Мои воспоминания
Шрифт:
3. Толстой познакомился с И. И. Раевским в пятидесятых годах в Москве на занятиях по гимнастике. После его смерти он написал статью-некролог "Памяти Ив. Ив. Раевского", в которой писал: "Это был один из самых лучших людей, которых мне приходилось встречать в моей жизни" (Л. Н. Толстой, т. 29, стр. 262).
4. Е. М. Персидская и Н. Н. Философова.
5. Письмо от 13 января 1892 года (Л. Н. Толстой, т. 66, стр. 137).
6. Деятельность И. Л. Толстого по оказанию в 1898 году помощи голодающим вызвала крайне настороженное отношение местных властей. В орловском архиве хранится "Дело о разрешении графу Илье Львовичу Толстому открыть в Мценском уезде столовую для оказания помощи пострадавшим от неурожая крестьянам весной 1898 года", которое содержит ряд документов, обличающих правительственные органы. Одновременно с разрешением открыть столовую, 4 мая 1898 года, с грифом "Совершенно секретно", от орловского губернатора было послано предписание "ввиду устранения возможности известной пропаганды", мценскому исправнику поручалось нести "неослабное наблюдение негласным образом за всем, что будет происходить... в этой столовой", то есть открываемой в Мценском уезде. Одна из столовых была открыта в селе Лопа-шино. Прибывший сюда исправник беседовал с некоей помещицей Бендерской. В делах канцелярии
7. Письмо от 7--10 июня 1898 года (Л. Н. Толстой, т. 71, стр. 376).
Глава XXTI
1. Толстые выехали из Москвы в Крым 5 сентября 1901 года. Вернулись в Ясную Поляну 27 июня 1902 года. С. А. Толстая так описала пребывание семьи Толстых в Гаспре: "...Дом, в котором мы живем, похож на средневековый замок... Все так удобно, так роскошно и так хорошо, что лучшего желать нельзя. Мы все заняли только верх, внизу пользуемся одной столовой, а кабинет, спальни и гостиную мы решили не занимать, от страха что-либо попортить... Папа здоров, ездил два дня подряд верхом на смирной лошади управляющего-немца. Ему тут очень нравится, он на все радуется и всем восхищается.
...Странное впечатление на меня производит и папа и Маша. Точно натерпевшись в жизни всяких лишений, которые они по принципу добровольно перенесли, они теперь хотят наверстать потерянное; и вовсю, с увлечением пользуются всеми благами жизни: весь день едят чудесный, сладкий виноград, катаются, гуляют, спят в чудесных постелях, с удовольствием живут в роскошной даче..." (С. А. Толстая, Письмо к О. К- и А. Л. Толстым, !4 сентября 1901, ГМТ). Более подробные сведения о Толстом находим в письме М. Л. Оболенской к Т. Л. Сухотиной, относящемуся к этому же времени. "...Папа же необыкновенно хорош. Расскажу тебе наш день. Папа встает в шесть часов и раньше. Одевается, выходит на свой чудный, солнечный, крытый, но залитый солнцем балкон, с таким видом на море и Ай-Петри, какой лучше трудно найти. Тут он ходит, ест виноград и наслаждается. Иногда он сходит вниз в идет гулять. Теперь он легко доходит до моря и назад, и горы ему не трудны. С тех пор как он здесь, ни разу не было ни одного перебоя пульса. Возвращается, пьет кофе н садится заниматься в своей огромной уютной комнате (он в ней же и спит) или на той же террасе. Потом завтракает, спит и опять идет гулять, или едет верхом на лошади управляющего, или едет в Алупку или еще куда, и за ним ездит мама или кто-нибудь из нас. Вернувшись к закату и обеду, папа всегда с восторгом рассказывает, где был, что видел, как прошел. Обедаем, а после обеда сидим внизу в гостиной, папа лежит на диване, мы с мама работаем. Коля читает вслух или Гольденвейзер играет. Часов в девять папа ахает а говорит, что, "что же это мы полуночничаем сегодня", -- спешим пить чай, н все уходим спать. В десять часов весь дом спит, кроме мама, которая проявляет... Ежедневно у нас на столе огромный букет цветов, преимущественно роз, и в саду их много. В этом отношении роскошь страшная. Папа говорит: слишком ему хорошо, даже совестно. Понимаешь, какая радость видеть, как ему хорошо!.." (ГМТ).
