Молния
Шрифт:
– Он золото.
Тельма опустила загородку с одной стороны кровати и сказала:
– Я присяду на минуточку рядом с тобой, я тебя не побеспокою? Как, Шейн, ты меня не зальешь кровью? А то я боюсь.
– Не беспокойся.
Тельма взгромоздилась на высокую больничную кровать. Взяла руку Лоры в свои ладони.
– Послушай, я прочитала «Седрах», книга мне очень понравилась. Все бы хотели так писать, да только мало у кого получается.
– Ты очень добрая, Тельма.
– Я бессердечная, циничная, напористая шлюха. А что касается книги, то шутки в сторону. Это шедевр. Я узнала корову Боумен и Тамми. И этого детского психолога Буна. Имена другие, но все как живые. Ты очень здорово их описала, Шейн. Когда
Каждый мускул, каждый сустав в теле Лоры ныл от боли. У нее не было сил приподняться и обнять подругу. Она просто сказала:
– Я люблю тебя, Тельма.
– А вот Угря в книге нет.
– Я его приберегаю для другого романа.
– И меня тоже нет, вот что удивительно, а ведь я самая яркая личность в твоей жизни!
– Я хочу посвятить тебе одной целую книгу, – сказала Лора.
– А ты не врешь?
– Честное слово, нет. Не ту, что пишу сейчас, а следующую.
– Послушай, Шейн, обязательно сделай меня красавицей, а не то берегись. Я тебе покажу.
– Поняла.
Тельма задумалась, потом спросила:
– А ты собираешься…
– Обязательно. Рут тоже там будет.
Они помолчали, держась за руки.
Слезы затуманили Лоре глаза, она заметила, что Тельма тоже моргает, чтобы не заплакать.
– Не надо, Тельма. Побереги свои сногсшибательные ресницы.
Тельма подняла ногу.
– Как тебе эти сапожки? Правда, шик? Черная кожа, носы узкие, каблуки в заклепках. Ну прямо настоящая укротительница, а?
– Как только ты вошла, я сразу подумала: интересно, сколько мужских особей она успела проучить своей плеткой?
Тельма вздохнула и несколько раз шмыгнула носом.
– А теперь слушай внимательно, Шейн. Мне кажется, ты недооцениваешь свой талант. Ты умеешь запечатлевать жизнь людей на бумаге, люди уходят, а слова остаются, и их жизнь тоже остается. Ты умеешь выражать чувства, и кто угодно может читать твои книги и переживать вместе с твоими героями; ты трогаешь сердца, напоминаешь нам, что такое человечность, о чем мы теперь так часто забываем. У тебя талант, о котором другие могут только мечтать, вот во имя чего ты должна жить. Я знаю, тебе хотелось бы иметь большую семью… троих, четверых детей, ты об этом мечтала… представляю, как тебе сейчас тяжело. Но у тебя есть Данни и Кристофер и этот удивительный талант, а это немало.
– Иногда… мне бывает очень страшно. – Голос Лоры дрогнул.
– Чего ты боишься, Лора?
– Я хотела иметь много детей… чтобы никто не мог отнять их всех у меня.
– Никто никого у тебя не отнимет.
– А у меня только Данни и маленький Крис… только двое… это опасно, что-то может случиться.
– Ничего не случится.
– И тогда я останусь одна.
– Ничего не случится, – повторила Тельма.
– Всегда что-то случается. Такова жизнь.
Тельма прилегла на кровать, вытянулась рядом с Лорой, положила голову ей на плечо.
– Когда ты сказала, что роды были тяжелыми… и твой вид, ты такая бледная… я испугалась. У меня есть друзья в Лос-Анджелесе, это верно, но это все типы из шоу-бизнеса. Только ты одна настоящий близкий мне человек, даже если мы редко встречаемся, и когда я подумала, что ты…
– Но этого не случилось.
– Но могло случиться. – Тельма горько рассмеялась. – Черт возьми, Шейн, если ты сирота, то это навеки, верно?
Лора обняла ее и погладила по волосам.
