Мокрое зеркало для поселенца
Шрифт:
— А у тебя их много? И это, я женат.
— Будешь единственным, а на счёт жены ты полный холостяк, я слышала, что вы на своём собрании постановили, `все законы недействительны', и `все договора прекращают действовать'! А тут супругу ты завести пока не успел, ходит тут, пока одна кандидатка, очень неуверенная в себе, вот пускай и дальше ходит! А я возьму только то, что никому не принадлежит.
— Почему Я? И ты, такая, такая. — Глянул вверх и уткнулся взглядом в расставленные ноги и дальше вглубь… — Ты меня этим проглотишь!
— Хорошая идея! Однако ты прав, небольшое несоответствие имеется, но мы сейчас поправим. — И обратила взгляд на мой предательски торчащий, на эту огромную
Тянется не к горлу, а к паху, Сейчас схватит зубами! Всё думаю больше не знать мне женщин! Сердце бьёт набат, Предатель стойко торчит.
— Расти маленький, расти большим! — Причитывает старуха, и водит руками. Старуха, наконец, совсем, сдирает с себя, мешающую, драную хламиду, и оттуда вываливаются огромные груди. У меня снизу поднялась волна. Кровь прилила… она привстала, расставив ноги надо мной. Она стояла надо мной, и её две возвышающиеся колоны ног завораживали, и из промежности густо капал сок. Потом она присела на меня верхом, я проник в неё, а дальше несколько мгновений и взрыв. Неожиданно холодным голосом старуха заявила — Ты тут потом всё убери, только ничего не оставляй, обязательно, не забудь. И исчезла!
Я открыл глаза сердце гулко и часто стучало! Что за хрень? Приснится же такое! Глянул на потолок, всё заляпано, надо убирать. Глянул вперёд, а впереди, прижавшись к стенке, стояла испуганная Татьяна. Встал, собрал скребком со стенок палатки своё непотребство, в целлофановый пакетик, потом побрызгал водой и смыл туда же. Пошёл в душ, почему-то спереди у меня было всё в крови, но ран никаких не было, умылся, помылся, все органы вернулись в прежние размеры. Сжевал на ходу паёк, демонстративно не одеваясь, пошёл на выход.
— Татьян, ты это, трусики подремонтируй, а то волосы насквозь проросли! — Надел маску респиратора, взял целлофановый пакетик и вышел из палатки.
***
Татьяна, Палатка, дельта большой реки.
Татьяна проснулась опять рано. В палатке было, прохладно. Сергей как всегда еще спал. Он лежал на спине и смачно похрапывал. По сложившийся традиции мы на работу утром одевались, а вечером разоблачались, стирали одежду, мылись под душем, крутили генератор на зарядку, ужинали и ложились спать на два рядом лежащих матраса. Оба друг другу привыкли и не замечали наготы. Ощущение надвигающейся беды, которое одолевало каждое утро, пропало. По своей утренней традиции засмотрелась на Сергея. Залюбовалась, вот Он лежит на спине такой хороший и спит, конечно, как всегда храпит, и орган его детородный опять бодро так торчит. Картина Репина маслом! Всегда бы так стоять и любоваться мужиком. Вот он завозился, дыхание участилось, член стал, наливается синим, и увеличивается, в размерах. Татьяна испугалась, как бы чего не вышло, что она тут одна будет делать? Надо будить. Но что-то её парализовала, она не могла сдвинуться и отвести, от него взгляд! Сергей прямо-таки задыхался, Член достиг уже 25 сантиметров и продолжал расти, он весь ходил ходуном, горячая волна стала, поднимается снизу, возбуждение перекинулась к Татьяне, рука потянулось между ног, Она стала, дергается синхронно с Сергеем. В какой-то момент они одновременно закричали, Сергей взорвался и поразил весь потолок палатки, откуда-то на пах Сергея выплеснулась кровь. Татьяну тоже накрало волной, и она на краткий миг потеряла сознание и сползла на пол. Через мгновение Татьяна очнулась, встала. Вот дурочка, вроде взрослые люди, а довела мужика, у него, как у подростка поллюции. И сама хороша, бегаю тут перед ним голышом, интересно догадался или нет и когда. Что-то с этим надо делать! Та временем Сергей, молча, окровавленный встал, убрал палатку,
— Татьян, ты это, трусики подремонтируй, а то волосы насквозь проросли!
Татьяна посмотрела вниз, и покрылась красными пятнами, `Дура, дурой!' Волосы на лобке проросли сквозь белую краску уже сантиметра на два! `Дура' из глаз хлынули слёзы, и зарыдала навзрыд.
Пошла в душ, смыла слёзы, успокоилась и долго отирала остатки белой краски. После этого выбрилась и, не одеваясь с сознанием выполненного долга, пошла в теплицу на огород, работать.
***
Сергей, купол, дельта большой реки.
Вчерашние усилия помогли, воздух на прежнем уровне. Но уровень маловат, пробовали подкачать, в качестве насоса использовали шлюз. Один оставался снаружи, и наполнял шлюз забортным воздухом, и закрывал дверь, второй открывал внутреннюю дверь и сжимал гармошку шлюза. Получилось немного подкачать воздух, но мало, нужен производительный компрессор, а его нет. Оставили на потом.
Оставшийся день рыхлили и окучивали картошку, ибо она уже выросла по колено, и появились цветы. Цветы были обычные и на некоторых грядках фиолетовые. И картошки оказалось неожиданно много.
— Тань, ты ничего не хочешь сказать?
— А что? — Вопросом на вопрос ответила Татьяна.
— Картошки значительно больше, чем я предполагал и явно сорта разные.
— А, это. — Протянула Она. — Так не только ты картошку покупал, причём самую дешевую прошлогоднюю! я тоже картошку покупала, только скороспелку, свеженькую. — А там у тебя в заначке ничего ещё не осталось? — Может и осталось, пошли, проверим, и у тебя тоже.
Пошли, у Татьяны в кармашках сумки обнаружились пакетики с семенами, нашлись цветы Астры и Укроп!
— Странно, было же больше. — Села расстроенная Татьяна. — Порылась, вытащила странный сплющенный пакет. — А это ещё что? — оказалось что-то вроде высушенного букета. — Это док подсунул! Влюблённый идиот, семена стащил, а засушенный букет сунул, типа `на девушку, вот цветочки'!
— Подожди, разверни, красиво это же икебана. — И что с ней делать? — Поставим в вазу или вот, посадим, вдруг прорастет! — Чему тут расти, всё сухое! — ладно потом разберёмся.
Полезли в мой рюкзак, нашли забытое `удобрение', землю.
— Пошли всё оприходуем.
— Подожди, тут банка с водорослями стоит, её тоже надо приспособить. Надо сказать, пара отростков в банке разрослась в большой клубок и уже оттуда почти вылезла. Всё взяли и пошли.
Семена почти все посадили под куполом, несколько посадили снаружи под деревьями, Землёй нечего удобрять не стали высыпал в ямку под куполом, вот и всё.
Распотрошили икебану, Палочки бамбука воткнули, высушенные цветы растерли и высыпали на землю, Красивую шишку тоже разломали. Будылки, от тростника тоже начали крошить, но остановились, там был сплошной пух.
— Слушай, это же семена, как у одуванчика. Давай их на улице распылим. Вышли, распотрошили, дунули. И они полетели.
— Давай захватим, как можно большую территорию.
И ещё час бегали по округе веселились, раздували пушинки. Заодно и водоросли разорвали на мелкие кусочки и прикопали в воде в разных местах. Один кусочек посадили и в луже под куполом.
Глава 7. Модульная.
Сергей, дельта большой реки.
Закончив с ухаживанием за огородом, пошли смотреть пустотный модуль. За это время обстановка не изменилась. Пустотный модуль так же торчал в водопаде.