Мои (не) родные
Шрифт:
Анжела ушла из квартиры Виолетты через полчаса, пропев на прощанье томно и с довольным выражением на лице:
– Пойду отсыпаться. Крест, гигант сексуальный, целые сутки сам не спал и мне не давал. И ведь не пьет же, гад, никаких препаратов для усиления потенции – это я точно знаю. Вроде как «в падлу» ему это и не по статусу. Хвастается, что все само у него стоит колом, едва меня увидит!
– Анжел, не боишься, что рано или поздно Крест твой узнает о вашем с Александром романе?
– Сдурела, подруга? – былое довольное выражение сменилось испугом на лице соседки. – И думать даже
– А как же Александр? Не жалко тебе его? Хороший же мужик, правильный. Да, не миллионер и не директор завода, но тоже ведь при хорошей должности и с правильным образованием. Через десяток лет дорастет он и до директора. Да о таком муже, как Александр, каждая вторая мечтает! Он ведь любит тебя, Анжел, а значит, поймет и простит. Может, расскажешь уже ему всю правду о себе и о Васе-кресте?
– А я смотрю, Виолетка, ты тоже на него запала, да? – Анжела зло прищурилась. – Так вот знай, подруга, не обломится он тебе, пока я с ним. Вот потом, как уеду, так уж и быть, можешь подобрать мужика. Пожалеть, приголубить, – разрешила, словно барыня крепостным. – И запомни: я не каждая вторая! Я первая и единственная. Не надо мне через десяток лет. Я сейчас хочу! Пока молодая и красивая.
Виолетта закрыла за соседкой дверь, прошла на кухню, чтобы убрать со стола грязную посуду, и неожиданно расплакалась. Она сама была из тех женщин, о которых говорят: «И умница, и красавица, да несчастливая!».
Если сравнивать их с Анжелой, то Виолетта была красива совсем другой красотой. Она не имела таких пышных форм как Анжела. Да, была так же высока, но в районе бедер и груди имела стандарт. Многие женщины мечтали бы иметь такую же фигуру, как у нее, но сама Летта, влюбившись в мужчину, который не мог быть ее ни при каком условии, мечтала о более пышных формах только лишь с одной целью – чтобы он обратил на нее внимание.
О том, что эти самые условия в их с Анжелой и Александром жизнях могут совсем скоро радикально измениться, никто из них не знал, да и не мог еще знать. Причиной же этих резких изменений как раз и будет Василий Петров, или Вася-крест.
Глава 2
Спустя всего неделю Анжела влетела в квартиру Летты рано утром. Влетела и тут же бухнулась перед ней на колени, заставив замереть ту в немом удивлении.
– Виолетточка, миленькая, выручай! – Анжела была явно напугана.
И не просто напугана, а напугана до трясущихся рук и побелевших губ.
– Анжела, с ума сошла? Встань немедленно и расскажи спокойно, что у тебя случилось. И пошли уже на кухню, я завтракаю, мне же еще на работу по пробкам добираться! – Летта выпуталась из захвата рук Анжелы, и первая шагнула на кухню.
– Виолетточка, мне больше не к кому пойти! Вся надежда на тебя. Пообещай, что сначала выслушаешь меня, а потом уже будешь мне нравоучения бубнить, хорошо? – продолжила уже на кухне Анжела.
– Не тяни, рассказывай!
Летта поставила
– Крест узнал об Александре! Сегодня шестерку свою, Вадика-Быка, ко мне прислал. Бык только вошел в бар, а я уже все поняла! Гад, весь вечер и всю ночь сидел, глаз своих бычьих с меня не спускал. Закажет чайник зеленого чая и дальше сидит, чай цедит, с меня глаз не спускает, – Анжела обхватила обеими руками чашку с кофе. Ее трясло так, что, реши она отхлебнуть кофе, до рта бы точно не донесла кружку, расплескав всё содержимое.
– Тебе, может, вместо кофе лучше валерьянки накапать? – предложила Летта, увидев и оценив дрожь и испуг соседки.
– А коньяку нет у тебя? – спросила с надеждой.
– Сама же знаешь, что нет. Анжел, ты ко мне пить пришла или о помощи просить? Мне выходить из дома через пятнадцать минут, так что поторопись. Знаешь ведь, что не могу я на работу опаздывать.
Анжела всё-таки попыталась донести до рта кружку с кофе, но, поняв, что не получится, вернула ту на стол, уложив по обе стороны от кружки трясущиеся руки.
Виолетта, видя состояние приятельницы, встала из-за стола и шагнула к шкафчику с медикаментами, достала пузырек с валерьянкой, накапала в стакан, налила полстакана воды и протянула его Анжеле. Та кивнула и, выпив одним глотком содержимое, сморщилась, тут же запила сладким кофе и, резко выдохнув, наконец заговорила:
– Виолетточка, ты только сейчас не ругайся на меня сразу, ладно? – залепетала, теребя салфетку, разрывая ту на мелкие кусочки и заглядывая хозяйке квартиры в глаза. – Я Быку сказала, что Александр к тебе ходит.
– Что?
Летта, поперхнувшись кофе, закашлялась.
Анжела, привстав со своего места, похлопала Виолетту по спине и продолжила говорить:
– У вас с ним все серьезно, и вы даже пожениться собираетесь.
– Что? – Виолетту будто заело на этом слове.
– Ну что ты заладила «что» да «что»! – начала защищаться Анжела. – Ну сама подумай, что я должна была ему сказать? Они в курсе, что Александр в наш подъезд ходит.
– Анжела, у кого всё серьёзно? Кто пожениться? Ты можешь яснее говорить? – Виолетта прокашлялась и отвела руку Анжелы.
А та, словно не слыша слов Виолетты, выдала:
– Я как знала, что не надо мне эти серьги самой носить!
С этими словами она вытащила из кармана бархатный мешочек и высыпала на кухонный стол изящные серьги из белого золота с белым же бриллиантом. То, что это именно бриллиант, Летта определила сразу – слишком уж ярко камень блеснул в лучах восходящего солнца.
– Анжела, я все еще не поняла, как я и эти серьги связаны между собой.
– Ну я сказала Быку, что Александр искал помолвочный подарок тебе. И что он попросил меня, как твою единственную подругу, походить с ним по ювелиркам, чтобы помочь ему подыскать для тебя достойный подарок. Так уж вышло, что эти серьги и будут подарком от Александра тебе.