Молчание в подарок
Шрифт:
Так и заснул Оттой, убаюканный голосом ветеринара. Под утро ему приснилось, что он сидит в аудитории Дальневосточного университета и несколько дней подряд слушает лекцию. На кафедре Андрей Хмелев…
Выезжали рано утром, чтобы поспеть к двухчасовому самолету. Погода стояла такая же ясная, как и три дня назад. Только ехать было легче — снег не подтаял, да и дорога все
Когда под полозьями выступила вода, Андрей попросил остановиться и зачерпнул из следа крышкой термоса.
— Где еще, скажи, Оттой, можно сделать вот так: зачерпнуть воды прямо под собой? Чистейшей, холодной?
Андрею и впрямь было хорошо в тундре. С того момента, как увидел упряжку и этого молчаливого парня в живописном наряде тундрового кочевника, его не покидало приподнятое, какое-то удивительно жизнерадостное настроение. Все вокруг виделось ему прекрасным. Может быть, оно и вправду было так. Андрей никогда и нигде не чувствовал себя свободно и раскованно. Застенчивый по натуре, он вдруг ощутил в себе потребность общения, потребность долгого и интересного разговора. Он видел на лицах пастухов открытую, широкую улыбку, чувствовал, как им интересно его слушать, и это внимание распаляло его, разжигало в нем страсть к общению. Хотелось бы подольше побыть в стойбище, глубже окунуться в эту необычную жизнь, где все так открыто, просто и чисто… Конечно, про ярангу такого не скажешь, но ведь придет время, и вместо тундровой яранги придумают что-нибудь другое…
— Как ты думаешь, можно чем-нибудь другим заменить ярангу? — спросил Андрей каюра. Оттой молча пожал плечами.
— А эти домики, в которых живут полярники дрейфующих станций, подойдут?
Оттой еще раз молча пожал плечами.
Отчего он такой неразговорчивый? Это Андрей заметил сразу. Может, у него такой характер, или он чем-нибудь обидел парня? Спросить у него прямо? Плохо, что не видно его лица. Оттой сидит спиной к пассажиру и время от времени что-то говорит собакам. Вожак оглядывается на голос, понимающе моргает и поворачивает в нужном направлении, удивляя Андрея своей понятливостью.
Начался
— Я слышал, что собак в пути не кормят, — заговорил Андрей, плотно завинчивая крышку термоса, — интересно, чем это объясняется?
Не дождавшись ответа, он продолжал:
— Очевидно, собака, знающая, что ее накормят лишь в конце пути, хорошо тянет. Словом, тут играет роль условный рефлекс, павловское учение…
Оттой молча встал, осмотрел лапы собакам. Осторожно стянул с лапы вожака надетый вчера кожаный чулок, осмотрел ранку и надел чулок обратно.
Тронулись в путь.
Демонстративное молчание каюра и его явная неприязнь угнетающе подействовали на Андрея, и он замолчал.
Раза два пришлось вставать и помогать на подъеме собакам, но зато всю последнюю треть пути сидели на нарте — ехали под уклон. Оттою иной раз даже приходилось пускать в дело тормозной остол.
В аэропорт прибыли задолго до самолета. Оттой сгрузил с нарты рюкзак ветеринара и протянул ему на прощание руку.
— Нет! — резко сказал Андрей. — Пошли в буфет, выпьем по стакану чая.
В буфете Андрей сам принес чай, пирожки и сел напротив Оттоя.
— А теперь скажи мне прямо, чем я тебе не угодил? Может, я обидел тебя или твоих родичей? Могло и такое случиться, ведь я еще не знаю всех ваших обычаев… Скажи мне, я не обижусь. Наоборот, скажу тебе спасибо.
— Да ничего такого нет, — просто ответил Оттой. — Все было очень хорошо. В стойбище вы всем понравились. Тутай жалел, что вы так скоро уезжаете.
— Ну а почему ты тогда всю дорогу молчал словно немой?
— Да нет же! — горячо возразил Оттой. — Просто я… просто я хотел сделать вам подарок.
— Подарок? Ничего не понимаю!
— Я хотел подарить вам молчание… Тишину… Долгое молчание… Разве это плохо?..