Молдавский старец Паисий Величковский. Его жизнь, учение и влияние на православное монашество

Четвериков Сергий

В 1821 году Калужскою епархией управлял преосвященный Филарет (Амфитеатров). Будучи великим любителем и почитателем монашества и особенно старца Паисия, он, как и митрополит Платон, обратил особенное внимание на Оптину пустынь и для большего преуспеяния в ней монашеской жизни решил устроить при ней скит во имя Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Для устройства скита он пригласил известных ему пустынножителей рославльских лесов — Досифея, Моисея, Антония, Илария и др., которые и положили начало знаменитому скиту при Оптиной Пустыни. Немного лет спустя, отец Моисей стал настоятелем Оптиной пустыни, а его брат Антоний начальником скита и, таким образом, духовная жизнь Оптиной пустыни сосредоточилась в руках опытных хранителей Паисиевых преданий. В 1829 году к ним присоединился, перешедший из Александро-Свирского монастыря ученик старца Феодора иеромонах Леонид, в схиме Лев, и с его прибытием в Оптиной пустыни положено было начало знаменитому оптинскому старчеству.

Таким образом в Оптиной пустыни, как в узле, соединились многочисленные нити духовного влияния старца Паисия через его различных учеников, а именно: монах Феофан принес непосредственно от самого старца Паисия полученную им в Нямецком монастыре духовную закваску; Авраамий

принес предания старца Паисия, полученные от Клеопы Островского; Моисей и Антоний принесли предания двух Афанасиев, Серафима Свенского и рославльских пустынножителей, а Леонид предания Феодора и Клеопы малороссиянина. От такого сочетания многообразных духовных воздействий и получился замечательный расцвет оптинского старчества.

Поселившись в Оптиной пустыни, старец Лев скоро приобрел огромное влияние и широкую известность не только среди братий монастыря, но и среди окрестного населения и богомольцев пустыни. Своею высокой жизнью, мудростью, прозорливостью, даром исцелений, милосердием к страждущим, прямотою и смелыми обличениями людей порочных, каково бы ни было их положение, отец Лев привлек к себе всеобщее почитание и любовь, и к нему стали приходить из разных городов и селений разного звания люди — дворяне, купцы, мещане, крестьяне и духовенство, чтобы получить от него полезный совет и утешение в постигшем горе. С каждым годом стечение к нему народа возрастало. Всякий, будучи принимаем старцем с отеческою любовью, раскрывал перед ним свои душевные раны и находил в беседе его утешение, а многие, одержимые телесными болезнями, и бесноватые получали помощь от его молитв и помазания елеем из лампады, горевшей перед его келейною Владимирскою иконой Божией Матери. Своим добрым влиянием, как на братию обители, которой он был старцем и духовником, так и на приходящих богомольцев, старец Лев много содействовал подъему и благоустройству Оптиной пустыни, как внутреннему, так и внешнему. Под сень обители из разных мест собиралось множество братий, искавших мудрого руководства в духовном подвиге. Зная духовную опытность и дарование старца Льва, настоятель Оптиной пустыни, отец Моисей, всех приходивших на жительство в обитель поручал старцу, как духовному руководителю. Одаренный духовным рассуждением, имея острую память, и дар слова, отец Лев всякому давал соответствующее наставление из отеческих книг и Священного Писания. Пред народом же старец любил скрывать высокое устроение своего духа под крайнею простотой своего слова; речь его отличалась своеобразным сочетанием духовной силы Писания и яркой выразительности народного языка. Кроме ежедневных занятий в монастыре, старец получал множество писем от разных лиц, просивших у него разрешения недоумений, и, по любви своей к ближним, старец или сам писал им или диктовал необходимые ответы. Отец Лев скончался 72 лет от роду. В предсмертной болезни он часто призывал имя Господа, наконец, успокоился, перекрестился, благословил братию и спокойно предал дух свой в руки Божии.

Ввиду особенно важного значения Оптиной пустыни в истории русского старчества, назовем ее наиболее выдающихся и известных подвижников и старцев, а также укажем и тех лиц и те монастыри, на которые она имела особенное влияние. Получив при самом своем восстановлении основательную Паисиевскую закваску, Оптина пустынь глубоко сроднилась с духом старца Паисия и его заветами. В ней все: и устав обители, и постановка богослужения, и общий порядок жизни, и духовное устроение каждого отдельного брата удивительно согласованы и носят печать особенной духовности, просветленности и радостной умиротворенности. Едва переступив порог этой святой обители, богомолец или странник сразу чувствует здесь близость Божию, особенную благодатность ее духовной атмосферы, и сам невольно становится ближе к Богу и настраивается на светлый и радостный лад. Такой свой духовный облик и такое плодотворное влияние Оптина пустынь сохраняла неизменно в течение почти ста лет до самой революции.