2. Уже в октябре, то есть месяц спустя после приезда, Толстой говорил о том, "что ему ужасно хочется описать все, что он здесь чувствует, свои впечатления, но что это очень трудно и сложно, что очень много таких разных впечатлений: и красота природы, которая приводит его в восторг и умиление, так что он, в одиночестве гуляя, вслух ахает и приговаривает: "Как хорошо", --и впечатление этих огромных роскошных имений богачей и великих князей, набранных у татар, и сами татары с их бедностью, с их религией и развращением русскими и богачами (Письмо М. Л. Оболенской к В. С. Толстой, 6 октября 1901 г., ГМТ). Несмотря на тяжелую болезнь, он работал над статьей "О религии", диктовал вставки к статье "О веротерпимости", предисловию к "Солдатской" и "Офицерской памятке". Тогда же задумал обращение "К молодежи", "К духовенству", "К рабочему народу", статью "О ложном значении, приписываемом христианству" и другие. "Сила мысли так еще велика, -- пишет С. А. Толстая, -- что больной, еле слышно его, а он диктует Маше поправки к своей последней статье, записывает кое-что о болезни и мысли свои в записную книжечку" (Письмо С. А. Толстой к Т. А. Кузмииской, 3 февраля 1902 г., ГМТ). Медленно поправляясь, чувствуя себя физически еще очень слабым, вместе с тем Толстой испытывает в это время большой прилив творческих сил. В июне --
3. "Круг чтения" (т. 42, стр. 232).
4. Имеется в виду В. Г. Чертков.
5. И. Л. Толстой в своих выводах основывается на действительно имевших место фактах, когда Чертков убеждал Толстого вносить изменения в свои публицистические и художественные произведения. Так он в ряде писем советовал изменить трактовку образов революционеров в романе "Воскресение", считая необходимым "обнаружить обратную сторону медали" в "революционном жизнепонимании" {Л. И. Толстой, т. 33, стр. 383). Толстой действительно переработал эту часть рукописи, но потому, как он писал Черткову, что это намерение еще раньше возникло у него самого (см. т. 88, стр. 158).
Написав по предложению Черткова "другой конец" к рассказу "Свечка", Толстой ему же писал: "Но все это не годится и не Mq-жет годиться. Вся историйка написана ввиду этого конца" (Л. Н. Толстой, т. 85, стр. 276). В издании "Посредник" рассказ "Свечка" печатался с этим искусственным "концом", но начиная с 1886 года Толстой от него отказался.
Действительно, нажим "толстовцев" был велик. Так П. И. Бирюков писал В. Г. Черткову 19 октября 1885 года: "Будем просить Льва Николаевича менять лишь те места, где страдают те нравственные принципы, которые признаем мы и Лев Николаевич и от которых он иногда формально уклоняется, увлекаясь художественностью изложения" (ГМТ). Однако в большинстве случаев, особенно в своем художественном творчестве, Толстой отвергал посягательства своих единомышленников, поэтому утверждение И. Л. Толстого явно преувеличено.
6. 22 октября 1907 года Н. Н. Гусев, в то время секретарь Л. Н. Толстого, был арестован и посажен в Крапивенскую тюрьму. В письме к Д. А. Олсуфьеву 8 ноября 1907 года Толстой так объясняет причину ареста: "Кто-то донес на него, что он ругает царя, у него сделали обыск и нашли мою брошюру "Единое на потребу" с написанными карандашом па полях грубо осудительными словами об Александре III и Николае II" (Л. Н. Толстой, т. 77, стр.238). Слова эти принадлежали Толстому, а Гусев их только перенес из лондонского издания в петербургское, в котором они были пропущены. Арест Гусева взволновал Толстого. С просьбой о его освобождении он обратился к тульскому губернатору Д. Д. Кобеко, направил письмо графу Д. А. Олсуфьеву с просьбой о содействии через министра внутренних дел освобождению Гусева. Одновременно с этим он посещает И. Н. Гусева в тюрьме, ведет с ним переписку, 19 ноября 1907 года Д. А. Олсуфьев письменно извещал Толстого о том, что ему удалось повидаться со Столыпиным, который обещал "затушить" дело Гусева. 20 декабря 1907 года Н. Н. Гусев был освобожден.
