Молчание? Дорого!
Шрифт:
– Как вам стало известно, что девушка псионик?
И снова вопросы… Одни и те же, лишь в незначительных вариациях. Майор мог бы поаплодировать профессионализму псионика, если бы в качестве допрашиваемого был не он. А так он мог лишь молча злиться и раз за разом отвечать одно и то же.
Как в свое время на его вопросы отвечала Карина.
– Перчатки и платок. Головная боль после гиперпрыжка. Обморок от прикосновения.
Четко и по существу. Голые факты. Его личные догадки никого здесь не интересовали.
Или интересовали?
– А что вы можете
Знал бы ты, насколько она необычна…
Криво усмехнувшись, майор без труда выдержал тяжелый, пронзительный взгляд собеседника. Сам из таких. Это с Кариной было сложно, потому что она действительно была не такая. С этим же… все понятно. Пес, неотрывно идущий по следу и всегда получающий желаемое.
Кто он для тебя, рыжуля? Ищейка, охрана или все-таки палач?
– Она очень необычна, господин Шамрок. Очень.
Полет из пустыни в один из городов планеты был долгим, около двух часов. Постепенно весь мой боевой запал сошел на нет, а в голове поселились неуверенность и страх. Гадкий, липкий, противный и отупляющий. Орты, которые летели во флае вместе со мной, изредка перебрасывались гнусными шуточками по поводу моей внешности и дальнейшей участи, если коган откажется от подарка. В какой-то момент я начала думать, что лучше бы меня убили, как остальных…
Я боялась и злилась. Стискивала прозрачные цветные лоскутья, мечтая, чтобы флай потерял управление, упал и взорвался. Смотрела в иллюминатор, вздрагивая каждый раз, когда после очередной сальной шутки орты гоготали на весь салон.
Никогда. Никому. Не позволю!
Но как? Удивлю их своими знаниями языка и традиций? Да плевали они на это! Шэтов дар! Одни проблемы от него! Почему? Почему она не сунула его кому-нибудь другому?!
«Не ной!»
Я вздрогнула вновь и не удержалась от истеричного всхлипа. Снова Эделина напоминала о том, что во мне не только ее дар, но и она сама. Зачем? Я никогда не хотела этого! Зачем?!
Перед прикрытыми глазами пронеслось невнятное черно-белое видение на общем фоне раздражения. Я ничего толком не поняла, но уже не испугалась, лишь разозлилась. Ты умерла! Умерла! Не смей лезть в мою жизнь! Да, она ужасна, она, возможно, совсем скоро оборвется, причем по самому нелепому стечению обстоятельств, но это моя жизнь! Хватит! Я больше не пешка! Не кукла! Достаточно!!!
Это была уже не злость, а самая настоящая звериная злоба.
У меня больше не было ничего, лишь жизнь. И я не собиралась лишаться этой ценности в угоду уже мертвой старухи псионика. Прочь из моей головы! Прочь из моей жизни! Прочь!
Флай остановился так неожиданно, что я вцепилась в кресло ногтями и удивленно уставилась на сидящего напротив орта. Капитан Вышгорхукн из клана
Жажду обладания самому. Ничем не прикрытую жажду…
Я торопливо отвела взгляд, уставившись на свои руки. Сейчас это самое лучшее, что я могла сделать. Женщина для орта не личность. Вещь. Нередко общая для всех…
Пока я старалась не кусать губы, пилот связался с кем-то из охраны когана, и спустя всего несколько минут нам разрешили выйти из флая. Стискивая пальцы в кулачки, чтобы элементарно не тряслись руки, я шла за капитаном по горячим мраморным плитам, которыми был выложен внутренний дворик резиденции когана. Обуви мне не дали, на руки брать не торопились, а сама я не рискнула напомнить о том, что босая. И так внимание повышенное…
Пристальные взгляды ортов из личной охраны когана, которая стояла у каждых дверей и вдоль по коридорам, буквально жгли мою кожу. Рабыни не были здесь редкостью, но такие, как я… Таких, как я, было мало. Не знаю, откуда ко мне приходила эта информация, казалось, она витала в воздухе и только ждала, когда я к ней прикоснусь и впитаю. Это было страшно и одновременно вызывало отвращение.
А еще я понимала, что это не шизофрения. Это дар.
Идеально чистый горячий мрамор сменился коврами преимущественно красных тонов. Внутри самого дворца они были везде, куда я наступала, и даже кое-где на стенах. От обилия красного цвета зарябило в глазах, и я чуть подняла голову, чтобы не смотреть лишь себе под ноги. Увидела белоснежные мраморные стены, искрящиеся под солнечными лучами, которые проникали через огромные окна, и поняла, что лучше буду смотреть под ноги.
И как они еще не поджарились тут все?
Остро захотелось обратно в карцер… К майору.
Горестно вздохнула, но расстроиться еще больше не успела – мы пришли. Я замерла, чтобы не врезаться в спину капитана, когда он остановился в трех шагах перед последними дверями, ведущими в личные покои когана. С явной неохотой отдал все имеющееся оружие стражам, позволил себя обыскать, при этом неприязненно скаля зубы на воина.
А затем гвардеец шагнул ко мне.
Бездна…
На его бесстрастном лице промелькнула лишь тень предвкушения, а меня уже передернуло. Чтобы не сорваться, я закрыла глаза и стиснула зубы, понимая, что сейчас меня тоже обыщут. Казалось бы – где в моем одеянии можно спрятать оружие? Но орт считал иначе.
Грубые пальцы без стеснения прошлись по всему моему телу. Не задерживаясь, но и не пропуская ничего. Ни грудь, ни бедра, ни ягодицы. Зачем-то он запустил руки и в волосы, пропустив их меж пальцев, и только после этого отступил, глухо пророкотав, чтобы мы проходили. За эти невероятно долгие секунды я успела помолиться всем. И господу, и мирозданию, и своему дару.
Я не просила многого. Всего лишь чтобы это все поскорее закончилось и я оказалась в безопасности. Не важно как и какой ценой!