Мои университеты. Сборник рассказов о юности

Метлицкая Мария

Гриня все-таки окончил институт, развелся с Машкой, вернул себе фамилию Двас. Через год снова женился, и опять на Машке, причем на той же самой, но фамилию уже не менял. У них три сына. Старший уже сдал сопромат и женился.

Елена Дубеник (г. Москва)

Мертвые души или Защита диссертации

– У-зди-ят Ба-ши-ров-на… – Узди-ят Ба-ши-ров-на… – Старательно репетировала я артикуляцию непривычного моему белорусскому

слуху имени члена ученого совета…

Я сидела в душной картонной каморке аспирантского общежития. Меня трясло мелкой дрожью от волнения, однако за три года работы над диссертацией мои и без того не слишком крепкие нервы были столь расшатаны, что невротический тремор стал неотъемлемой частью моего внешнего облика…

Передо мной на парте лежал список из шестнадцати имен с регалиями и телефонами – «Список членов ученого совета». Я готовилась к процедуре защиты своей многострадальной диссертации. Для этого, как довольно вкрадчиво и терпеливо объяснила мне секретарь ученого совета моего вуза, я должна была обеспечить явку не менее четырнадцати человек из представленных в списке, иначе защита просто не состоится, ибо не будет кворума…

Меня трясло мелкой дрожью, ибо за несколько минут до этого я дозвонилась по одному из представленных в злосчастном перечне телефону, и мне усталым монотонным голосом сообщили, что искомый мною господин умер такого-то числа этого года… Мне было весьма неловко. От суетности моих забот на фоне вечной потери, от того, в какую глупую ситуацию я попала, и от того, что организовать кворум, видимо, не представляется возможным…

– Алло, здравствуйте, будьте добры, пригласите, пожалуйста, Уздият Башировну.

– А кто ее спрашивает?

– Это аспирантка МПГУ, мне необходимо пригласить ее на ученый совет…

– К сожалению, она уже не сможет вам помочь – она умерла…

– Извините… – прошептала я уже после того, как бросила трубку…

Итак, двоих из шестнадцати уже нет…

Осталось четырнадцать… Двое из них – в дальних командировках: в Японии и США…

Меня охватила паника…

Я закончила обзвон по инерции, как привыкла выполнять все, что требуется, за время своей аспирантской бытности, даже если изначально известно, что дело провальное…

В кабинете ученого секретаря я силилась объяснить ситуацию:

– Зачем указывать в списке тех людей, которые уже умерли? В какое положение вы ставите аспиранта!

– Ничем не могу помочь. Дело в том, что список членов ученого совета утверждается раз в год. Пока эта процедура не произошла, мы не имеем права ни исключать никого, ни вводить…

– О господи, но что же делать?

– Надеяться на то, что явятся четырнадцать из четырнадцати, – философски пожала плечами уравновешенная дама.

Был март… За одну ночь накануне защиты мое зрение из стопроцентного превратилось в минус три. Я буквально не видела ничего

и никого вокруг.

Защита моя тем не менее состоялась. Вымученная диссертация была защищена. Все четырнадцать человек явились.

Это был самый значимый день моей жизни. Возникло невероятное ощущение освобождения из плена, окончания какой-то перманентной войны с самой собой и настоящим.

Мне казалось, что наконец-то я начну жить…

Наталья Горяйнова (Липецк)

Украденная студентка

Зимняя сессия. Экзамен по зарубежной литературе длится десятый час. Наш преподаватель Ольга Николаевна спрашивает дотошно, подробно и с дополнительными вопросами. На человека, который тянет лишь на трояк или двойку, уходит минут пять-десять, на того, кому светит четверка или пятерка, – все сорок. «Приятно беседовать с образованным человеком», – благосклонно замечает в таких случаях Ольга Николаевна.

В аудитории рабочее шебуршение: кто-то тихонечко достает шпаргалки, кто-то настойчиво перелистывает Шекспира, надеясь среди сонетов найти ответ на вопрос: «Попробовать заболтать преподавателя или честно молить о пересдаче». Все как всегда – буднично. Вдруг в аудиторию врывается Галка из первой группы. По-бабьи причитая и подвывая, она рассказывает нам дикую историю. Ее подругу, Свету, похитили бандиты, скрывшиеся на красной «восьмерке». Номер она не помнит, водителя не знает, почему это случилось, не понимает.

– Он денег с нас не взял. Не взял денег, – истерично выкрикивает девушка на всю аудиторию.

Отпаивая Галину валерьянкой и кофе, мы слышим следующую историю.

Галина со Светкой сняли квартирку на левом берегу. Хоть до института ехать долго и на перекладных, но цены на жилье подъемные: завод рядом, дома старые. Всю ночь и большую часть экзаменационного дня девчонки готовились. За отсутствием времени Галка подготовила первые тридцать билетов, Светка – остальные. В общем, поделили знания. Затем поочередно друг другу эти билеты начали пересказывать.

Девчонки рассчитали: по дороге до института можно было изложить пять билетов. Чтобы не терять время, рванули на остановку. Только одно не учли: в шесть вечера люди не только на экзамен доподтягиваются, но и с работы едут. На остановке давка, в автобус войти можно только с боем. Передавать знания в такой обстановке Галка не решилась и предложила поймать машину, там-де сподручнее рассказывать. Девчонки скинулись. Поторговавшись с каким-то работягой, который ехал со смены и решил сшибить на пиво, Галина уселась на переднее сиденье и принялась рассказывать о новаторстве Рабле. Многозначительные взгляды водителя нисколько ее не смутили. Она почувствовала себя просветителем и понесла свет в массы – с чувством прочитала Петрарку.