Мои семейные обстоятельства
Шрифт:
Ведьмы бывают разные: не только важные, не только справедливые и прозорливые, а и глупые, жадные, наивные и, вот такие, как Карисса, растерянные. Когда-то ведьмами пугали детей и взрослых. Но мне даже не верится, что этой девчонкой с потухшим взглядом и зареванными глазами можно кого-то напугать. Хотя сила, их необычайная власть над этим миром, страшит многих и до сих пор. Ведьмы не всемогущи, нет. Они смертны, они так же голодают и прозябают в нищете, ведь у каждого может случиться полоса неудач в жизни. Они влюбляются, страдают, плачут, боятся и злятся совсем как обычные люди.
Все знакомые мне ведьмы — весьма хорошие ремесленники. Но это лишь благодаря качественному обучению в «Птичьем клюве». Если же посмотреть в целом, то большинство ведьмочек
Я добродушно улыбаюсь нашей новой знакомой, но разговор с ней заводит Левис. Так кажется правильнее. Они, по всей видимости, уже встречались и успели перекинуться парой слов еще тогда, когда Амир был жив. Все, что мне нужно, это внимательно слушать.
— Это был мой первый найм. Наставница отправила на практику к своей старой подруге, Мильде. Та заключила контракт с домом Флеймов в прошлом году и с радостью встретила меня. Но на самом деле я толком даже вещи не успела разобрать, как случилось то, что случилось… — Карисса сбивается, глубоко вдыхает и выдыхает, прежде чем продолжить уже более спокойным тоном: — Совершенно не понимаю, за что на меня ополчились, что я такого сделала... Я даже в лицо членов территориального совета не успела запомнить, не то чтобы кому-то дорогу перейти. А ночью поступили сведения о прорыве. Мы выехали ранним утром и добрались до Карожского крутолесья после полудня… В искусстве сопровождения я абсолютный новичок: всего лишь выполняла то, что мне говорила Мильда. Меня даже к защите не приставили, оберег отправил осматривать скалы вокруг разлома на случай, если мы что-то упустили. Конечно, немного странно было, что оберег взял с собой всего двух ведьм и полдюжины защитников…
Слова будто льются сквозь меня. Я слушаю, но не хочу слышать ничего из страшного рассказа ведьмы, из описаний ужасов, с которыми пришлось столкнуться Кариссе. Я не желаю знать, как выглядело тело моего старшего брата. Не хочу разбираться в хитросплетениях интриг, признавать продажность советников нашей земли, убеждаться в том, что мое замужество — не самое страшное, что случилось. Не хочу, но должна.
С каждым новым словом мое возмущение все растет и растет. Карисса рассказывает с открытостью ребенка. Она не лжет, я чувствую это. Вряд ли передо мной блестящая талантливая актриса, какой еще не видывал этот мир. К тому же ведьмам не свойственно настолько умелое притворство. Да и ее решение — покинуть ковен, чтобы уберечь своих друзей и коллег от возможных проблем, тоже сообщает мне о многом. В первую очередь о молодости ведьмочки и ее юношеском максимализме. А уж потом о взвешенном желании разрешить конфликт законным образом. Минорки не простят никому таких серьезных обвинений и явятся всем ковеном в Феникс. Но даже ковен не сможет противостоять власти моего дяди в этом городе, и конфликт будет неизбежным. После такого всех минорок уже не оставят в покое, даже если Кариссу оправдают.
Что видела ведьмочка на своём первом задании? Что она могла разобрать в случившемся несчастье?
Не слишком многое. Карожское крутолесье — самый восточный из районов этих земель и самый пустой. Это только кажется, что лес должен привлекать людей. Мысль достаточно верная: лес — это дерево, звери и полезные травы. Да только Карож — красные скалы, яркое солнце и изогнутые,
Отец любил рассуждать, что при должном уходе и стараниях и эту землю можно было бы привести в относительный порядок и превратить в источник дохода, подчинив людям. Но магия, никому не нужная магия не дает толком подступиться к заброшенному региону. В каждых землях есть подобные очаги: в этих местах ничего не стоит ощутить, как под ногами ворочается нечто зловещее, нечто необъяснимое — то, что уравновешивают обереги и с чем они борются всю свою жизнь. Иногда это ужасное влияние становится настолько сильным, что магия изувечивает землю, искореживает попавшихся в ее ловушку животных и даже людей. Поэтому оберег никогда не выезжает на место прорыва в одиночестве, даже самому тренированному и сильному нужны защитники и ведьмы.
Амир всегда всерьез относился к своей подготовке, поэтому на первый взгляд такой небольшой отряд не должен был никого смутить. Но я-то знаю своего брата. Трезвый расчет был его лучшей стороной: никакой голословной бравады, никакого показушничества, только вдумчивая проработка ситуации и четкое взвешенное решение. Но сколько я себя помню, еще никогда в сторону Карожа не отправлялся такой крошечный отряд. Как Амира вынудили пойти на такое? Почти что на самоубийство!
— Левис, как вообще так случилось? — я прикладываю ладони к вискам. Мне никогда не нравились интриги, а сейчас приходится разбираться в смерти брата… Или скорее в убийстве брата. Да, на таком фоне мой брак по договору и без согласия — это такие мелочи.
Левис только пожимает плечами. К тому времени он стал редко появляться во дворце оберега. Я понимаю младшего: сложно с удовольствием приходить туда, где тебя не ждут. Но будь он там, когда уезжал Амир… Нет, эту мысль я тут же выбрасываю из головы. Не хватало еще обвинять Левиса в том, в чем он определенно не виноват. С таким же успехом можно и себя винить — уехала ведь без оглядки, бросила брата и собственные земли.
— Мне удалось осмотреть два распадка, найти еще несколько мест прорыва магии, совсем мелких, не требующих внимания… А потом земля затряслась снова, — Карисса обнимает себя за плечи и слегка покачивается. — Даже воздух затрясся. Камни взлетали вместе с пылью. Я с трудом увернулась от осколков. А когда появилась возможность хоть что-то увидеть, полетела в сторону землетрясения.
Все-таки Карисса — минорка, храбрости ей не занимать. К местам, где только-только произошел прорыв, страшатся подходить и сами обереги: слишком большое напряжение магии в этот момент и велика возможность не справиться с ней. А девчонка, почти что подмастерье, не побоялась, рванула на помощь.
— Удивительно, но напряжение в зоне нового прорыва было не таким, как я представляла. Немного больше, чем до этого… Может из-за того… — она шевелит губами, но не произносит ничего. Левис тут же вскакивает на ноги и подает ведьмочке стакан воды. Та благодарно кивает, но произнести свою мысль, по всей видимости, боится. Я помогаю ей:
— Тела тех, кто был там в момент прорыва, а в особенности оберега, поглотили большую часть магии. Ты это хотела сказать?
— Да. Простите, — кивает Карисса и прячет глаза.
— Тебе не за что извиняться. И мы тебя ни в чем не виним.
Действительно, ни в чем. Я даже благодарна, что она вынесла тело брата. Скорее удивительно, как оно сохранилось. Потому что другие тела оказались поврежденными гораздо сильнее, а тело ведьмы и вовсе нельзя было забрать — так ее завалило камнями. Карисса даже не стала рассматривать, что и как вышло. Она обнаружила мертвых, схватила тело оберега — наиболее целое — и рванула в столицу из последних сил.