Из замечательных подвижников и старцев Оптиной Пустыни мы должны прежде всего назвать ее знаменитого настоятеля архимандрита Моисея, управлявшего ею более 30 лет и скончавшегося в 1862 году. Сын московского купца, он вместе с братьями своими Александром и Ионою, в монашестве Антонием и Исаией, находился сначала под духовным руководством московских старцев Филарета и Александра и старицы Досифеи, потом вместе с братом Ионою проживал в Саровской пустыни, оттуда перешел в Брянский Свенский монастырь, где пользовался руководством учеников старца Паисия, Афанасия и Серафима, жил с братом Александром в Рославльских лесных скитах под руководством Досифея, Дорофея и Арсения и, наконец, переселился в Оптину пустынь, где и оставался до самой своей кончины. Он был строгим хранителем Паисиевых преданий и его общежительного устава, положил начало оптинскому старчеству, привел Оптину пустынь в духовное и материальное благоустройство и сам был известен святостью жизни и духовною опытностью. Руководя жизнью оптинского братства, он не оставлял без своего руководства и других лиц обращавшихся к нему за советами. Так под его духовным руководством находился настоятель Тихоновой пустыни Калужской епархии Моисей, и затворник Гефсиманского скита при Троице-Сергиевой лавре иеросхимонах Александр, имевший своим учеником духовника Гефсиманского скита, иеромонаха Германа, впоследствии строителя и игумена Зосимовой пустыни Владимирской епархии.

Брат отца Моисея отец Антоний вместе с ним подвизался в Рославльских лесах, и принимал участие в устройстве Оптинского скита и был его первым начальником, а потом в течение 14 лет был игуменом Малоярославецкого монастыря, Калужской епархии; уволившись от этой должности, он прожил 12 лет на покое в Оптиной пустыни, где и скончался в 1865 году. Так же как и брат, он отличался высокою духовною жизнью и имел особый дар утешать скорбящих. Замечательны его письма и записки, изданные Оптиной пустынью. Под его духовным руководством находился Иосиф иеросхимонах Николо-Угрешского монастыря Московской епархии.

Кроме указанных лиц в Оптиной пустыни было еще много других замечательных подвижников. Таковы: архимандрит Мельхиседек, ученик Игнатия Островского, занимавший должности — настоятеля Ростовского Яковлевского монастыря, Спасского Арзамаско- го, Спасо-Евфимиева Суздальского, наместника Александро-Невской лавры и, наконец, проживавшего на покое в Оптиной, где и скончался; иеросхимонах

старец Иоанн из раскольников, ученик старца Льва, постриженник отца Моисея, оставивший несколько сочинений против раскола. Доказывая правоту Православия, он чудесно ее засвидетельствовал, достав рукою со дна кипящего котла горсть песка. Он скончался в 1849 году. Монах Иларион, поступивший в Оптину пустынь 80 лет и подвизавшийся в ней 16 лет. Вассиан — старец, схимонах, великий постник, за 45 лет монашества не пивший чаю и вина, не вкушавший рыбы и молока, кроме Пасхи и дважды выдержавший 40-дневный пост; Иов, иеросхимонах, духовник старца Макария, великий любитель безмолвия; Пимен, иеросхимонах, духовник старца Амвросия, ученик Льва и Макария, отличавшийся особенною простотою и молчаливостью.

