стоит). Ну и, естественно, строго напутствовала:

– Кормить два раза в день. Воды наливать побольше. Утром и вечером - выгуливать.

Ладно, чего не сделаешь ради единственной подруги.

Рональд этот, скажу вам, совершенно сумасшедший. Тянет тебя так, что поводок не удержишь, успевай только за ним поспевать.

Раз как рванул... и полетела я по всему парку, через палисадники да сквозь кусты, по ямам и буеракам - пока не выскочила прямо на полянку. Там сволочной Рональд и остановился как вкопанный.

И сразу стало ясно, отчего остановился.

Ведь посреди поляны - парень. Дюжий такой, накачанный. А с ним пёс - огромный "кавказец".

Вполне очевидно, что оба довольно серьёзные такие ребята...

Вот это, думаю, мы попали. Сейчас Рональд откроет свою пасть чтобы погавкать, и тут нас обоих разорвут на мельчайшие клочья.

Но Рональд мудро лаять не стал, только хвостом неожиданно вилять принялся. Ну и, слава тебе Боженька, качковский пёс (как опосля выяснилось - "Джек"), оказался внезапно вполне смирным творением.

Сам культурист, с чрезвычайным любопытством на нас, внезапно выскочивших из кустов, посмотрел, а потом и произнёс, насмешливо:

– Что-то я этого цуцика здесь раньше не видел...

Вот так и познакомились.

То ли из-за собаки на удивление спокойной, то ли благодаря внушительной фигуре... Не вполне уверена, правда. Но решила отчего-то, что персонаж он сугубо положительный. Тем более ведь спортсмен. Качок и всё такое. Не пьёт, не курит. Тренируется опять-таки, - штанги тягает.

Всю ту короткую неделю выгуливали мы своих пёсиков вместе, сообща. Пару раз новых знакомцев даже до подъезда провожали...

Но Ленка, конечно, вскоре вернулась, Рональда естественно забрала, и осталась я у разбитого корыта.

Пару

дней потыкалась, помыкалась... и что его дальше делать? Ведь соскучилась, вроде как...

Ладно, решилась наконец, пойду так, без собаки. Авось приветят.

Расписание то я его атлетическое уже знала, выучила за неделю. Так что пришла вечерком, села под парадным, и жду милого с тренировки. А тут и он, лёгок на помине:

– О, Привет! Ты чего это?..

– Так пришла, повидаться.

– А! Ну ясно. А где кокер?

– Отдала уже.

– Понятно.

Смотрит на меня изучающим взглядом. К чему, вероятно думает, можно такую бабёнку пристроить?..

– Готовить умеешь?

Тут я просияла:

– Естественно!

– Отлично, пошли тогда. Сварганишь пожрать чё-нибудь. А то я так устал, руки-ноги не поднимаются.

Пришли в квартиру. Он сразу на диван, и телик врубил. Ну а Джек на полу, на медвежьей шкуре улёгся.

Впрочем, не квартира у них, а нора. Студией называется. Кровать, объединённая с кухней и совместный санузел за дверкой. Немного не привычно, но в принципе, если у меня дома одну стенку сломать - получится то же самое. Есть, впрочем, в таком размещении свои плюсы - кричать не надо, можно спокойно разговаривать, находясь в любой точке жилища.

Но поразила меня не сама квартира. Поразило то, что буквально по всей "кухне", возвышались горы грязных тарелок.

– О!
– растерянно спрашиваю.
– А по каким дням ты моешь посуду?

– Та ладно тебе!
– отвечает небрежно.
– Сегодня просто так вышло...

– Правда?
– ещё разок оглядываю бесконечный ряд блюдцев, чашек, мисок, кастрюль, сковородок и прочей утвари, сваленной то в раковине, то на столе, то прямо на варочной поверхности.
– Судя по всему - нет.

– Мою я! В самом деле... Как вся станет грязной, так и мою.

– Хм! И как часто она у тебя становится ВСЯ грязной?

– Ну, где-то раз в неделю.

– Понима-аю. А моешь ты её, наверное, на следующие сутки, после окончания грязных семи дней. Во-первых, зачем чаще? Такая себе экономия. А во-вторых - каждая восьмая неделя получается свободной. Вообще - акция! Так ведь? Кстати, а мусорка где?..

– Зачем она тебе?..
– спрашивает настороженно.

– Чтобы все эти Авдиевы конюшни разгрести, естественно.

– Авди... что?

– Не важно. Нужна.

– Так под мойкой разве нет?..

– Нет.

– А в углу там, может?

– Не-а.

– В ванной тогда посмотри.

Заглядываю в санузел, заодно, думаю, схожу по-маленькому, и сразу натыкаюсь на мусорное ведро. Ящик не просто забит до отказа... из него вовсю сыпется.

Пакеты, фантики, пластиковые баночки и прочая какая-то подгнившая гадость, разбросана натурально по всей ванной...

Пытаясь до конца сохранять чувство юмора, интересуюсь: