Молчаливая исповедь
Шрифт:
— Да, куча надежд, — поправил он ее. Он протянул руки к ее полной груди, потом перенес ладони на ее ровный, плоский живот, потом на бедра.
— Да, ты теперь настоящая женщина, Этти. А я еще помню, когда ты была худенькой, с тонкими, как спички, ножками.
— А я помню, как тебя отправили на курсы усиленной физической подготовки, — сказала она. Ее ладони скользили по его крепкой груди, по твердому животу. — Это тебе помогло... — прошептала она, с восхищением разглядывая его тело.
— Завтра мне бы хотелось хоть немного показать тебе город. Ты закончила
— Да, — сказала Лоретт, прикусив губу. Завтра у нее должна была состояться встреча с агентом по трудоустройству, но она не хотела говорить об этом Джеффу. Только не сейчас. Все это касалось ее будущего, и сегодня она не хотела об этом думать, поэтому сказала только: — На завтра я планирую кое-что другое, но к полудню освобожусь. Мне бы очень хотелось осмотреть город.
— Хорошо. — Джефф носом уткнулся ей в шею. — Можно начать с осмотра моего номера в мотеле. — И он закашлялся, с трудом сдерживая приступ смеха.
— Только через мой труп!..
— Мне бы хотелось поручить тебе более активную роль, Этти. — Голос у него стал томным и чувственным. Вытащив из подушки перышко, Джефф пощекотал ей в носу. Ей пришлось прибегнуть к угрозе, чтобы он оставил ее в покое.
— Так о чем это я говорила? — спросила Лоретт с видом, достойным герцогини. — Ах да, я хотела поделиться с тобой своими соображениями насчет того, как можно обнаружить полицейского, который в сговоре. Если вопросы начнешь задавать ты, то они сразу поймут, что ты подозреваешь кого-то из сотрудников, а если я задам парочку абсолютно невинных вопросиков, то никому и в голову ничего не придет...
— Нет! — Его резкое восклицание эхом отразилось от стены, и, вероятно, разбудило кого-нибудь в соседнем номере.
Она заколебалась, но потом осторожно попыталась еще раз:
— Просто я хотела...
— Не-е-ет!! — заорал он. — Я не хочу, чтобы ты рисковала!
Она приподнялась на локтях. Теперь, когда ее глаза привыкли к темноте, она различала, хотя и смутно, контуры его крепкого тела.
— О какой опасности может идти речь? Я просто притворюсь, что ужасно любопытна — вот и все. Ты не поверишь, но я знаю, сколько важного мужчина может выболтать женщине, проявляющей даже слабый интерес к его делам! А ведь того, кто в этом деле замешан, просто распирает от самохвальства!
— Этти, я запрещаю тебе совать нос в это дело! — строго приказал Джефф.
У ее рта появились упрямые морщинки, но Лоретт промолчала.
— Даешь слово? — спросил он.
Она медленно покачала головой.
— Нет, не даю. Я не такая уж дура, чтобы дать другим понять, что именно меня интересует. Я намерена прибегнуть к тактичному обхождению и тонкой дипломатии, чтобы выудить нужную информацию.
— Мне наплевать, к чему ты намерена прибегнуть — к пыточным тискам или к дубинке, — просто я хочу, чтобы ты никого не допрашивала! Тот, кто это сделал, прекрасно поймет всю подоплеку даже самых невинных вопросов. И он настроен весьма агрессивно, иначе не стал бы якшаться с людьми, вооруженными автоматами! Не суй нос не в свои дела
Лоретт пробормотала что-то невразумительное, что можно было принять и за подобие согласия, но по-прежнему считала, что лучшей кандидатуры, чем она сама, для оказания такой помощи не найти. Впрочем, задать несколько невинных вопросиков не помешает.
Они молча лежали в постели, и каждый думал о своем. Лоретт мысленно перебирала всех полицейских Локэст-Гроува, пытаясь выяснить, кто же из них преступник. Когда она подумала об Уолли, то решила проанализировать его личность более внимательно.
— А не кажется ли тебе, что это дело рук Уолли? — спросила она.
Джефф ответил ей встречным вопросом:
— Почему именно его имя пришло тебе в голову?
— Потому что он постоянно держится особняком и ведет себя вызывающе.
— Я думал о нем, — признался Джефф.
— К тому же у него появился новый, просто с иголочки, автомобиль, — добавила Лоретт, но тут же почувствовала себя виноватой: ведь на этой машине Уолли возил ее к Западной черте, чтобы прийти на помощь Белинде. Если Уолли никак не назовешь парнем, своим в доску, то из этого вовсе не следует, что он проходимец. — А может, это и не он... — бросила она.
Джефф промолчал, и она почувствовала, что хочет продолжить разговор в пользу Уолли.
— Не знаю, сообщил он тебе или нет, но на днях он отвозил меня на Западную черту. Я очень беспокоилась из-за Белинды, которая отправилась туда одна: она считала, что преступники могли использовать этот старый дом для хранения похищенных вещей...
— Он мне доложил об этом, — кивнул Джефф.
Было очень трудно угадать его тон.
— Ну и, — продолжала Лоретт, — Уолли вошел в дом с пистолетом наготове. Я от него этого не ожидала, и такой смелый поступок, конечно, произвел на меня сильное впечатление.
Джефф все молчал.
— Может, вы его недооцениваете... — раздумчиво произнесла она. — Он вел себя как настоящий профессионал.
— Если бы он был настоящим профессионалом, то вообще не позволил бы тебе туда ехать! — огрызнулся Джефф. — Я не желаю, чтобы ты вмешивалась в это дело, Лоретт. Понимаешь?
Холодный тон, которым он все это произнес, ясно указывал на то, что все ее возражения напрасны. Она даже могла себе представить, как у него сурово напряглась челюсть.
— Да, понимаю, — она прижалась к нему: зачем ей с ним сейчас ссориться, если можно использовать их время с куда большей пользой!
Джефф уже проснулся, когда Лоретт начала с шумом подниматься с постели. Он, обняв ее сзади, вернул на прежнее место к себе под бок.
— Доброе утро! — Джефф уткнулся подбородком в ее шелковистые волосы.
— Доброе утро! — ответила Лоретт, и он почувствовал, как она улыбается. — А теперь отпусти меня.
Джефф еще крепче обнял ее.
— Ни за что!
— Джефф, мне нужно идти! — возмутилась Лоретт. — У меня сегодня утром срочное дело.
— Мне тоже надо кое-что сделать сегодня утром, — проинформировал он с лукавым смешком.