Молочник
Шрифт:
Решившись, отлепил плотно прилегающую полоску на маске, расположенную напротив глаз. Взгляд Тёмного Лорда был пустым и бессмысленным, казалось, что смотришь на безжизненную куклу. Он прикрыл веки от ослепляющего после кромешной темноты света лампочки.
– Фоукс, - хрипло произнёс я.
В огненной вспышке возник феникс.
– Кю-рю-рю, - приземлившаяся на пол птица недовольно покосилась на Воландеморта.
– Фоукс, прости, если отвлекаю тебя. Хочу
– Кю-рю!
– возмутился феникс, словно говоря: "Да как ты можешь сомневаться в моих талантах?!".
Взлетев, феникс приземлился на живот Воландеморта, впился в цепи своими огромными когтями, руки колдуна натянулись, цепи загремели, а браслеты сильно впились в кровоточащее мясо на руках и ногах. Огненная вспышка ослепила меня и Винки. Когда мы проморгались, на месте кровати остался лишь покрытый пылью прямоугольник на полу, на котором местами пыль была стёрта, когда я там ползал, закрепляя крестовину.
Ещё одна огненная вспышка возвестила о возвращении Фоукса.
– Мы тут не останемся, так что не стоит располагаться. Винки, забирай наши вещи и перенеси нас на чердак дома тёти Илоны.
После переноса я вырубился, даже не стал наколдовывать спальный мешок. Рухнул на пол прямо как был в одежде. Винки заботливо подоткнула под меня одеяло, которое прихватила из арендованной квартиры.
***
Проснувшись, обнаружил, что лежу на мягкой кровати в очень знакомом помещении. Свечи, зачарованные на вечное горение, давали приглушённое освещение, дополнительный свет исходил из приоткрытого зева старинной кухонной плиты, где под заклинанием стазиса застыл огонь. Который раз наблюдаю подобное в ставшей родной палатке, всё время мозги выдают синий экран смерти, как на появившейся пару лет назад операционной системе "Виндовз 95". Огонь в стазисе, он фактически не горит, но свет от пламени есть... Как-то хреново соотносятся с магией современные представления о физике обычных людей.
Как же мне паршиво. В голове шум и пустота, словно во время обострения гриппа, на душе муторно, словно скребётся бульдозер, управляемый пьяным трактористом, который закапывает отходы жизнедеятельности сотен животных. Руки болят, мышцы словно залили свинцом. Не могу думать о вчерашнем, при одной мысли о том, что творил, начинает мутить. Чувствую себя грязным, как девушка низкой социальной ответственности, которая за раз обслужила десяток клиентов. Хочется забраться в ванную и тереть себя жёсткой мочалкой, но эта грязь ненастоящая, она налипла на душу, на совесть, на саму суть человека...
– Хозяин проснулся, - тихо произнесла служанка-героиня.
– Винки принесла хозяину Колину драконьего молока.
Взяв в руки кружку, я с ненавистью уставился на неё, словно эта посудина виновата во всём на свете.
– Винки, скажи, почему жизнь настолько поганая?
– в убитом безжизненном голосе
– Сэр, что вы, жизнь прекрасна!
– возразила служанка.
– Винки самый счастливый на свете домовой эльф. У Винки самый лучший, добрый и сильный хозяин, сумевший победить Тёмного Лорда.
– Не стоит приписывать мне своих подвигов, - продолжил я грустным тоном.
– Ведь на самом деле это ты, Винки, победила Воландеморта. Я лишь сделал грязную работу, которую всякие чистоплюи пытались возложить на плечи другого мага-камикадзе...
– Нет-нет, что вы, сэр!
– возразила служанка.
– Это хозяин Колин победил Тёмного Лорда, Винки лишь выполняла приказы хозяина!
– Винки, милая, ты молодец... Но никто и никогда не должен узнать о том, что это благодаря нашему активному участию Воландеморт превратился в пускающее слюни растение.
– Сэр, Винки никому об этом не расскажет. Винки умеет хранить секреты хозяев.
– Вроде хорошее дело сделал, отчего же так хреново... Винки, неси водки и закуску!
В этой жизни никогда до этого не пил алкоголь, но всё когда-то бывает впервые. Мне известно несколько способов отрешиться от страданий: наркотики и алкоголь. Принимать наркотики чревато - это дорога в один конец, так что оставался единственный способ отрешиться от душевной боли - утопить печали в алкоголе...
– Где мы?
– спросил я, захмелев после третьей рюмки водки.
– Сэр, мы на чердаке, куда вчера переместились. Винки позволила себе достать и установить палатку, чтобы хозяину было комфортно.
– Это хорошо, - вздохнул я, наполняя стопку.
– Хорошо, когда есть такой прекрасный и понимающий чел... Пусть будет инопланетянин... Или инопланетянка? В общем, когда есть хороший и заботливый близкий разумный. Жизнь говно, Винки, а нам приходится плавать в этом большом пруду от одной навозной кучи к другой в поисках чистой заводи.
– Сэр, желаете почитать свежую прессу?
– спросила домовушка.
– А давай!
Домовая эльфа исчезла и вскоре появилась, держа в руках свежий выпуск газеты "Ежедневный Пророк".
Не успел развернуть газету, как в палатке появился сотканный из серебристого тумана олень. Он заговорил голосом Поттера:
– Колин, нам надо поговорить. Не обращай внимания на слова Рона, он был на взводе. Жду тебя в доме Сириуса Блэка. Гарри.
Олень развеялся. Я взял палочку Петтигрю и взмахнул:
– Экспекто Патронум!
Из палочки вырвалось небольшое серебристое облачко, которое тут же развеялось.
– Ну вот, даже Патронус не могу вызвать, чтобы послать Поттера в жопу, - расстроенно произнёс я.
– Очкастый олень, как и его Патронус! Лезет в душу, когда на ней и так погано...
Развернув Ежедневный Пророк, на первой полосе обнаружил крупную колдографию Воландеморта в том виде, в котором видел его в последний раз - распятый на кровати в маске извращенца-мазохиста на фоне холла больницы Святого Мунго.