Молодые и сильные выживут (= Закон фронтира)
Шрифт:
К девяти утра миномет стоял к городу кормой, приведенный в боевое положение. Его импровизированный экипаж, совершенно замороченный, курил, торча из открытых люков. Гош расхаживал вокруг с сигаретой в зубах, поминутно смотрел на часы и хмурился.
– Все, хватит отдыхать! – потребовал он. – Еще раз! Отделение, стой! По местам! Слушай мою команду… Сворачивай!
Объездчики с перекошенными от натуги лицами забегали по броне. Гош, стоя поодаль, жал на кнопки пульта дистанционного управления. Провалилась обратно в барабан мина. Цыган
– Станину не зачехлять! – крикнул Гош, закидывая пульт в лючок на борту самоходки. – Обойдется! Теряем время. Большой! Рычаги! Заряжающие! В машину! Стоп! Отбой…
– Ну? – спросил Костя, утирая пот. – Рекорд мира установлен?
Гош скептически посмотрел на него.
– Жить захочешь, – сказал он, – еще быстрее свернешься. Главное для самоходчика – вовремя смыться. Пальнуть и драпать. Средний ресурс минометной батареи в условиях реального боя – три часа. Средний, понимаешь? Кого-то засекут уже на первом залпе и в ответ саданут ракетами. Ладно, мужики. Как-нибудь уложимся. Из центра города сюда езды пять минут. Вот через пять минут эта штука и должна стоять к городу носом. Причем с зачехленной кормой. Стоять и изображать из себя танк.
– Что они, танков не видели? – усомнился Большой.
– Таких страшных – не видели, – отрезал Гош. – Как самочувствие, Регуляторы?
– Краше в гроб кладут, – фыркнул Костя.
– Для себя же стараемся, не для коммунистической партии большевиков… Давайте, переводим в боевое. Потихоньку.
«Потихоньку» у объездчиков заняло искомые пять минут. Работать на броне не спеша они уже просто не могли. Гош взял в руки прицел и, скептически оглядев его со всех сторон, пристегнул к станине. Уткнулся глазом в почти бесполезную сейчас оптику и начал крутить маховики. Задранный к небу под углом градусов в шестьдесят толстенный ствол медленно ходил из стороны в сторону.
– Большой, тебе пора, – заметил Гош, не переставая колдовать с прицелом.
Большой нацепил на пояс мобильную рацию, повесил на плечо бинокль и ушел к пригорку, где высилась громадная сосна. Конечно, умнее было бы отправить на дерево кого-нибудь полегче. Но в команде Регуляторов только у этого здоровяка отношение мышечной силы к весу было достаточным, чтобы после таких акробатических этюдов, как подъем и спуск с двадцатиметровой высоты, не сидеть, отдуваясь, с языком на плече.
Гош еще немного покрутил рукоятки, то и дело оценивая взглядом положение ствола. Посмотрел в ту сторону, где затаилась в ожидании экзекуции Тула. Снова посмотрел на ствол. Цыган с Костей переглянулись.
– Нервничает… – шепнул Цыган. Костя согласно кивнул.
– Нет, это чересчур сложно для меня, – ровным голосом сообщил Гош, снимая прицел с креплений и зашвыривая его в канаву.
Объездчики вобрали головы в плечи. Гош снова немного подвинул ствол. Потом наклонил его. Чертыхнулся, ушел к канаве и принялся там
– Глубже, – посоветовал Цыган.
Гош молча забрался глубже, нашел прицел, вернул его на место, и ствол опять шевельнулся. Теперь наводчик внимательно смотрел на короткие стеклянные трубочки, в которых плавали воздушные пузырьки.
– Уровень, – объяснил Гош. – У-ро-вень. Ладно, господа, заряжаем. Костя, сам нажимай там, на пульте. Учись без меня.
Костя ткнул кнопку, и продолговатая серая штуковина выскочила из железной спины машины, ложась на направляющие. Костя нажал еще, ствол миномета переломился, готовый к заряжанию. Гош закурил. Руки у него дрожали.
– Авантюра, – сказал он тихонько себе под нос.
Наверху Костя и Цыган обвязали мину зарядом. Досылатель толкнул ее в ствол, и громадное «ружье» с громким лязгом захлопнулось.
Гош опять подкорректировал направление.
– Чего сидите? А шапки говорящие?
Объездчики натянули шлемофоны. Костя подключился к рации.
– Большой на месте, – доложил он.
– Ушли с брони!
Цыган спрыгнул вниз и протянул Гошу пульт. Костя отстегнул тангенту рации и последовал за ним.
– Кто-нибудь хочет нажать? – спросил Гош, озираясь в поисках добровольца.
– Э, нет, батенька! – рассмеялся Костя. – Кто первый встал, того и тапки!
Гош посмотрел на кнопку электроспуска.
– Порох сто раз мог отсыреть, – сказал он голосом, в котором слышалась неясная надежда. – Хорошо. Подальше от машины. Советую открыть рот. Шлемофоны на оба уха. Ох, мама, что же я такое делаю… А если попадем, а?
– Может, она еще не взорвется, – обнадежил его Цыган.
Гош задумчиво поскреб щетину на подбородке.
– Исторически этот город был оборонительным рубежом, – сообщил он объездчикам. – Так что ему не привыкать. А вот людей жалко.
– Ты долго будешь готовиться? – спросил Костя. – Давай уж лучше я нажму, раз такие пироги. Что с тобой происходит, а?
– Наверное, человеком становлюсь, – ответил Гош. – Расту. Ну, господа Регуляторы, на кого бог пошлет!
И нажал кнопку.
Звук выстрела был такой, будто гигантской пустой кастрюлей шарахнули по огромной пустой голове. Миномет тяжело просел. Гошу показалось, что из-под гусениц брызнула асфальтовая крошка. Что-то продолговатое с дымом и пламенем выпрыгнуло из ствола и умчалось в небеса.
Костя, отплевываясь, высунулся из канавы. Глаза у него были в пол-лица.
– Я торчу от этой штуки! – заявил он. – Я люблю самоходную артиллерию! Вот это дура! Вот это сила! Что? Не слышу?!
Цыган сдвинул шлемофон на затылок и тряхнул головой, будто ему в уши попала вода.
– И как тебе не страшно было, Гошка? – спросил он. – Ты же знал, что это такое. Мы-то не знали…
– Ну, что? – крикнул с обочины Костя. – Промазали? В белый свет как в копеечку?
– Почему? – Гош посмотрел на часы. – Она летит уже секунд тридцать. Сейчас жахнет. Где-нибудь.
Вторя его словам, где-то далеко-далеко жахнуло. Не взорвалось, не громыхнуло, а именно так, как сказал Гош.
И с дерева, игнорируя радиосвязь, благим матом заорал Большой.