Молли Блэкуотер. За краем мира
Шрифт:
Далеко впереди, в сером небе, виднелись очертания аэростата-корректировщика.
Разрыв – над лесом встал чёрный столб дыма. Ещё один. И ещё.
Казалось, всё будет так же, как вчера. «Геркулес» посылал снаряд за снарядом куда-то в дальние дали, над бело-серо-чёрным покровом бескрайней лесной чащи вздымались разрывы – и больше ничего.
– Седая! Вон, за деревьями! – вдруг раздался крик. Молли сильно толкнули в бок – какой-то артиллерист бросился к митральезе, тотчас же гавкнули где-то
По самому краю леса мчалась, ловко петляя между деревьями, огромная седая медведица. Следом за ней – медведь поменьше и, наконец, белый волк.
Следом за ними оцепеневшая Молли увидела цепочку человеческих фигур в бесформенных белых балахонах. Их было трудно заметить на снегу, они продвигались короткими перебежками, бестрепетно падая прямо в глубокий снег и замирая там.
Молли аж передёрнуло: на такое до невозможности холодно было даже просто смотреть.
В руках они держали что-то вроде длинных ружей, тоже обмотанных чем-то белым, так что заметить приближающихся Rooskies было очень непросто.
Рядом в спонсоне затряслась и загрохотала частыми винтовочными выстрелами митральеза. Кто-то рычал, кто-то вопил, сверху тяжко грохала гаубица. По опушке леса, словно в самом первом сне-видении Молли, беглым огнём била скорострельная артиллерия «Геркулеса», снаряды и осколки секли деревья, жирный чёрный дым висел сгущающейся пеленой.
Егеря стреляли и из окопов с траншеями, Молли видела, как орудийные расчёты, зарядив пушку, отбегают, нагибаясь и зажимая уши, как дергают за спусковой шнур.
Rooskies не двинулись дальше края леса. Залегли, исчезли в снегу, среди ползущих завес чёрного дыма. Молли даже дышать забывала, не в силах оторваться от смотровой щели.
Звяк, звяк, звяк. Короткий ревун.
– Задробить стрельбу! – крикнул кто-то из офицеров. – Монс! Тебе говорю! Прекратить огонь! Всё, хватит! Иначе они не приблизятся!
«Не приблизятся? – не поняла Молли. – Так ведь и надо, чтобы никто не приблизился!»
В наступившей тишине что-то хлопнуло на краю леса, взвился белый дымок, и тотчас же по броне «Геркулеса» что-то звонко стегнуло.
Стрелявший из митральезы солдат по фамилии Монс зло ощерился.
– Не пробьют, дураки, только себя зря подставят!
И точно – белое облачко ещё висело, а в то место на краю леса уже ударило подряд два трёхдюймовых снаряда.
Монс захохотал, дёргано, истерически.
– Получили? Получили?!
Молли съёжилась, сжалась в совсем уже крохотный клубок, точно кошка Ди.
«Геркулес» замолчал. Не стреляли и солдаты в окопах.
Молли, дрожа, прилипла к смотровой щели.
Ветер медленно сносил дым, обнажая иссечённые стволы сосен.
Кто-то в броневагоне крикнул, вновь
Справа и слева захлопали винтовочные выстрелы, несколько фигур в белом сбило с наброшенного покрывала. Но куда больше успели перебежать и ворваться в окопы.
Даже отсюда Молли слышала дикие, истошные вопли. От них действительно леденела кровь. С людьми, что так кричали, должно было… твориться нечто поистине ужасное, неописуемое.
Очень хотелось сжаться совсем, упасть на пол, зажать уши, закрыть глаза, а ещё лучше – залезть под одеяло на своей полке и чтобы рядом мурлыкала б Диана. И чтобы всё это стало бы сном, страшным сном.
«Геркулес» вновь изрыгнул снаряды, они ложились меж краем леса и той траншеей, куда ворвалась кучка Rooskies.
По траншеям уже бежали вереницы егерей, блистали на неярком зимнем солнце поднятые штыки, а там, в окопах, куда ворвался враг, всё уже стихло.
Стихло, ни звука, ни шевеления.
И вдруг прямо туда полетели снаряды с бронепоезда. Его скорострельные пушки били почти в упор, над траншеей, окопами, ходами сообщения поднялся дым, а цепочки солдат, словно муравьи на тропе, ждали, пригнувшись, прижавшись ко дну длинных извилистых рвов.
Разрыв. Разрыв. Разрыв-разрыв-разрыв-разрыв…
– Слева! – кажется, это закричал всё тот же Монс.
Такая же кучка белых призраков. Воспользовавшись тем, что всё внимание солдат и артиллеристов «Геркулеса» было приковано к правому флангу, ещё один отряд Rooskies каким-то образом незаметно подобрался прямо к проволоке и, накинув и тут на неё само собой раскатившееся полотно, ринулся прямо на вскинутые винтовки и штыки егерей.
– Огонь!
Молли расширенными от ужаса глазами увидела, как залп смёл с полотна сразу полдюжины Rooskies, как на белых балахонах вспыхивали, точно огни, алые пятна крови.
Но, словно из-под земли, возле егерских окопов возникла вторая группа Rooskies, они бросились следом за своими, прыгая прямо на головы и плечи пытавшихся отбиваться солдат Королевства.
Молли увидела, как фигуру в белом балахоне пропороло сразу два штыка и как двое егерей, чьи ружья застряли в теле, сами упали, пробитые один длинным багинетом, а другой – выстрелом в упор.
– Огонь! – надсаживался кто-то. Пушки «Геркулеса» ударили снова, поражая и чужих, и своих.
Молли казалось, мир под ней разваливается.