Молодость не порок
Шрифт:
И тут я вспомнила, что Катька, будучи девчонкой сентиментальной и очень доверчивой, к тому же гораздо сильнее Наташи скучающей по родителям, частенько забегала к бабе Клаве в ее комнатушку.
Чаще всего она просила ее погадать на картах – баба Клава славилась у нас этим умением. Я-то никогда не прибегала к ее услугам, считая все это чушью, а вот Катерина была другого мнения.
Да ведь баба Клава может оказаться очень ценным свидетелем! Нужно непременно поговорить с ней о Катьке.
– Баб Клав, – обратилась
– Так я уж у тебя убралась! – сообщила старушка.
– Да я не для этого. Я поговорить с вами хочу. Насчет Кати. Вы, кажется, часто с ней разговаривали.
– Ах, насчет Кати, – снова вздохнула баба Клава. – Подойду, конечно. А ты что ж, Полинка, опять расследуешь, что ли?
– Приходится, баба Клава, – ответила я.
– Слыхала я, – понизив голос, проговорила баба Клава, – как эта язва Сорокина тебя чуть под монастырь не подвела. Вот гадина! Я тебе, Полина, больше скажу, да только не здесь. Я кое-что видела и слышала, только говорить никому не стала. Не знаю, поможет тебе это или нет, но только, думаю я, дело серьезное.
– Хорошо, – сказала я. – Я вас буду ждать у себя. У мен сегодня только одно занятие, так что через полтора часа я освобожусь. Кофе попьем заодно.
– Да я-то кофе не пью, чайку бы вот – другое дело. С Катюшей мы тоже часто чай пили.
– Чайку так чайку, – согласилась я. – Только вы уж придите обязательно.
– Непременно, – заверила меня старушка.
Поднимаясь по лестнице, я столкнулась с Ромкой Михайлиным. Он поднял на меня удивленные глаза.
– Полька? Тебя выпустили?
– Выпустили, – подтвердила я.
– Совсем или под залог?
– Совсем. Подчистую. Экспертиза доказала, что я не при делах.
– Ну, поздравляю, – протянул Ромка. – А кто же Наташку-то убил?
– А ты что, был уверен, что это я, что ли? – вскипела я.
– Да нет, что ты, – смутился Ромка. – Это я так. Что же теперь с расследованием будет?
– А что с расследованием? Милиция ведет, как полагается. Только я эту суку, из за которой мне столько нервов попортили, раньше их на чистую воду выведу! – пообещала я неизвестно кому. Не Ромке, конечно – ему-то что?
– Ты про Ленку? – вскинул он брови.
– При чем тут Ленка? – удивилась я в свою очередь.
– Ну, она же тебя как бы вложила… Я думал, сука – это ты про нее.
– Да нет, – улыбнулась я. – Это я про убийцу.
– Ты что же, сама надеешься убийцу найти? – скептически спросил Ромка. – Да еще раньше милиции?
– Ну почему сама, мне еще Ольга помогает. Мы же с ней немало дел раскрыли, а все вокруг тоже не верили. И это раскроем, не сомневайся!
– Ну, успехов тебе! – все же с сомнением качая головой, пожелал Ромка. – Ладно, пока!
– Ты что, уходишь уже?
– У меня после
– А что же ты сейчас тут делаешь?
– Меня Айрапет вызывал.
– Зачем?
– Он всех вызывает по одному и предупреждает, чтобы не трепались насчет этого дела. Говорят, ему от Лехи влетело здорово, хотя, понятно, что Айрапет не виноват, что Наташка здесь умерла. Но Леху тоже можно понять – если по городу пойдут слухи, репутация нашего комплекса резко упадет, а кому это надо? Даже нам с тобой это не надо. Кстати, думаю, что Айрапет и тебя обязательно вызовет.
– Пусть вызывает, – ответила я. – мы с ним всегда общий язык находили.
– Ну давай, удачи тебе, я побежал, – и Ромка помчался дальше по лестнице вниз.
До начала моих занятий оставалось еще полчаса, и я решила не дожидаться вызова от Айрапета, а зайти к нему сама.
Поднявшись в его кабинет, я постучала.
– Да, – послышался хрипловатый голос.
Я открыла дверь и сказала:
– Здравствуй, Айрапет. Можно?
– А, Полина, заходи, – ответил директор спорткомплекса.
Он сидел за своим столом в большом мягком кресле, одетый в летний костюм и светлую рубашку. Как всегда, он был при галстуке. Только я заметила, что несмотря на все неизменные атрибуты его одежды, вид наш директор имел далеко не такой безупречный, как всегда.
Во-первых, он осунулся, во-вторых, был небрит, чего никогда не позволял себе раньше. Это сразу делало его старше на несколько лет. Глаза у Айрапета были воспаленными.
Перед ним стояла початая бутылка коньяку, и чувствовалось, что наш директор пьет уже не первый день.
– Как дела, Айрапет? – тихо спросила я, усаживаясь в кресло напротив.
– Ай, не спращивай, Полина! – махнул он рукой. – Хреновые дела, сама, щто ли, не знаищь?
– Ну, я-то как раз хорошо знаю, – ответила я.
– Извини, – проговорил Айрапет, наливая себе коньяк. – Изнервничался я совсем. Рад, щто у тебя все в порядке. Мине звонили, говорили, что ты ни при чем, да я и не верил. Все эта стерва мелкая, дочь щакала! – выругался он, и я поняла, что он имеет в виду Сорокину.
– Айрапет, – серьезно сказала я. – Ленка, конечно, сплетница известная, но она в тот день жаловалась мне на тебя…
– Она всю жизнь жалуется! – он снова махнул рукой и опрокинул в рот рюмку с коньяком. – Все ей кто-то виноват! На жизнь жалуется, а сама как сыр в масле катается! Паразитка она, и больще никто.
– Айрапет, – тихо продолжила я, – она говорила, что ты устроил ей настоящую выволочку и даже грозился уволить. И всем обещал урезать ставки. Мне бы хотелось знать, чем это вызвано. Я работаю здесь не первый год, мы всегда прекрасно ладили с тобой и Роксаной, и если это касается всех, то думаю, что я имею право знать, что происходит.