Молчание ягнят (др. перевод)
Шрифт:
Фотографий самой Фредрики на стенах не было.
Одну фотографию Старлинг обнаружила в школьном ежегоднике на маленьком книжном шкафу. Прочитала записи в дневнике: спевки хора, домоводство, сельскохозяйственный кружок, кройка и шитье, репетиция оркестра…
На последней странице было несколько надписей разными почерками: «Ты моя лучшая подруга!», «Привет от твоего лучшего друга!», «Помнишь уроки химии?», «Лучшему продавцу домашних пирожных!».
Приводила ли Фредрика сюда своих друзей? И был ли у нее вообще друг, достаточно близкий, чтобы привести его сюда
Так, теперь фотография Фредрики. Вот она — стоит, в первом ряду оркестра. Крупная, тучная… Но школьная форма сидит на ней лучше, чем на остальных. Она толстая, но у нее хорошая кожа. Черты лица неправильные, но в целом мордашка довольно приятная, хотя, если подходить с обычными мерками, не слишком привлекательная.
Кимберли Эмберг тоже не отличалась особой привлекательностью, по крайней мере с точки зрения безмозглых школьников. Как, впрочем, и другие жертвы.
А вот Кэтрин Мартин любой назвал бы привлекательной. Высокая симпатичная молодая женщина, которой к тридцати придется соблюдать диету, чтобы сохранить талию.
Помни, что он смотрит на женщин не как обычный мужчина. Так что общепринятая привлекательность не в счет. Они просто должны быть крупными и с гладкой кожей.
Старлинг подумала а не называет ли он всех женщин «шкурами», так же как некоторые кретины называют их «п…дами».
Внезапно она ощутила себя всю: свое тело, пространство, что она собой заполняет, ощутила свою руку, скользящую по штабелю с отметками, свою талию, лицо, груди, живот, прижатый к краю стола, ноги. Как применить здесь свой собственный опыт?
Старлинг посмотрела на себя в большое зеркало, висевшее на стене. Она была рада, что выглядит иначе, чем Фредрика. Но все время помнила что разница эта определяется лишь неким шаблоном, заложенным в ее сознание. Что именно не давал ей сейчас увидеть этот шаблон?
Как хотела выглядеть Фредрика? К чему она стремилась? Чего хотела от своей внешности? Как хотела ее улучшить? И как добивалась этого?
Вот тут у нее записаны два вида диеты. Фруктовая и рисовая… А вот еще — «Голодание для похудания» — вообще ничего нельзя: ни есть, ни пить…
А может, она посещала специальные занятия, вместе с другими училась «сидеть на диете». Может, Буффало Билл там ее и приметил, среди других таких же? Трудно проверить. Из уголовных дел Старлинг знала, что еще две его жертвы посещали такие же занятия. И полиция уже проверяла там списки. Несколько крупных и толстых полицейских и агентов, в том числе один из канзасского бюро, которое в ФБР именовали не иначе как «Бюро толстяков», были направлены в диетические клубы и центры, такие, как «Стройнесса», «Держи диету», и им подобные заведения по месту жительства жертв. Старлинг, правда, не знала, посещала ли такого рода клубы Кэтрин Мартин, но для Фредрики членство в них и соблюдение специальной диеты могло быть явно не по карману.
У Фредрики сохранилось несколько экземпляров журнала «Велика и Великолепна», издающегося специально для крупных, толстых и высоких женщин. В нем публиковались объявления вроде «Приезжайте
Боже мой, как же ей приходилось выкручиваться. У нее была кое-какая парфюмерия, косметика, много кремов для кожи. Да, она тоже хотела использовать свое «ценнейшее достояние». Старлинг вдруг поняла, что очень сочувствует Фредрике как будто это могло теперь иметь какое-то значение.
Бижутерия Фредрики была сложена в коробку из-под сигар «Белая сова». Позолоченная заколка для волос, видимо, от покойной матери досталась. Пара митенок из машинных кружев, как у Мадонны… Только на крупных руках Фредрики митенки все расползлись по швам…
Дешевый старый проигрыватель «Декка» пятидесятых годов. К звукоснимателю двумя резинками прикреплен перочинный нож — для дополнительного веса. Пластинки явно куплены на распродажах. Сплошные песни о любви, чувственные мелодии…
Флейта.
Старлинг дернула за шнур выключателя в стенном шкафу. Здесь висела одежда Фредрики. Старлинг очень удивилась — прекрасные платья! Не очень много, конечно, но для выпускницы обычной школы вполне достаточно, чтобы не выделяться в деловой обстановке какой-нибудь приличной конторы или даже в роскошном магазине готового платья. Одного взгляда на изнанку было достаточно, чтобы понять, откуда все это. Фредрика шила сама. И отлично шила! Все швы были аккуратно обработаны, детали тщательно подогнаны. На полке — целая кипа выкроек. По большей части простых, из журнала «Шейте сами», но и парочка сложных, явно из «Вога».
Она, наверное, надела самое лучшее свое платье, отправляясь на это собеседование насчет работы. Интересно, какое именно? Старлинг порылась в своих заметках. Так. Вот: в последний раз ее видели «в зеленом наряде». Черт возьми, кто это писал? Что это за «зеленый наряд»?
Самым уязвимым местом в гардеробе стесненной в средствах Фредерики была, как водится, обувь. Ее было мало, да и та разбитая, что совсем не мудрено при ее весе. Башмаки растоптаны в лепешку. В сандалии она вкладывала дезодорирующие стельки. На кроссовках дырки для шнурков растянуты донельзя…
Фредрика, наверное, занималась спортом — в шкафу висел тренировочный костюм необъятных размеров. Старлинг глянула на этикетку. Фирма «Джуно».
У Кэтрин Мартин тоже были спортивные штаны фирмы «Джуно».
Старлинг вынырнула из стенного шкафа. Села в изножье кровати, сложив руки, и уставилась на освещенные платья.
Изделия фирмы «Джуно» можно найти везде, они продаются в специализированных магазинах. Эти размышления вернули ее к мыслям об одежде. В каждом городе, независимо от его величины обязательно есть магазин для толстяков.