Теперь мы обратимся ко второму знаменитому оптинскому старцу Макарию. Он происходил из дворянской помещичьей семьи Ивановых Орловской губ. В молодости он думал жениться, но, побывав однажды в Площанской пустыни Орловской епархии, так был пленен красотою монашества ("все монахи показались ему земными ангелами"), что уже не захотел вернуться домой и навсегда остался в обители. Его учителем в Площанской пустыни был ученик старца Паисия схимонах Афанасий (Захаров), тот самый, под влиянием которого в Москве находились старцы Филарет и Александр, а через них Моисей Оптинский и Иван Васильевич Киреевский, которым потом пришлось вместе со старцем Макарием работать над изданием переводов старца Паисия. Как удивительно сплетались и переплетались духовные нити, шедшие от старца Паисия! Отец Макарий жил в Площанской пустыни 24 года. По смерти старца Афанасия началось духовное сближение и переписка отца Макария с отцом Львом, результатом которой было переселение отца Макария в скит Оптиной пустыни. В течение 7 лет продолжалась совместная жизнь в Оптинском скиту старцев Макария и Льва. Они связаны были между собою теснейшею дружбою и единомыслием. Они писали своим духовным детям общие письма за общею подписью. Но характеры их были совершенно различны. Отец Лев из купцов, был прям, грубоват, практически мудр, хотя и имел нежное сердце. Отец Макарий, из дворян, был мягок, кроток, любил книжные занятия, и в молодости, до поступления в монашество, играл на скрипке, любил петь. Но оба они были одинаково великими ревнителями истинного духовного монашества. После кончины отца Льва отец Макарий старчествовал 19 лет, будучи в то же время, после отца Антония, начальником скита, и скончался в 1860 году. Так же как и отец Лев, он собрал вокруг себя много учеников, желавших подвизаться под его руководством. Среди них было много людей образованных, при помощи которых старец предпринял издание переводов отеческих книг старца Паисия. Особенно близкое участие в том деле принимал, как было сказано, Иван Васильевич Киреевский, духовный сын отца Макария, проживавший недалеко от Оптиной пустыни, в своем имении Долбино. Горячее содействие оказывали старцу в издании книг его московские друзья и почитатели — московский митрополит Филарет, профессор Московской духовной Академии — прот. Ф. А. Голубинский, ректор Академии прот. А. В. Горский, проф. Московского Университета Шевырев и др. Таким образом, трудами и заботами старца Макария положено было в Оптиной Пустыни начало издательской деятельности, которая не прекращалась и по смерти о. Макария.

Через два года после кончины о. Макария скончался настоятель Оптиной пустыни архимандрит Моисей, а еще через три года его брат игумен Антоний и, таким образом, сошли в могилу главные лица, положившие в Оптиной пустыни основание старчеству и строгому монашескому общежитию. Но с их смертью начатое ими дело не заглохло. Хранителями и продолжателями дела первого поколения Оптинских старцев явились новый старец иеросхимонах Амвросий и новый настоятель монастыря архимандрит Исаакий. Старец Амвросий, по фамилии Гренков, происходил из духовного звания и родился в 1812 году в селе Большие Липовицы, Тамбовской губ. По окончании духовного училища и духовной семинарии, он некоторое время был домашним учителем в одной помещичьей семье, а затем преподавателем духовного училища в Липецке. В 1839 году, по совету старца Илариона Троекуровского, он ушел в Оптину пустынь, где и поступил под духовное руководство сперва отца Льва, а после его смерти отца Макария. Отличаясь живым и веселым, общительным характером, мягким и добрым сердцем, проницательным умом, житейскою опытностью и мудростью, высоким духовным устроением, глубокою молитвенностью и знанием человеческого сердца, Амвросий по смерти Макария естественно заступил его место и как бы совместил в себе духовные черты и дарования обоих своих предшественников. Он имел огромное духовное влияние не только на братию монастыря, но и на посторонних людей всякого звания и положения, состояния и образования, начиная от бедной и темной крестьянки, плачущей над своими дохнущими индюшками, и оканчивая митрополитами, великими князьями, сенаторами, писателями и философами, приходившими к нему искать совета и утешения в трудных и сложных вопросах внутренней и внешней жизни, и никто не уходил от него не получив необходимой помощи и нравственной поддержки, так что на нем, действительно, во всей точности исполнились слова апостола, начертанные впоследствии на его могильном камне: "Бых немощным яко немощен, да немощные приобрящу: всем бых вся, да всяко некия спасу". При всей своей крайней немощи и болезненности, приковывавшей его почти всегда к постели, он с утра и до поздней ночи с небольшим перерывом для обеда и краткого отдыха, принимал посетителей, и эта его деятельность продолжалась непрерывно в течение целых 30 лет.

В последние же 10 лет своей жизни он возложил на себя еще новую заботу о содержании и благоустройстве многолюдной женской Шамординской общины, которую он основал в 12 верстах от Оптиной пустыни и в которой кроме 1000 сестер, большею частью не имевших никаких личных средств, а иногда и совершенно больных и престарелых, содержались еще детский приют, школа, богадельня на 60 старух и больница. При помощи преданных, духовных детей, из которых нельзя не упомянуть семьи Ключаревых, Перловых и Бахрушиных, старец не только содержал эту огромную обитель, но и устроил в ней величественный храм и трапезную, редкие по своей красоте. Среди такого многолюдства и таких забот старец не прекращал и дела книжного издательства и вел еще огромную переписку. Когда в 1891 году старец Амвросий скончался, то все почувствовали, что рухнула огромная нравственная и материальная опора для великого множества обездоленных и несчастных людей и непритворны были всеобщая великая скорбь и громкие рыдания, которыми сопровождалось его погребение.