Мои (не) роботы
Шрифт:
Близкие… Да. Мама с двумя мужьями. Ба, она же тери Лаура, экс-первая леди Ариньона. Сейчас она отошла от дел и передала пост маминой подруге тери Каролине, которая так же прибыла на ужин вместе с двумя мужьями. Леголас – ее первый супруг и синт, и Лоренс – человек, с которым Каролина разделила власть. Лоренс помог окончательно наладить отношения с людьми, убедил их в искренности намерений Ариньона по предоставлению убежища для всех желающих, и спустя столько лет про рабство и пленение людей почти забыли.
С ними так же прибыл и их сын, который недавно отпраздновал десятилетие. Первый мальчик, рожденный чистокровной
Мне всегда казалось, что это Вселенная наказала нашу планету за то, что колонисты сделали с другими кораблями с Земли. Они проявили чудовищную, просто нечеловеческую жестокость, убив сотни тысяч ни в чем неповинных людей, и все из-за того, что не хотели отдавать власть в чужие руки. Августина этот сценарий повторяла, избавляясь от синтов. И лишь когда первые земные звездолёты вновь приземлились на поверхность планеты, маятник весов качнулся в другую сторону. Синты получили свободу жить так, как хотят. Люди получили свободу переселиться на планету со стабильным благоприятным климатом, и Вселенная сжалилась. После сына Каролины родилось еще несколько мальчишек, и даже Мальдива Гаут получила второй шанс и теперь воспитывает близнецов от некоего мужчины. Кто он, никто не знает, но ходят упорные слухи, что брать ее в жены отец детей не захотел, однако принимает активное участие в их воспитании.
Саму Августину, ее дочь и отца ребенка несколько лет назад Ба вернула из ссылки, но велела им поселиться так далеко от столицы, насколько это возможно. Каролина это решение поддержала, и теперь о бывшей королеве Ариньона не услышать даже захудалого слуха.
Но пряталась я не от всех тех, о которых сейчас подумала. Нет.
От него.
От того, кого любила столько, столько себя помнила, но по-настоящему лишь последние два года. От того, кто все эти два года меня избегал, ограничивая наше общение лишь парой десятков слов, вроде «Доброе утро», «Как себя чувствуешь?» и «До скорого, Мия».
Иво был мне другом в детстве, но потом он отдалился и улетел на Дальний Рубеж, где помогал моему прадеду с исследованиями генетических цепочек тери и людей. Руан не оставлял попыток найти внятное объяснение феномену рождения лишь девочек. Я ждала каждого возвращения Иво с замершим сердцем, пыталась поймать во взгляде зеленых глаз хоть проблеск ответных чувств, но нет. Каждый раз новая боль и новое разочарование. Вот и сегодня, когда я замерла наверху лестницы, он вошел в дом, обнял маму, Каса и Сэта поприветствовал рукопожатием, а потом отправился к другим гостям, так на меня и не посмотрев.
Так зачем мне находиться за праздничным столом? Зачем вновь терзать себя и бередить эту рану, если здесь в одиночестве мне хоть сколько-то спокойнее.
– Ты не сможешь прятаться от него вечно, – будто прочитав мои мысли, произнес отец. Синт, как и я, но казалось, что в чувствах он разбирался в разы лучше людей.
Папа Сэт был хорош в другом. Он обучил меня приемам самообороны и безопасной стрельбе из бластера. С ним я собрала свой первый сканер радиоволн, и если вы спросите, каково расти с двумя отцами, то я отвечу, что это прекрасно. Но Кас всё же понимал меня лучше.
– Я хотя бы постараюсь.
– Хочешь, принесу тебе еще горячего шоколада? – предложил он, кивнув на кружку, которую я сжимала
Пришлось покачать головой и оставить на выкрашенную зеленой краской скамейку почти нетронутый напиток.
– Не нужно, спасибо.
– Ладно, – легко поцеловав меня в лоб, Кас произнес, прежде чем уйти: – Люблю тебя.
– И я тебя…
И вот я вновь осталась в одиночестве. Сад расцветал с приходом сумерек, повсюду загорались светодиодные огоньки, наполняя его мистическим сиянием, а распустившаяся арелия дарила непередаваемый аромат, напоминающий сладкий мед, свежую сдобу и что-то неуловимо родное. Маме этот запах всегда нравился, и именно она посадила здесь кусты ночных цветов. Мы с Иво сажали персики, гранаты и дикую вишню, которая цвела по весне потрясающей россыпью розовых бутонов. И часто валялись на траве, глядя, как по небу плывут пушистые облака. Хоть он всегда был старше, мне казалось, что мы оба наслаждались этими мгновениями.
Пока всё не изменилось.
В моих детских воспоминаниях он всегда окружал заботой и теплотой, был другом. Тогда Иво казался мне взрослым, сейчас же я понимала, что, когда я появилась в его жизни, по сути, он был еще мальчишкой.
Теперь он возмужал. Мужчина. Сильный и независимый. С пронзительными зелеными глазами и темными едва вьющимися волосами. Образ, который так и не смог вытеснить никто другой, хотя мама часто брала меня во дворец на приемы, где я повидала немало мужчин.
Но никто так и не смог с ним и близко сравниться.
– Мия...
Этот голос я узнала бы и с заткнутыми ушами. Стиснув ладони до побелевших костяшек, я ответила резко:
– Уходи.
– Я не хочу, – терпеливо произнес Иво.
Он вообще всегда отличался завидным терпением, это поражало даже Ба. Кажется, он был первым синтом, которого она действительно приняла. Вторым был Кас.
Голову я не поднимала, прекрасно понимая, что тогда просто не выдержу. Уже насмотрелась на его идеальное пропорциональное тело под тонкой белоснежной рубашкой на магнитных заклепках. На дорогие туфли и строгие черные брюки, которые ему удивительно шли. На губы, которые так никогда и не целовала, хотя мечтала об этом каждую ночь. Хватит с меня.
– Тогда я уйду, – и встала, но он меня остановил, взяв за руку.
Чтобы в следующую секунду ее одернуть. Ну и как это понимать?
– Почему ты ушла? Я надеялся...
– Ушла, потому что ты мне и слова не сказал! – воскликнула я, растеряв всё хладнокровие. –Разве не ясно?! Тебя не было полгода, Иво! А в прошлый раз пять месяцев. Я многое могу понять, но только не твое желание вести разговоры, когда ты на меня даже не взглянул.
– Я смотрел, Мия, – не согласился он. – Но так, чтобы не заметила ни ты, ни твоя семья.
– Это и твоя семья! Я – твоя семья. А ты просто вычеркнул меня из своей жизни. Объясни, где я не права? Когда ты улетел первый раз, то хотя бы звонил, потом и звонки прекратились. Ты... – мысль, которую я гнала от себя два года подряд, предательски проникла в голову. Сердце защемило от предчувствия, что сейчас Иво её подтвердит. – У тебя появился кто-то? Там, на Дальнем Рубеже?
С минуту он пристально смотрел мне в глаза, а я с затаённой дрожью ожидала ответа. Ответа, который казался важнее всего на свете, потому что смириться с тем, что у любимого есть другая, я буду не в силах. Как с этим жить?!