7. М. М. Холевинская до 1884 года была земским врачом в Крапивенском уезде, потом работала в Туле.
С Толстым познакомилась в 1884 году и часто бывала в Ясной Поляне. В 1893 году была арестована за распространение запрещенных книг Толстого. По ходатайству Л. Н. Толстого, через А. Ф. Кони, в январе 1894 года была освобождена, а в феврале 1896 года вновь арестована по обвинению в хранении и распространении запрещенных сочинений Толстого.
По просьбе Т. Л. Толстой Холевинская дала рабочему И.П.Новикову запрещенную в то время в России книгу Толстого "В чем моя вера", -- в этом была вся ее вина. Письма, посланные Толстым в защиту Холевинской министру внутренних дел И. Л. Горемыкнну и министру юстиции Н. В. Муравьеву, остались без ответа, М. М. Холевинская была выслана в Астрахань.
8. Из письма около 20 апреля 1896 года (Л. Н. Толстой, т. 69, стр. 83--86).
9. Из письма 12... 13 марта 1908 (Л. Н. Толстой, т. 78, стр. 88),
Глава ХХVII
1. Н. Н. Гусев, будучи с 1907 по 1909 год секретарем Л.Н.Толстого, вел дневник, который под названием: "Два года с Л. Н.Толстым. Записки бывшего секретаря Л. Н. Толстого", был издан в
1912 году в издательстве "Посредник". В. Ф. Булгаков -- секретарь Л. Н. Толстого в 1910 году. Его дневник "У Л. Н. Толстого в последний год его жизни" был издан в 1911 году.
Д. П. Маковицкий--домашний врач Л. Н. Толстого с 1904 по 1910 год, вел подробные каждодневные записи -- "Яснополянские записки", опубликованные лишь частично. Рукопись хранится в ГМТ.
Стенографические записи вел Н. Н. Гусев и иногда Д. Маковицкий.
2. В письме к Т. А. Кузмниской от 3 декабря 1906 года С. А. Толстая так описывает похороны Марии Львовны: "Я проводила Машу до каменных столбов, сил у меня мало, Левочка до конца деревни, и мы вернулись домой" (ГМТ). В одном из своих писем С. А. Толстая описывает болезнь и смерть Марии Львовны. "...Заболела Маша 20 ноября, вечером у нее появилась резкая боль в левом плече и потрясающий озноб. Вскоре сделался жар более 40R, и так всю неделю она страшно горела. Оказалось воспаление левого легкого, крупозное и очень сильное. Никакие меры не ослабляли силы болезни... Она бредила, редко опоминалась, чтоб сказать что-нибудь ласковое кому-нибудь из нас; была покорна, кротка... В день смерти, 26-го, она вдруг стала плакать, обняла мужа, но ничего не сказала. Только позднее едва внятно произнесла: "Умираю". Вечером Маша стала реже и труднее дышать, подняла руки, и ее посадили. Нельзя никогда забыть вида всего ее трогательного существа: голову она склонила набок, глаза закрыты, выражение лица такое нежное, покорное, духовное и внешне грациозное,.. Папа держал ее руку. Я стояла возле; вся семья была в двух комнатах -- она умерла под сводами, тут же вся прислуга. Похоронили Машу в ограде нашей церкви, трогательно прощался с ней наш яснополянский народ" (Письмо к О. К. Толстой от 7 декабря 1906 г., ГМТ). 3. М. Л. Оболенская из всех детей Толстого была наиболее близка ему и особенно "без рассуждений, без критики, а всецело" любила его (Письмо С. А. Толстой к Л. И. Веселитской, 7 декабря 1906 г., ГМТ).Ощущение "важности и радости" ее "положения при отце" приносило ей огромное удовлетворение. Постоянная забота о нем, о его здоровье, его делах -- было главным в ее жизни. Она с большим пониманием н сочувствием относилась к душевным исканиям Толстого, к утверждаемым им идеям. Сама верила в то, что отцу было бы хорошо именно с ней, не потому, что она лучше других, а потому, что она любила его, сочувствовала его миропониманию. "Главное то,-- пишет она в 1901 году, -- что страдаешь вдвойне и за себя, и постоянно за папа и вместе с папа (Письмо к В. С. Толстой, 6 октября 1901 г., ГМТ).