Мои самые лучшие стихи
Шрифт:
1.
– Алло, это приёмная мэра?
– Да, - послышался в трубке приятный женский голос.
– Я хочу с ним поговорить.
– Кто вы и по какому вопросу?
Я назвал себя и свой адрес. Сказал, что по поводу отключения в нашем доме горячей воды.
– Нет, я не могу вас соединить, - ответила секретарша. – Запишитесь лучше на приём.
– Тогда скажите мне, пожалуйста, а сам-то он мытый?
– Кто мытый? В каком смысле?.. Ну, я не знаю, - на мгновение растерялась сбитая с толку молодая женщина.
– А вот мне известно абсолютно точно. Он - мытый!
–
– А мы все - грязные, вонючие, коростой позарастали! Второй месяц полгорода сидит без горячей воды, а ему - хоть бы что! Сам-то он - чистый!
– При чём тут мэр, обращайтесь к жилищникам, - попыталась защитить шефа секретарша.
– Как это ни при чём? Были другие - была вода, а пришёл этот… - разошёлся я не на шутку.
– Передайте ему, пожалуйста, что теперь у него новое прозвище - глава немытого города! Да, именно так - глава немытого города! Передадите?
– Передам, - чуть слышно ответила секретарша и положила трубку.
2.
В единственной на всю округу бане толпился народ. В пятницу для пенсионеров были скидки, и пожилые льготники вместе с прочими немытыми гражданами заполонили заведение. Распаренные мужики в буфете сдували с пивных кружек золотистую пену, жизнь била ключом. И когда, наконец, упругие струи чистейшей тёплой воды застучали по моему темечку, смывая и с души, и с тела коросту накопившейся там грязи, я почувствовал непередаваемое блаженство. Ещё бы, в такую жару так долго не мыться! Всё-таки ни в какое сравнение не идёт баня - с мелкой лужей нагретой в тазах и вёдрах воды, чуть прикрывающей дно домашней ванны!
– Хорошо... первые полгода после бани, - балагурил в раздевалке подвыпивший мужичонка.
– Ты давай, того, одевайся, место освобождай!
– напирала на него нетерпеливая очередь.
– Не-а, я ещё не вымылся. Счас пойду дальше париться, только отдохну немного, - отвечал недомытый горожанин с блаженной улыбкой на лице.
И чтобы разрядить обстановку, выдал анекдот в тему:
– Женился, значит, Чукча на француженке. Друзья его и спрашивают: как, мол, там молодая жена? А он, важный такой, отвечает: "Всем, ребята, хороша баба, да вот только грязнуля - моется каждый день!"
На лицах решительно настроенных слушателей появились проблески улыбок. И когда я - чистый, распаренный – вышел, наконец, на улицу, от души немного отлегло: всё-таки не надо было обижать секретаршу - она не виновата.
3.
Дрыгин, наш новый мэр, прибыл в город недавно. До весны осваивался, а уже в конце мая жилконтора отключила котельные на плановый ремонт. Прошёл без малого месяц, но давать горячую воду в дома не торопились: неплатежей, мол, много. Вот заплатят все ваши соседи, тогда и включим. А кто недоволен - идите по квартирам и заставьте неплательщиков раскошелиться. Или платите за них сами, это уж ваше дело.
Такая постановка вопроса возмутила многих. Старики-пенсионеры последнюю копейку несли в банк, чтобы, не дай Бог, не остаться в долгу перед жилищниками. А теперь что же, идти вразумлять забулдыгу, пропившего свою совесть? Так ведь это про него говорят: «Горбатого могила исправит!» И потом, как заставить вовремя платить предпринимателя, сдающего квартиру внаём? У того каждый рубль на счету. Не штрафуют – вот он и не платит.
С молчаливого
4.
Пять лет назад Дрыгин, будучи председателем исполкома, уже проделывал этот фокус с отключением воды и шантажом мирного населения. Пытался я тогда звонить в разные инстанции, да всё как-то без толку. Начальники отгородились от народа секретаршами, те допускали к телу только избранных, и единственный, кто меня выслушал, был корреспондент местной газеты. Всегда приятно пообщаться с умным сочувствующим тебе человеком, знающим своё дело.
– Я просто не могу до него достучаться, - говорил мой собеседник, имея в виду Дрыгина.
– Мы не понимаем друг друга. Для него главное - выбить из должников деньги. А то, что матери с грудничками и немощные пенсионеры останутся без удобств, его абсолютно не волнует. Люди для такого человека - серая масса, подопытный материал, быдло. Он молодой, умный, эрудированный. Но это не человек, это машина для решения поставленных перед ней задач. И главное для него, как это сейчас принято - набить свой карман...
По ходу разговора в голове у меня созрел довольно дерзкий план решения возникшей проблемы. Но корреспондент, по понятным причинам, категорически отказался печатать в городской газете любые материалы, критикующие местную власть. А потому, чтобы реализовать возникшую задумку, пришлось снова обзванивать секретарш, в результате чего эта необычная идея была подхвачена и распространена с помощью «сарафанного радио». Начало было положено. Вызов был брошен.
Тем временем инициативная группа нашего дома продолжала писать во все инстанции, давя, в основном, на жалость. И каким-то непостижимым образом продавила эту безнадёжную бюрократическую ситуацию.
5.
Хмурым августовским утром, приняв на грудь небольшую баночку пива, я вышел на крыльцо подъезда в надежде развеять мучившее меня меланхолически-подавленное настроение. И это мне удалось, потому что народ толпился в ожидании приезда корреспондентов республиканской телевизионной компании по поводу всё той же горячей воды. Инициативная группа во главе со школьной учительницей готовилась к встрече дорогих гостей. Заучивая написанную на бумажке речь, педагог то и дело повторяла:
– Ой, выгонят меня с работы! Ну, и ладно…
И тут я понял, что судьба даёт мне шанс стать звездой экрана и, что самое главное, озвучить свою идею.
Всё произошло очень быстро. Учительница, будто на уроке, отбарабанила выученное, и настал, наконец, мой звёздный час. Скрывая волнение, я обрисовал создавшееся положение с водой, а затем, отступая от нашей давней традиции говорить только в общих чертах, смело перечислил имена и должности зачинщиков всего этого безобразия. Голос мой дрогнул, когда я озвучивал суть своего безумного предложения: