Молочный вамп
Шрифт:
– Анна Семеновна, бабуля мне рассказывала, что этот стул ей достался от ее бабушки, он у нее стоял в кладовке.
– Видно, что стул старый, забыли его вовремя выбросить.
– Ладно, не надо его продавать, я просто хотела вам показать бабушкино наследство.
– Астра, я поняла, что ты пошутила, насчет антикварного магазина.
– Простите, за беспокойство, – сказала я и спиной, неся стул, вышла из квартиры матери Икара.
Дома я перевернула стул, оторвала пожелтевшую этикетку, еще раз осмотрела стул, поставила его в угол, убрала из комнаты пять стульев собратьев, и без
– Вас что-то у нас заинтересовало? – спросил продавец консультант Шурик Селедкин.
– Да, мне вы вчера еще понравились, – сказала я, кокетливо улыбаясь продавцу.
– Меня среди антиквариата обычно не замечают, – хмуро ответил молодой человек.
– Что вы сегодня вечером делаете? – спросила я мужчину.
– К тебе еду, я правильно понял? – усмехаясь, ответил продавец, – Рабочий день через полчаса закончиться.
– Можно я похожу пока по магазину, а потом поедем ко мне, я на машине.
– Ходите, смотрите, это не запрещено, сами понимаете.
Я два раза обошла торговые залы, потом вышла из магазина, и села в машину. Я с тоской подумала, что делаю глупость, мне захотелось уехать от магазина куда подальше, но на крыльце показался продавец Шурик.
– Идите сюда, – позвала я, открывая дверцу машины.
– Женщины меня еще не возили на машине, – сказал он, глядя, на машину.
– Времена меняются, я давно за рулем.
– Что мы у вас делать будем? Мы недавно знакомы. Я понял, ты хочешь оценить свой антиквариат!
– Мы уже знакомые, а антиквариата у меня никогда не было, мебель современная.
– Хороший ответ, а я подумал, что заманиваешь меня в дом, как оценщика старой мебели.
В подъезде я столкнулась с Анной Семеновной, та мне улыбнулась и вопросительно посмотрела на Шурика, но промолчала.
Шурик прошел в квартиру и воскликнул:
– Я прав, вы меня привезли оценивать этот стул! – и он подошел к стулу, – а, что неплохой стульчик! Прямо скажем неплохой!
– Вы проницательны, – сказала я с некоторым внутренним раздражением, мне показалась, что афера себя не оправдала.
– Продать?
– Нет, он мне дорог, как память.
– Все так говорят и продают, а покупатели эту память покупают. Сказать вам цену на этот стул? – и он назвал цену.
– Так мало?
– Вот видите, из-за стула вы меня привезли! А мало стул стоит потому, что без легенды стул, тянет на позапрошлый век.
– Правда, что ли?
– А, вы, что не знали что стул восемнадцатого – девятнадцатого века?
– Нет, на самом деле я его принесла из бабушкиной кладовки. Мне его профиль понравился, изогнутость ног и спинки, с детства этот стул помню, я на нем сидела, когда к бабушке приходила пить чай с вишневым вареньем. Дома у нас варенья никогда не было.
– С какой грустью вы говорите, и так красиво, но вспомнили бы лучше историю стула до варенья с чаем, или вспомните, что бабушка говорила о своей бабушке.
– Не помню, мне это было неинтересно.
– Тогда дороже не продать, а сейчас я уйду, стул привезете, и мы его продадим.
Вот и вся любовь – на один стул.
– Мне жаль, что вы уходите.
– Я без обиды, вы не первая в моей работе,
Мужчина ушел.
Я села на диван, еще раз посмотрела на стул и рассмеялась:
– Это ж надо! Восемнадцатый век!
Я позвонила Икару:
– Икар, спасибо, родной мой, за стулья восемнадцатого века!
– Астра, ты откуда узнала, что они из восемнадцатого века?
– Оценщик сказал из антикварного магазина мебели.
– Ты бедствуешь, моя радость? Я подарил, а ты продаешь? Ну, ты даешь!
– Так получилось, а они, что на самом деле из гарнитура восемнадцатого века?
– А ты вспомни, где я работаю! Я теперь работаю на частной мебельной фабрике. Мы изготавливаем мебель на заказ малыми партиями. Как-то нас попросили сделать гарнитур из восемнадцати стульев, типа стульев восемнадцатого века, я ездил по музеям, нашел один стул в музеи, натуральный. Одним словом мы по этому стулу выполнили заказ, а заказчик оплатил двенадцать стульев, шесть стульев я купил по цене с большой скидкой, тебе подарил.
– Вот теперь спасибо, а ты знаешь, что я могу один стул продать, как антиквариат восемнадцатого века?
– А пять стульев не тянут на продажу?
– Это целая история, ты лучше скажи, где находиться музей, в котором ты стул срисовал?
– Я соскучился, приеду и все расскажу.
– Резонно, приезжай, хоть сейчас, – сказала я, и положила трубку телефона.
Глава 24
Я спрятала стул, прошедший испытания на стенде. Пять стульев я распределила по квартире так, чтобы их число не сразу определялось. Посмотрела на себя в зеркало и решила, что красивее быть, не обязательно и побрела на кухню готовить ужин для любимого мужчины. Дети у них пока не появились. Икар хотел детей, бредил продолжением своего рода. Я упреки на эту тему не выносила. Я привыкла к дарам Икара. Они меня устраивали.
Он был гибким мужчиной, легким на подъем. Вес на его теле так равномерно распределялся, что он казался просто прекрасным, что мне весьма импонировало.
Икар знал и чувствовал дерево в любом его проявлении, но что касалось техники, тут у него был полный провал. Машину водить он умел, но без особой легкости, хотя имел права на вождение. Вообще он весь, был отголоском прошлых веков. Я шла в ногу со временем, работала менеджером на фирме, принадлежащей двум странам; была стройна, и в меру красива. Мужчинами на своей фирме я не увлекалась, они все были женаты, да и я была замужем, за Икаром, когда меня на очередную работу брали.
В духовку я поставила рыбу, залитую майонезом. Икар любил картофельное пюре, со сливочным маслом и молоком, этим я и занялась… Он привез сетку картошки, сетку свеклы и все остальные овощи. Я открыла дверь своему снабженцу, и пошла на кухню.
Он сам знал, что ему делать со своими овощами. В нем не было эксцентричности, но была основательность, в нем не было любовной суеты, но любил он душевно. Меня устраивала так домовая любовь, без особых требований.
– Астра, я смотрю все стулья на месте.