Молочник
Шрифт:
Дни летели незаметно, складываясь в недели и месяцы, я напирал на учёбу, тренировки и подготовку к СОВ, стараясь отрешиться от реальности. Из-за этого у меня был вид, больше подошедший инферналу, под глазами появились круги, причёска стала напоминать паклю, глаза потеряли живой блеск, в них поселилась тоска.
Близился март. "Ежедневный пророк" сообщал о новых исчезновениях - среди пропавших было и несколько родственников тех, кто учился в Хогвартсе. Но мне было плевать на всё, жизнь представлялась блеклой,
В марте по школе разлетелась новость об отравлении Рона Уизли, но особого шума она не наделала. Все сочли это несчастным случаем, к тому же во время отравления Рон находился в кабинете преподавателя зельеварения, противоядие получил сразу, а значит, не особенно и пострадал. Вроде бы он съел конфеты с приворотным зельем. Я сделал себе отметку проверять всю еду, которая не из рук домовых эльфов или не из моих запасов. Лучше вообще не есть ничего из того, что не входит в два озвученных списка.
Выигрыш сборной Пуффендуя у Гриффиндора с разгромным счётом триста двадцать - шестьдесят из-за того, что вместо Рона играл Маклагген, для меня стал фоновой новостью, насколько же неинтересной, как если бы мимо пролетела муха. Единственное, что зацепило - матч комментировала Луна Лавгуд, причём её комментарии всем понравились.
Как-то идя в сторону Выручай-комнаты, чтобы пополнить библиотеку, естественно, под дезиллюминационными чарами, чтобы не привлекать лишнего внимания, я замер. В коридоре второго этажа неподалёку от лестничной площадки обнаружил Гарри, Рона, Гермиону и Луну. Я не мог поверить, что Лавгуд продолжает общаться с этими людьми, что она променяла мою любовь на подобие дружбы вот этой троицы. Это было подобно удару ножом в самое сердце.
Луна поочередно всучила Рону: предмет, похожий на крупную зеленую луковицу, большую пятнистую поганку и изрядное количество чего-то смахивающего на кошачий помет; наконец извлекла из сумки замызганный пергаментный свиток и протянула его Гарри.
– ...а меня просили передать тебе это.
– Сегодня вечером занятие с Дамблдором, - едва развернув свиток, сказал он Рону и Гермионе.
– Ты здорово комментировала последний матч!
– похвалил Рон Луну, уже забиравшую у него "луковицу", поганку и кошачий помет. Луна неуверенно улыбнулась.
– Шутишь, да?
– сказала она.
– Все говорят, что я была ужасна.
– Да нет, серьезно!
– искренне воскликнул Рон.
– Я и не припомню, чтобы комментарий доставил мне большее удовольствие! Кстати, а что это такое?
– прибавил он, поднимая к глазам "луковицу".
У меня в душе поднималась злость и ревность в отношении Рона, хотелось как следует ему врезать.
– Это лирный корень, - ответила Луна, запихивая в сумку поганку и кошачий помет.
– Хочешь, возьми себе. У меня их несколько. Отлично отпугивают Пухлых Заглотов.
И она удалилась, оставив лирный
– Знаете, а Луна нравится мне все больше, - сказал он, когда они снова тронулись в путь к Большому залу.
– Я понимаю, у нее не все дома, но что толку...
Он вдруг умолк. У подножия мраморной лестницы с грозным видом возвышалась Лаванда Браун, она стояла чуть левее меня, из-за чего пришлось отступить к стене и замереть.
– Привет, - нервно поздоровался Рон.
– Пойдем, - негромко сказал Гарри Гермионе, и оба ускорили шаг.
– Почему ты не сказал мне, что тебя сегодня выписывают?
– возмущённо произнесла Лаванда.
– И почему рядом с тобой оказалась она?
Мне тоже было интересно получить у Рона ответ на последний вопрос, но удержался от снятия маскировки. Рон с Лавандой удалились, после чего я продолжил подъём с окончательно испорченным настроением.
Странно, но в коридоре восьмого этажа возле Выручай-комнаты переминалась с ноги на ногу девушка-первокурсница с бронзовыми весами в руках. Она со скучающим видом разглядывала гобелен с танцующими троллями. Это показалось очень подозрительным.
Я остался ждать, когда девочке надоест и она уйдёт, но она продолжала торчать в коридоре, что было ещё более подозрительным. Похоже, что она знает о Выручай-комнате, но почему не зайдёт в неё?
Всего через полчаса ожидания в стене появилась дверь, из неё вышел Драко Малфой. Он похудел, побледнел, и кожа его приобрела сероватый оттенок, скорее всего, потому, что ей в последнее время редко случалось видеть дневной свет. Но никакого самодовольства, возбуждения, высокомерия в Малфое не наблюдалось - ни следа былой самоуверенности.
Девочка с его появлением оживилась.
– Всё в порядке, Грегори?
– устало спросил Малфой.
– Да, Драко, - тоненьким голосом пропищала девочка.
– Никого не появлялось.
Ничего себе ролевые игры у волшебников! У меня глаза полезли на лоб от удивления. Это что же, вот эта малютка - здоровенный лоб Грегори Гойл, семнадцатилетний пацан, который превратился в одиннадцатилетнюю девочку? Оборотное зелье? Хм... У Слизнорта большие запасы, слизеринцы вполне могли без спросу приватизировать часть.
Так, стоп! Какие ролевые игры? Если бы эти двое были содомитами, которые развлекаются поочерёдным превращением в девочку, то они оба зашли бы в Выручай-комнату. Но Гойл был тут, наверное, стоял на стрёме, а Малфой внутри. Что он там делал? Почему девочка? Столько вопросов...
А может, Малфой нашёл склад и тоже тырит с него всё, что приглянулось? Так он мои книжки, которые не успел отыскать, себе заграбастает. А может всё гораздо хуже и он готовится к чему-то?