Мои порочные отчимы
Шрифт:
И тут же начинаю сам себе трахать мозг:
Стапэ, мужик! Прекрати!
А то шары просто разорвет пополам от сперматоксикоза!
Потому что ты же, сучонок, с твоим воображением, сразу представляешь все в красках!
Малышку, которая покорно становится перед тобой на коленки, распахнутые глаза, покорно открывающийся ротик…
И язычок, который облизывает твой член так, словно это лучшее мороженое, эскимо на палочке, блин, фирмы «Чистая линия» …
Линия-то чистая,
– Дядя Сэм…
– Какого хера ты меня называешь дядей?
– Вы же… вы же сами просили, когда приезжали в колледж.
Разве? Я не помнил.
Колледж и эта малышка – все это было досадным препятствием.
Я в то время уже сообразил, что ее мамашка – хитрая лиса, что-то мутит за моей спиной.
Чёрт, как у такой прожжённой дряни могла родится такая невинная цыпочка?
Или… вся эта невинность всего лишь игра?
– Моя мама… она уже знает! Олег тоже… - её слова кажутся мне подозрительными.
Резко торможу, так, что тело девчонки впечатывается в мое.
Чувствую, как колышутся ее грудки.
Бюстгалтер на ней тоненький, только кружево. Он не держит – там еще само все стоит. Стоит так же упруго и крепко, как мой болт в штанах.
– Что ты задумала, сучка?
– Что? – хлопает ресничками, словно веерами, как будто взлететь хочет.
– Да я тут подумал… слишком просто ты далась нам в руки. Что-то тут не чисто! Отвечай, ты с ней заодно?
Хватаю ее за тоненькую шейку, прижимаю к стене у лестницы.
– Говори, - цежу сквозь зубы.
– Что? – испуганно лепечет она.
– Где жучки?
– Какие… жучки?
– Наверняка они засунули их в твое бельишко, то-то оно показалось мне слишком мудреным, - хрен знает, приступ паранойи у меня разыгрался, или и правда следует её обыскать получше?
Она перепугана на смерть. А я понимаю, что скорее всего прав.
Что если то, что мы так легко взяли девчонку – подстава? Ведь даже не обыскали её толком…
Быть может, за нами уже идет охота!?
А даже если я неправ, то всё равно обыск мне чертовски хочется провести.
Затаскиваю Куколку в первую попавшуюся комнату, достаю свой перочинный нож, тот самый, которым резал ее свадебный наряд.
– Лучше тебе помолчать, милая, не зли дядю!
И срываю с нее футболку…
Лана
– Лучше тебе молчать, милая, не зли дядю...
– говорит отчим, а сам всё сильнее прижимает меня к стене какой-то подсобки, в которой мы оказались.
Я совершенно не понимаю, в чём этот сумасшедший человек обвиняет меня и мою маму!
Упираю руками в его мощную грудь. Впиваюсь
– Отпустите меня сейчас же!
– начинаю кричать и брыкаться.
– Отпустите!
Сердце бьётся в груди так отчаянно, будто хочет вырваться оттуда и упорхнуть на волю.
– Кричи громче, кукла, - усмехается он, проводя лезвием ножа по моей шее.
Меня начинает бить дрожь.
Мужчина огромный! Он грозно возвышается надо мной.
Мои глаза находятся на уровне его шеи, и я испуганно сглатываю, когда вновь замечаю огненный взгляд дракона на татуировке.
– Ну что, сама одёжку снимешь, или помочь тебе?
– усмехается он.
От этих слов я забываю как дышать! О, боги! Он что, хочет, чтобы я перед ним разделась?
– На мне нет жучков!
– испуганно лепечу я.
– Вы же сами видели, когда сняли с меня платье...
– Я видел далеко не всё, - резко обрывает он.
– В трусиках и лифчике можно спрятать очень многое, малышка Лана.
Боже... у него совсем крыша поехала! Наверное, будет проще его убедить, если я соглашусь.
– Хорошо... хорошо...
– тихо шепчу я в миг пересохшими губами.
Руки дрожат и не слушаются, когда я стягиваю с себя большущую футболку. Бросаю её на пол. Потом дёргаю молнию на джинсах.
Они настолько мне велики, что тут же спадают вниз.
Трепещу, стоя перед ним в нижнем белье.
Бывший отчим медленно гуляет взглядом по моей фигуре. Сперва задерживается на белоснежных чулках, облизывает свои чувственные губы и продолжает лапать меня взглядом, поднимаясь всё выше и выше.
Он приближается и раздвигает мои ноги коленом.
Я не могу сдержать судорожный выдох.
– Не нужно бояться, маленькая, - его пальцы ложатся на мои волосы.
– Если тебе нечего скрывать, то всё будет хорошо.
– Вы же видите, что мне скрывать нечего!
– мой голос дрожит.
– Пока не вижу, - он поднимает вверх густую бровь.
– Но ведь ты мне покажешь, правда?
При этих словах я снова начинаю ощущать холод лезвия на своих ключицах.
Нож двигается мучительно медленно к моему плечу.
Потом острие поддевает лямку лифчика и без труда распарывает её.
Я охаю, когда Сэм проделывает тоже самое с другой лямкой.
Под тяжестью груди бюстгальтер падает на живот.
Я спешу прикрыться руками, но мужчина хватает меня за запястья.
– Не так быстро, - говорит Сэм.
– Я ещё не всё проверил.
Он прячет нож в карман. Потом кладёт руку мне на шею и начинает медленно спускаться вниз.