Когда Крису исполнился год, Лора закончила «Золотого орла». Книга вышла спустя девять месяцев, а когда Крису было два года, она возглавила список бестселлеров в газете «Таймc», которую Лора считала наивысшим
Данни с таким умением, старанием и осторожностью распоряжался Лориными деньгами, что через несколько лет, несмотря на высокие налоги, они могли стать не просто богатыми – они уже были богатыми по сравнению с большинством людей, – но настоящими богачами. Лора не особенно задумывалась об этом. Она никогда не предполагала, что станет богатой. Когда она размышляла о своем завидном положении, то понимала, что должна радоваться, а если вспомнить, в какой нужде живет большинство людей в мире, то хотя бы испытывать благоговение перед дарами судьбы, но деньги не вызывали у нее ни того, ни другого чувства. Правда, деньги давали чувство надежности; они заставляли верить в свои силы. Лора и Данни не собирались выезжать из своего уютного дома с четырьмя спальнями, хотя могли бы купить целое поместье. У них были деньги, и это все. Деньги – это не главное в жизни, главное – это Данни и Крис и, в меньшей степени, ее книги.
С малышом в доме у нее не было больше ни сил, ни желания работать на компьютере по шестьдесят часов в неделю. Крис уже ходил, говорил, совсем не капризничал и не проявлял того самого непонятного упрямства, которым руководства по воспитанию пугали родителей детей в возрасте от двух до трех лет. Умный и любознательный мальчик, он редко выводил ее из себя. Стараясь не избаловать, она отдавала ему свое время в пределах разумного.
Ее четвертая книга, «Несравненные сестры Эппелби», была напечатана через два года после «Золотого орла», в октябре 1984-го; это не уменьшило числа читателей, что происходит иногда, когда писатель не публикует по книге ежегодно. По сравнению с прежними этот роман собрал самое большое число предварительных заказов.
Первого октября они сидели все вместе в гостиной, ели воздушную кукурузу и смотрели видеозаписи старых мультфильмов; «у-у-ух» – всякий раз приговаривал Кристофер, когда Койот-Бегун в одно мгновение набирал огромную скорость. Вдруг из Чикаго позвонила Тельма вся в слезах. Лора подошла было к телефону на кухне, но преследуемый врагами Койот в соседней комнате пытался взорвать своих недругов, а вместо этого подводил заряд под себя, и Лора сказала Данни:
– Я пойду в кабинет.
За четыре года после рождения Криса карьера Тельмы развивалась по восходящей линии. Она выступала в нескольких казино в Лас-Вегасе («Послушай, Шейн, должно быть, я очень ничего, если официантки чуть ли не голые, одни сиськи да задницы, а мужчины в публике смотрят не на них, а на меня. С другой стороны, это, наверное, одни гомики»). В последний раз она выступала с номером на большой сцене театра «Метро-Голдвин-Мейер» перед выходом самого Дина Мартина и даже четыре раза участвовала в телевизионном шоу «Сегодня вечером» с Джонни Карсоном. Шел разговор о съемке Тельмы в главной роли в фильме или телевизионном сериале; перед ней открывалась блестящая карьера комедийной кинозвезды. Сейчас она находилась в Чикаго, где готовилась к выступлениям на сцене известного клуба в качестве ведущей актрисы.
Услышав плач Тельмы, Лора растерялась: возможно, пришел конец полосе сплошного везения в их жизни. Уже некоторое время она ожидала, что небеса неожиданно обрушатся и застанут их врасплох. Лора опустилась на стул, схватила трубку:
– Тельма? Что с тобой, что случилось?
– Я… я только что кончила читать твою новую книгу.
Лора не могла понять, что в «Несравненных сестрах Эппелби» могло так сильно расстроить Тельму, и вдруг подумала, что Тельме не понравилось что-то в характерах близнецов Кэрри и Сандры. И хотя основные события в книге никак не повторяли ход жизни Рут и Тельмы, сестры Эппелби были, конечно, списаны с сестер Аккерсон. Но обе героини были изображены с таким теплом и благожелательностью, что Тельме нечего было обижаться, и Лора с жаром принялась ей это доказывать.